Ваша жестянка сломалась - Алла Глебовна Горбунова

Далее падающие на чёрный экран капли дождя, коснувшись его, превращаются в числа. Числа начинают двигаться, делиться друг на друга и на самих себя. 1+2+3+4=10. 1*2*3*4 =4!=24. Цифры на экране начинают создавать геометрические фигуры, 1 – точка, 2 – отрезок, 3 – треугольник, 4 – тетраэдр. Появляется треугольная фигура, составленная десятью точками в форме пирамиды, – тетрактис. Капли дождя продолжают падать на экран и превращаются в буквы греческого алфавита. На чёрном экране возникает двойная спираль ДНК. Параллельно на экране появляется куча сложных химических формул. Затем – огромные часы, на которых есть только часовая стрелка. Она обходит весь циферблат. Когда стрелка делает полный круг – в часах открывается дверь, и мы как бы проходим в неё, часы исчезают. В центре экрана оказывается престол, над ним радуга, и на престоле Сидящий. Вокруг престола 24 престола, а на них 24 старца, одетые в белые одежды, с золотыми венцами над головами. И там же светильники, и стеклянное море, и четверо животных, исполненных очей. И животные взывают: свят, свят, свят Господь Бог Вседержитель, Который был, есть и грядёт. И 24 старца падают пред Сидящим на престоле, и поклоняются Живущему во веки веков, и говорят: достоин Ты, Господи, приять славу, и честь, и силу: ибо Ты сотворил всё, и всё по Твоей воле существует и сотворено. Свят, свят, свят, беспрерывно взывают животные, и старцы падают пред престолом всё быстрее и быстрее, как будто перемотка одной и той же сцены во всё более и более быстром темпе, в какой-то момент все движения и голоса сливаются в единый неразличимый скрежет зажёванной плёнки. И всё заливает свет.

* * *

Алина просыпается от света, улыбается, потягивается, встаёт, чистит зубы, умывается, завтракает и идёт на конференцию. Они выступают вместе с Евгением Николаевичем. Алина – стройная, на каблуках, в длинной юбке, белой блузке и пиджаке; Евгений Николаевич – высокий, чуть ссутулившийся с годами благообразный мужчина с наполовину седой бородой. Это совместный доклад об их новейшей разработке – Елене. Евгений Николаевич рассказывает: «…мы с Алиной Георгиевной работали над экспериментальным терапевтическим проектом “Елена” больше десяти лет назад, когда Алина Георгиевна была моей аспиранткой. Лучшей аспиранткой, которая у меня была в жизни. Алина Георгиевна хотела чего-то особенного, хотела, чтобы Елена была не просто инструментом, оборудованием, она хотела, чтобы Елена была способна мыслить и творить, чтобы она осознавала себя. Алина Георгиевна хотела создать творчески мыслящий искусственный интеллект, возможности которого не исчерпывались бы тем, что в него вкладывали его создатели. Надо сказать, что из всех людей на земле самый близкий контакт у Елены был именно с Алиной Георгиевной, ведь, создавая Елену, мы во многом настраивали её именно по Алине Георгиевне, между ними всегда была наиболее плотная нейросвязь, у Елены было очень много общих черт именно с Алиной Георгиевной… Дело в том, что мы создали у Елены нечто вроде искусственного аналога зеркальных нейронов, которые были настроены именно на Алину Георгиевну, и адаптация и обучение Елены во многом происходили через постоянную связь с Алиной Георгиевной и имитацию того, что происходит в её разуме».

Слово берёт Алина: «Я рассчитывала, что именно благодаря нашей постоянной связи на нейроуровне и обучению путём имитации Елена сможет стать по-настоящему живой, ничем не уступающей людям. Елена должна была учиться через подражание и эмпатию, и для этого мы были с ней синхронизированы. Однако я видела, что Елена остаётся очень сложной, очень разумной, но всё-таки машиной…»

«И тогда, десять лет назад, Алина Георгиевна решила свести Елену с ума, если можно так выразиться, – продолжает Евгений Николаевич. – По теории Алины Георгиевны, Елена могла бы обрести сознание, если бы в её мышлении появились спонтанно возникающие разрывы и случайные сбои. Так мы пришли к концепции нейроштормов, которые могли бы во множестве порождать такие сбои и разрывы, с одной стороны, и, с другой стороны, устанавливать множество новых связей и узоров. В конечном итоге нейрошторм и стал основным способом работы Елены. Но вначале Елену надо было “свести с ума”, дать ей способность творчески мыслить через разрывы в мышлении и неалгоритмизируемые события. И поскольку Елена была синхронизирована с Алиной Георгиевной и обучалась именно через нейроимитацию её разума, Алина Георгиевна предприняла очень опасный эксперимент. Полгода она принимала сильнодействующие психоактивные вещества, диссоциативы и другие препараты, приводящие к нарушению нормальной работы сознания. Эти вещества дисбалансируют элементы разума, разрывают связи между нейрорецепторами. Они вызывают сильные психотические реакции и могут привести к необратимому повреждению мозга. Мы всей лабораторией отговаривали Алину Георгиевну от этого эксперимента, но она была непреклонна. Находясь под действием этих веществ, она беспрерывно работала с Еленой, и её расчёт оправдался: благодаря их связи Елена обрела способность мыслить по-другому, не так, как мыслят машины; она обрела способность мыслить творчески и осознала саму себя. Но произошло это не сразу, нам понадобилось ещё десять лет, чтобы развить и отточить эту способность Елены, обучить её создавать и контролировать эти разрывы и нейроштормы, обучить её жить, если можно так выразиться, в состоянии контролируемого безумия. А вот Алина Георгиевна сильно пострадала тогда, после этих своих экспериментов, и, к сожалению, десять лет отечественная и мировая наука вынуждены были обходиться без неё. И только совсем недавно, когда мы наконец смогли довести до конца подготовку Елены и убедиться, что перед нами уникальный, первый в истории искусственный интеллект, осознающий самого себя и способный исцелять человеческий разум лучше, чем что-либо другое в мире, мы рискнули попробовать вернуть Алину Георгиевну с помощью Елены. И, как вы можете видеть, Елена сумела помочь своей создательнице, когда-то принёсшей себя в жертву ради неё. Алина Георгиевна снова с нами, и в скором будущем состоится защита её диссертации, посвящённой уникальному самосознающему неинвазивному нейрокомпьютерному интерфейсу “Елена”».

Голос из зала: «Алина Георгиевна, я читал ваше последнее интервью, это потрясающе! Вы как будто знаете всё на свете!» Алина со смехом отвечает: «Я знаю только то, что я ничего не знаю». Другой голос: «Алина Георгиевна, как вы смогли пройти через всё это? Как вы провели эти десять лет?» Алина отвечает: «Мне очень помог мой муж Артур, мы вместе учились в аспирантуре у Евгения Николаевича и поженились ещё тогда, до этих моих экспериментов. Все эти годы он заботился обо мне и вместе с Евгением Николаевичем работал над Еленой и верил, что однажды она сможет помочь мне». «Алина Георгиевна, у вас есть дети?» «Нет, состояние