Древолаз - Евгения Юрьевна Логуновская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– У него были враги?
Отец пожал плечами:
– Он почти ничего не рассказывал о своей жизни. Но последние полгода все было хорошо. Он ходил к психотерапевту, лечился. Мы продали квартиру, чтобы ему помочь. Не знаю, что еще можно было…
Женщина заплакала и вышла. Отец держался, но было видно, что он осилит всего пару вопросов.
– Я понимаю, что вам сейчас очень тяжело. Но нам важно понять: смерть вашего сына – трагическая случайность или убийство.
– Честно говоря, удивлен, что вы вообще заинтересовались этим.
– Почему?
– Ну как? Наркоман. Нашли на рельсах в собственной рвоте. Что тут расследовать?
– Вы сами сказали, что он был в завязке.
– А вы много видели бывших наркоманов?
– Вы не верите, что ваш сын мог завязать?
Отец откинулся на спинку дивана.
– Моя жена верила. А я… Нет. Я знал Игоря. Он не был из числа тех, кто имеет силу воли. Вся эта его завязка была вопросом времени. Что угодно могло спровоцировать откат.
– Я и пытаюсь понять, что же могло случиться.
Мужчина посмотрел на Бухарина холодным взглядом уставших глаз.
– Он сделал нашу с Тамарой жизнь непрекращающимся адом. И после смерти этот ад не закончится. Она будет винить меня в том, что я недостаточно скорблю. А я… Я не знаю, чего во мне больше, каких чувств. Скорби по погибшему сыну или… облегчения.
Денис испытывал жалость к погибшим людям, смерти которых ему приходилось расследовать. Это чувство стало чем-то привычным. Он уже практически его не замечал. Но сейчас ощутил остро, глядя на худого мужчину, который, по всей видимости, был порядочным и образованным человеком и удел которого – научиться любить пропащего сына. А после его смерти – научиться скорбеть по нему.
– У Игоря была девушка?
– Были. Последняя – какая-то узбечка или казашка. Я, честно говоря, так и не понял. Динара, что ли. Она в Москве живет. Работает вроде бы в каком-то кафе. Адреса не знаю.
Денис посмотрел на мужчину, понял, что разговор дальше не принесет пользы, и достал визитку.
– Возьмите. Это мой телефон. Если что-то вспомните, звоните в любое время.
Мужчина так и остался сидеть на диване, крутя в подрагивающих пальцах визитку Дениса.
– Стойте, – услышал Денис голос матери Игоря, когда уже вышел на лестничную клетку.
Женщина протянула Бухарину листок и молча закрыла дверь. Бухарин развернул его и прочел: «Самаркандский плов. Ст. метро Пражская».
XVIII
Толик вошел в комнату. На нем был костюм – дешевый, но выглаженный. В отличие от его лица, помятого и некрасивого.
– Погнали, что ли.
Толик был неразговорчив всю дорогу. А Асе, наоборот, хотелось болтать. Ей предстояла совершенно унылая, по ее мнению, работа. И заряд энергии не помешал бы.
– С деньгами у тебя все хорошо, я смотрю? Твоя заслуга или?..
Толик молча свернул на трассу.
– Хочешь спросить: «Или повезло?»
– Типа того.
– Моя, – уверенно ответил Толик. – А что?
– Ну мало ли. В Америке «золотая лихорадка» – это что? Удача? Или пахалово?
– Так смотря для кого. Для индейцев – пахалово. Для бледнолицых господ – удача.
– Там не только «золотые лихорадки» были.
– Алмазные?
– Динозавровые.
– Чё?
Ася улыбнулась. Начиналась ее любимая тема.
– Город Шелл, штат Вайоминг, США. Там сейчас живет не больше пятидесяти человек, но именно там нашли больше сотни скелетов динозавров. Это негласная их столица. В XIX веке здесь была настоящая «динозавровая лихорадка». Толпы бандитов носились в поисках костей и продавали их за сумасшедшие деньги.
– С ума сойти! А можно туда как-то?
– Делай визу и мотай.
– Надо подумать!
– Главное – найти целый скелет. Зубы сейчас мало кого интересуют. Вот ты прикинь, дредноут, аргентинозавр, патаготитан… Эти ребята весили больше пятидесяти тонн. Это больше «Боинга 737»!
Толик был шокирован и с открытым ртом так и ехал до пункта назначения.
Ася очень удивилась, когда жених припарковал свой УАЗик с огромным бантом на капоте около двухэтажного коттеджа на улице Цветущий Мыс. Название было романтичным и светлым, однако не соответствовало действительности. Улица представляла собой разбитую дорогу, с одной стороны которой был лес, загаженный мусором, а с другой – огороженный забором участок с коттеджем.
– Мы за свидетелем приехали?
– За Мордоворотом, что ли? Не. Это Юлькин дом.
Ася открыла рот от удивления. Коттедж был не самый модный, не рублевский, но это был выборгский коттедж. И жил в нем явно какой-то местный авторитет. На папином судостроительном заводе таких денег не заработаешь. В России, часто думала Ася, вообще можно или украсть, или убить, другого способа заработать приличные деньги в этой части мира как будто не придумали.
Из коттеджа выбежала тетя Вера. Она молча подбежала к Толику, не обратив никакого внимания на Асю и на то, что встала тапками в лужу.
– Дебил недоделанный! Чего мне стоило ее уговорить!
Толик сплюнул в сторону, поправил галстук.
– Мать, не гунди.
– Ты понимаешь, что женишься на ней только потому, что ее отчиму плевать на нее? – Толик в ответ пожал плечами. – Иди давай!
– Так жениху ж типа до свадьбы-то нельзя невесту… – Ася попыталась вставить предложение, которое, кроме недоумения, ничего не вызвало у тети Веры.
– И ты давай уже иди снимай! Пока она еще на ногах стоит.
– В смысле? – Толик вынул сигарету изо рта.
Тетя Вера махнула рукой и ушла в дом.
– Слушай, Толян. Тебе это надо?
– Чё?
Ася кивнула в сторону особняка.
– Олигарх падчерицу тебе отдает, но не все это.
Толик хмыкнул и потопал в сторону дома.
Невеста была «хороша». Платье еле сходилось на лопатках, из-за чего пришлось вручную перешивать застежку. Ася не понимала, что происходит и что ей нужно запечатлеть. Юлька сидела, широко раздвинув ноги и потягивая бокал шампанского.
– Мне дышать нечем, теть Вер. Куда ты там еще тянешь?
– Юля, оно по швам пойдет! Ну куда вы смотрели, когда брали?
– Так это – ик! – я ж еще не беременная была.
Ася щелкала затвором, снимая крупным планом бантики на туфлях. Юля прищурилась, рассматривая Асю.
– Ты чё там делаешь?
– Снимаю детали.
– Какие детали? Зачем нам фотки обуви?
Ася вздохнула и оставила туфли в покое. Юля встала со стула, пытаясь запереть обратно в декольте вывалившийся бюст.
– Твою мать… Эй, фотограф. Напротив штор сними. Теть Вер, дай букет. Всему учить приходится.
Юля пошатнулась. Тетя Вера бросилась ее поддерживать. Ася закатила глаза.
– Чё кривишься? Выпей на лучше. Может, раздуплишься.
Юля протянула свой бокал с отпечатками помады Асе. В комнату вошел Толик.
– Мордоворот приедет к десяти. Прогулку, короче, снимаем до ЗАГСа.