Твоя реальность — тебе решать - Ульяна Подавалова-Петухова

— Он… ну… он увидел, что я хромаю…

— Где? Не видел его на тренировке!

— Это было вечером…

— Это каким вечером? У тебя тренировка в восемь закончилась.

Никита молчал. Смотрел на заложенные за спину руки тренера и молчал. Он даже забыл, что в нескольких метрах стоит Ника и ждет его. Понимал лишь, что мямлить можно долго, но это не спасет от правды.

«Ну и черт с ним! Скажу как есть! Как мужик!»— вдруг решил Ник и глубоко вздохнул.

— Мы играли в баскетбол, а когда возвращались домой, Егор заметил, что я хромаю, и…

— Свободен, — равнодушно бросил, как подачку, тренер и направился к детям, которые уже заканчивали разминку.

Никита провожал его глазами и не верил.

«Вот так просто? Вот так? Даже не скажет ничего?»,— мелькнуло в голове, и перевел дух, а потом направился к девочке, стоящей в сторонке. Он был так рад, минуя тяжелого разговора на неприятную тему, где Иваныч поминал бы свой любимый овощ — «на хрена», «к хренам», «по хрену» — что едва ли не бегом бежал к Нике, и потому не видел, каким взглядом его провожал тренер. А Иван Иванович именно в этот момент кое-что решил для себя. Для себя и для Никиты. Вот только парень этого пока не знает.

— Пошли быстрее, — сказал Ник и, подхватив девочку под локоть, потащил от спортшколы.

— Ты же говорил, он орать станет, — усмехнулась Ника.

— Вот-вот. Бежим, пока он не передумал.

Вероника еще раз оглянулась и увидела скорбное выражение лица, с которым провожал Никиту тренер, и даже замедлила шаг, но парень, не замечая ничего, радуясь, что все закончилось так хорошо, лишь взял ее за руку и поспешил. Девочка перевела на него взгляд, посмотрела на легкую улыбку, которая пряталась в уголках его губ, и промолчала, хотя души коснулось какое-то тревожное чувство. Будто это далеко не конец. Или наоборот конец, но такой… что становилось страшно.

А потом они шли домой, и Вероника даже не сразу заметила, что Ник держит ее за руку. У него была широкая ладонь, да и запястье тоже. Уж точно шире, чем у Ники. А на запястье красовались часы, и не какие-то электронные, а самые обычные, с циферблатом. По-хорошему нужно выдернуть ладонь, но… не хотелось.

Они перешли дорогу и вышли к парку, не сговариваясь, замедлили шаг у баскетбольной площадки. Ника остановилась, рядом замер Ник.

— Какая она классная! — выдохнула девочка восторженно.

— Угу! — согласился парень. — Любишь играть в баскетбол?

— Очень! Вот только… нельзя…

Никита посмотрел на Веронику. Она смотрела с улыбкой на площадку, вот только улыбка была с грустинкой в зеленых глазах.

— Ты же играла с братьями.

Девочка вздохнула:

— Только с братьями и могу играть. Я пианистка.

— Здорово!

— Здорово, и мне нравится играть на пианино, но… Из-за него мне нельзя играть в баскетбол.

— Понятно. Тяжелый мяч. Пальцы…

— Егор с Сережкой аккуратничают со мной на площадке, но хоть так. А по-другому вообще никак. Мама даже заявление физруку написала, что мне нужно беречь руки. Ты знаешь, я ни разу не играла в баскетбол со сверстниками. По-настоящему! Никогда!

Ник смотрел на девочку, которая взялась за плетение ограды, и ему хотелось что-то сделать для нее.

— Слушай, а не хочешь сейчас сыграть? — вдруг спросил он.

Она вскинула на него удивленные глаза.

— Ты… — выдохнула Ника.

— Просто покидаем мяч. Минут десять-пятнадцать и домой.

Она перевела взгляд на площадку, и сердце забилось сильнее. И губы вдруг стали сухими.

— Но ты…

— Я не прыгаю, а ты бережешь руки, — быстро сказал парень.

Ника вновь посмотрела на площадку, которая так и манила.

— У нас же мяча нет, — это был последний аргумент для отказа.

— Он здесь, просто спрятан в укромном месте. Ну так как?

И в следующий миг она посмотрела на парня с восхищением. Ник улыбнулся, стянул рюкзак с ее плеч и направился к трибунам. Вероника смотрела на свои ноги в гетрах, но вдруг что-то вспомнила, догнала Никиту и забрала рюкзак.

— Я сейчас! — сказала она весело и убежала за трибуны. — Не подсматривать!

Когда Ник вычерпал в зарослях кустарника мяч и вернулся к площадке, то, увидев девочку, усмехнулся. Под юбку она натянула штаны для физры. Смотрелось комично. Вероника, заметив улыбку, сама улыбнулась.

— Смешно, конечно, но юбка-то короткая. Сверкать тут своими труселями…,— пробормотала она в свое оправдание.

— Я молчал, — заметил Никита.

— Угу, молчал, но смеялся же!

— А фотку можно сделать? — усмехнулся вдруг он.

Девочка даже задохнулась на миг. Он стоял напротив нее, улыбался, ударял по мячу и вроде как на нее не смотрел, а потом глянул и засмеялся, сказав:

— Вот это был бы смех!

— Ааа… так тебе весело?

— Конечно, весело!

— Смеется тот, кто смеется последним! Давай!

Но тут Ник помахал руками, подвигал плечами и вдруг спросил:

— Слушай, ты не подумай чего… но я рубашку расстегну? Она в спине что-то узковата мне стала, порву — мать меня порвет на британский флаг.

Девочка пожала плечами:

— Пофиг! Но мне в музыкалку к четырем.

— Успеем. Считай, мы еще идем.

— Угу. Через Москву.

— Нет, мы идем в нужном направлении.

— Нога! — сказала Ника.

— Пальцы! — в тон ей произнес Ник.

Парень быстро справился с пуговицами. Ветер, ворвавшись под рубашку, охладил кожу. А напротив Никиты в такой же стойке, как и он, стояла рыжая девчонка, в чьих зеленых глазах плясали огоньки азарта. А над головой светило очумелое солнце. И двое счастливых подростков даже не догадывались о том, что произойдет через полчаса. Если бы знали…

Глава 9. Иногда мечты сбываются, вот только...

Никогда не оправдывайся.

Твоим друзьям это не нужно,

а враги все равно не поверят.

Элберт Грин Хаббард