Мост Вечности - Катерина Сергеевна Снежная

– А ты здесь, – она скептически оглядела меня. Всем своим видом обвиняя меня.

Я молча покачала головой. Не нужно было ехать в клуб. Арктиков можно найти в любом крупном городе.

– Десять коктейлей стоимостью в один семестр обучения. Да, я подставила ее, – отчеканила я. – Назвалась ее именем и твоей сестрой.

Соня взяла чек в руки и, повертев тот, порвала его на мелкие кусочки, посмотрела на меня недовольно и задумчиво.

– И… И что ты там делала?

Я не стала отвечать, прошла в ванну и начала мыть руки, лицо, шею. Все что можно было помыть в мойке. Соня пришла к дверям, задумчиво разглядывая меня. Сама вся набычилась, воткнула кулаки в бедра.

– Ты шептун?

Этого еще не хватало. За такие слова можно загреметь по-полной. Укрывать у себя шептуна федеральное преступление, приравниваемое к терроризму. Пятнадцать лет тюрьмы или вышка. Как суд решит.

– Соня, что ты говоришь?

– Слушай, – она понизила голос. – Я же не дура. Ты приехала из мест, где Афон. Все знают, что это. Все они откуда, ну ты знаешь.

– А ничего, что шептуны это всегда мужчины?

Она всплеснула руками, скрестив их на груди.

– Но ты странная. Признайся. Ты приходишь в клуб посреди ночи, спасаешь меня и потом возвращаешься домой. Не кисло, да? И маман тебе не просто так помогает.

Я бросила на нее осуждающий взгляд, тоже недовольно вздохнула, уткнулась лицом в пушистое полотенце. Перед глазами все еще стояли лица. Добрый дядя – злой дядя. Добрый дядя – злой дядя. Ниршан мне вовсе не дядя. Он вообще никто. Я повесила на крючок полотенцу, но то упорно соскальзывало на пол.

– Мне повезло. Тот арктик. Он другой.

–А-а-а, – у Сони открылся рот, и снова округлились глаза. – Он тебя что?

Я кивнула, засунув полотенце на змеевик. Она прикрыла рукой рот.

– И ты дала?

– А у меня был выбор?

Ей стало стыдно, и она потухла, опустила плечи, прижимая вторую руку к животу.

– И что теперь?

– Скажешь, что твоя сестра. Юлия. И все! Давай поедим, мне скоро ехать.

Она впечатленная покивала.

– Я не хочу. Тошнит не переставая. Там осталось со вчера. Так что, если усну, не буди, пожалуйста.

Я кивнула. Допрос, вероятно, был закончен. И понятно, это отняло у нас все силы.

Соня ушла спать. А я завтракать.

Из кармашка джинсов я достала старинную монету времен Птолемея Третьего. Ее когда-то подарил мне отец. На удачу. Рассматривая ее, обдумывала случившееся.

Способность это всегда чья-то сила. А сила управляет материей. Люди вполне ощущают себя частью материи, особенно, когда кто-то кусает их за жопу, например, акулы. Как можно после такого не верить, что пространство или материя вокруг нас живые? Так говорит Элина. И она права. Не будь у Сони способностей находить неприятности на пятую точку, когда еще я собралась бы с духом и отыскала хотя бы одного захудалого арктика. А так, будто прыжок в прорубь с головой, и сразу в компанию тупорылых акул. Почему тупорылых? Потому что те обитают в тропиках во всех океанах. Отлично чувствуют себя в соленых водах. И часто заплывают на большие расстояния вверх по течению рек. Каким потоком занесло моих бывших дядек (а можно назвать и акул-быков) в провинциальный клуб местной агломерации? Большой вопрос. Они не здешнее начальство, оба столичный бомонд.

– Не могу уснуть, – в кухню заявилась Соня, села на табурет. – Ты впряглась за меня, а я, как…

Она звучно захрюкала, вызывая у меня улыбку.

– Стыдно, просто жуть! Что ты делаешь?

Она указала на монетку. Я протянула ей.

– Думаю.

– О чем?

– О том, что у Птолемея Третьего был тезка. Говорил, что реальность – это оттиск на воске, от того, что на самом деле реально. Как печать.

Соня повертела монету в руках и вернула ее назад. Встала и налила себе чашку горячего чая.

– У меня курс философии еще впереди! Какая разница что реально, а что нет?

Я промолчала, разглядывая чеканку. А затем зажала ее в правой руке, прикрыла другой рукой и протянула ей два сжатых кулака.

–В какой руке монета?

Соня села, сделала глоток и усмехнулась.

– Я же видела, в правой.

– А ты уверена? Точно?

–Да, – она слегка стукнула кружкой о стол, глядя на меня с возмущением. – Вторая была все время раскрыта.

Я открыла обе ладони. Монета лежала на левой.

– Ух ты, – она удивленно посмотрела на меня. – Как это? Я же говорила, что ты.

– Фокусник, – закончила я за нее. – Ты веришь в то, что видишь. Что не видишь, того для тебя нет. А реальность устроена не так.

– Ну и что? Сим, ну к чему это? – взмолилась она не в состоянии вести подобные беседы после бурной ночи.

– К тому, что я не шептун, – я улыбнулась ей. – И мне пора собираться.

Она скорчила рожицу, и мы помирились. Жаль было терять подругу, жаль расставаться не поговорив. Через два часа мы попрощались. Подъехало мое такси.

– Куда ты теперь?

– Я не могу сказать. Но буду надеяться, что мы еще увидимся.

Я очень надеялась на это. Надеялась, что когда закончится моя миссия, я начну жить обычной человеческой жизнью. По крайней мере, я об этом мечтаю.

***

Утром его разбудил звонок из министерства.

– Господин заместитель главнокомандующего по безопасности пяти континентов Ниршан Линь, сегодня в десять часов совещание у главнокомандующего по безопасности пяти континентов Велигора Янчжуна, быть у начальника группы в девять-тридцать. Передал младший лейтенант Глюсюн.

Он едва оторвался от кровати, вспоминая ночь в клубе. Девушка дивно, как была хороша. Пришлось принять душ и поторопиться.

Он припарковался у входа в управление безопасности, и местный служивый в форме, отвечающий за свой участок периметра, подскочил к нему, пытаясь на ходу понять, что это за перец такой борзый смеет подкатывать к дверям вершины власти, нарушая все правила и даже не думая искать место для парковки.

– Эй-й-й, – окрикивал он, на ходу соображая, что видит столичный номер, и вспоминая, кто из местного начальства (может мэр города?) позволял себе такое поведение.

А когда увидел, как из машины выпрыгнул блондин, крякнул на выдохе, вытянулся в шпалу и отдал честь. Тот кинул ему ключи от тачки.

– Припаркуй.

– Есть, господин Линь.

Ниршан прошел внутрь, минуя несколько арок безопасности. И уже было направился в кабинет своего начальника, но тот его опередил. Велигор Янчжун, высокий брюнет, натягивал на ходу пиджак и поправлял галстук.

– Идем-идем, там у нас армагеддец.

– Я вроде бы в отпуске. Думал, в кои-то веки отдохну.

Они шли по длинным коридорам, проходя очередные пропускные кордоны, проходя сканирования сетчатки глаз, пальцев, проверки на оружие, на допуск к секретности.

– Отпуск твой подождет. Жуан Ди притащил весь Совет.

– И Гуй Ли, как всегда, крайнего нашел.

– Не крайнего, а нужного. Совет просто так истерики не закатывает.

Ему хотелось спросить, да что ж такого-то случилось, но пока они не дошли до специальной зоны безопасности, спрашивать было нарушением протоколов.

Они вошли в