«Если», 2012 № 11 - Журнал «Если»

— Неважные. Наши взлетели всего три минуты назад. Плюс четыре минуты на перехват. Итого семь минут на форсаже в 2,5g. После таких перегрузок большинство из них еще будут приходить в себя и не успеют отреагировать, когда на них опустится молот. Кроме разве опытного Харрисона, да еще Шумилова…

Сергей бегло просмотрел показания телеметрических датчиков — пока ничего. Не удивительно. Почти все датчики он разместил в пределах десяти световых секунд от станции.

Голос по интеркому объявил: «Подтверждаю приближение четырнадцати космолетов. Расчетное время подлета к внешнему защитному периметру — 3 минуты 40 секунд. Расчетное время подлета к «Гефесту» — 4 минуты 15 секунд».

— Надеюсь, ты все сделаешь быстро, Сергей Александрович, — невесело усмехнулся Коста.

Сергей кивнул в ответ, застегнул ремни и проверил страховочный фал.

— Полковник, куда пошел Танегава?

— В стыковочный узел 13–14, повреждение которого ты обнаружил.

— Но ведь я мог…

— Было необходимо, чтобы вы — именно вы, капитан Андреев — явились сюда как можно скорее.

— А что именно мы с вами, полковник, делаем в резервном КП?

— Находимся там, — улыбнулся Коста, — где, как считается, нас быть не должно.

Ну да, в этом есть смысл. Арат-кэ, несомненно, известно о существовании «Гефеста». Возможно, противник даже ухитрился получить план станции. В таком случае враг, конечно, станет бить по главному Центру управления.

С перехватчиков начали поступать координаты целей, и Коста подключился к их переговорной сети. От невозмутимой деловитости русских и грубых шуток американцев, казалось, веяло легким холодком страха.

Возможно, впрочем, на пилотах сказывалась торакальная компрессия, вызванная ускорением в 2,5g. Сергей узнал голос Харрисона — тот приказал прекратить болтовню, и американцы притихли. Шумилов лишенным эмоций голосом начал обратный отсчет времени выхода на огневой рубеж.

Сергей попытался поставить себя на место противника.

— На такой скорости арат-кэ не смогут долго вести боевые действия. Им потребуется не один час на торможение и возврат. Может, это ложная атака?

Коста снова невесело усмехнулся.

— А может, они уверены, что сметут нас одним ударом? Да и высокая скорость дает им некоторые преимущества в обороне. Впрочем, арат-кэ незачем оставлять это поле боя за собой, и они не станут тратить время, чтобы победить нас во что бы то ни стало. Если события начнут развиваться не по их сценарию, они просто выйдут из боя и на полном ходу пронесутся дальше.

А это, подумал Сергей, уменьшает наши шансы выяснить устройство их кораблей и разобраться с их оружием.

— Сорок секунд, — раздался узнаваемый бас Шумилова.

Белые точки на экране начали расходиться в стороны. Сергей перепроверил дальность — чуть больше 200 тысяч километров — и активировал телеметрические мини-датчики, которые были изготовлены в предыдущие недели и рассеяны по линии наступления арат-кэ. По экранам мониторов побежали строчки данных.

Арат-кэ восприняли резкое увеличение количества целей — позади них одновременно появились сорок пять сенсорных кластеров — с откровенной самоуверенностью. Корабли сопровождения (вероятно, маневренные истребители) разбились на две неравные группы, и меньшая повернула назад.

— Пятнадцать секунд, — твердым голосом объявил Шумилов. Один из датчиков Сергея успел зарегистрировать ультрафиолетовое излучение боевого лазера арат-кэ и тут же вырубился. «Вот и первая кровь», — невесело подумал Сергей.

Строй истребителей арат-кэ открыл заградительный огонь из лазерных пушек. Четыре перехватчика землян были уничтожены, еще один подбит. Затем на экране появились ракеты арат-кэ — красные иглы рванулись к белым точкам.

Харрисон направил все уцелевшие перехватчики встречным курсом. Все, кроме машин Шумилова и Мери. Их точки на экране почти слились — оба пилота летели очень близко друг к другу, заметно отклонившись от основной группы.

Тем временем одураченная отвлекающим маневром группа истребителей арат-кэ методично расстреливала сенсорные кластеры Сергея. В считаные секунды перехватчики землян вышли на огневые рубежи. Ракеты и лазерные пушки ударили по врагу, но и ракеты арат-кэ нашли свои цели. Белые точки, мигнув, гасли целыми группами, и только сдвоенная точка Мери-Шумилова шла прямо на крейсер.

— Выпускаю, — объявил по интеркому Шумилов.

— Ваше слово, капитан Мери, — хриплым шепотом приказал Коста.

Сергей увидел, как две белые точки снова разделились. Потом одна из них — перехватчик Шумилова — выбросила третью точку, ракету намного больше обычной. Если она удержится на заданной траектории, понял Сергей, то обогнет строй вражеских истребителей и прямой наводкой ударит по крейсеру арат-кэ. Однако и промах был не исключен.

Он заметил, что белая точка Мери чуть смазалась: эстонец задействовал подвесной твердотопливный ускоритель и выжал 5g. Сенсорный кластер, смонтированный на его перехватчике, активировался, и по экрану побежали строчки новых данных.

Коста искоса взглянул на Сергея.

— Он сможет идти на форсаже не больше десяти секунд. За это время нам надо получить хоть что-нибудь.

Сергей чувствовал, как по шее ползет капля пота.

— Если датчики сработают, то я зевать не буду. Сколько осталось ракете Шумилова до пересечения с траекторией крейсера?

— Десять секунд.

— Встречный огонь?

— Только что зарегистрированы первые залпы.

— Плохо. — Сергей нахмурился. — Придется рисковать… Шумилов, срочно подрывай ракету!

Раздался едва слышный голос Шумилова:

— Есть, подрыв!

Через секунду Шумилов погиб, смешавшись с осколками своего перехватчика. И все же он успел послать команду.

Ровно за 16 тысяч километров до крейсера арат-кэ ракета Шумилова раскололась, выпустив шлейф микросенсоров. Видеоизображения и результаты спектрального анализа заняли еще один ряд на экранах.

Харрисон и Мэтисон проскочили сквозь боевой порядок истребителей арат-кэ, а видеодатчики Мери захватили в объективы крейсер. Сергей успел увидеть быстро растущую темную кляксу беззвездного космоса — и связь с эстонцем оборвалась. Точка, изображавшая перехватчик Мери, исчезла с экрана.

— Есть что-нибудь? — возбужденно спросил Коста.

Сергей нахмурился.

— От Мери ничего. Зато Харрисон сумел захватить крейсер в прицел.

— Так и есть!.. — довольно рыкнул в интеркоме Харрисон. — Сейчас мы зададим ублюдкам жару!..

Его слова заглушил громкий визг помех. Потом связь прервалась, не слышно было даже шипения несущей частоты. Сергей бросил взгляд на экран: точка Харрисона пропала, но истребители арат-кэ огонь не открывали. Сергей быстро просматривал показания микросенсоров, пытаясь понять, как был уничтожен перехватчик землян.

Что бы это ни было, Мэтисон должен был что-то видеть. Сергей слышал, как новозеландец воскликнул хриплым от ужаса голосом:

— Господи Боже, что…

Снова зловещий шум помех — и тишина. Мэтисон больше не отвечал, но датчики успели зафиксировать, что случилось мгновением раньше. Со стороны вражеского крейсера произошел резкий выброс нейтрино, сопровождаемый возмущением гравитации, как если бы арат-кэ ненадолго включили свой привод смещения. И тут же откуда-то с осевой линии крейсера сорвался узкий пучок рентгеновских лучей. Сергей тут же сообщил новость Косте:

— Это рентгеновский лазер.

Тот кивнул.

— Есть соображения, как они формируют луч?

— Никаких.

Коста взялся за верньеры настройки, разворачивая 20-гигаватный лазер станции.

— Передай нашим все, что мы успели зафиксировать.

Сергей подготовил запись к передаче и установил лазерную связь с «Тихо-2», затем с «Морем Кризисов», Титаном, Гималией, Марсом, Церерой…

Станцию тряхнуло: одна из ракет арат-кэ попала в цель. Сигнал лазеркома мигнул и погас. Компьютер тут же начал корректировать позицию станции, чтобы восстановить связь.

— Угроза попадания в Модуль-4, - объявил интерком. — Расчетное время — две минуты.

Коста вызвал Танегаву.

— Поспеши с системой расстыковки, Кендзи. У нас мало времени.

— Мне осталось только закрыть технологический люк.

— К черту люк! Срочно возвращайся!

Сергей, словно завороженный, смотрел, как приближающееся красное пятно играючи разделывается с белыми точками…

Мир резко качнулся. Сергея бросило вперед, и он повис на ремнях, прокусив нижнюю губу. Он смутно слышал отдаленный грохот и скрежет металла и не мог понять, то ли это он моргнул, то ли на станции на мгновение погас свет. Мозг взорвался острой болью, сразу превратившейся в тупую ломоту. По-видимому, его контузило, и он был рад, что ничего не чувствует — только виски ломило, да по подбородку текло что-то теплое. Машинально подняв дрожащую руку, Сергей коснулся лица и увидел на перчатке красное пятно.