После. Что околосмертный опыт может рассказать нам о жизни, смерти и том, что будет после - Брюс Грейсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Некоторые люди и раньше описывали мне проживание жизни заново во всех мельчайших подробностях. Я полагал, что это могло быть психологической реакцией на смертельную опасность. Но Том упомянул еще одну особенность своего переживания, объяснить которую мне было сложнее. Том пережил вновь не только свою собственную жизнь, он увидел ее глазами других людей. Он в красках рассказал мне, как это было:
«Но теперь я не только переживал вновь те эмоции, которые испытал восьмилетним мальчишкой, – радостное возбуждение от того, что проделка сошла мне с рук. Я также видел все с позиции умудренного жизнью и философски настроенного тридцатитрехлетнего мужчины. Но и это еще не все! В то же самое время я чувствовал себя тетей, которая вышла из дому и увидела срезанные цветы. В голове у меня пронеслась вся цепочка ее мыслей: „Боже мой, что это?! Томми, наверное, забыл, что я просила. Но как он мог забыть?.. Да нет, что за мысли, Томми никогда ничего такого не делал… Ну вот, я же просила, он должен был понять, что мне это важно… Да как он мог не понять!?“
Мысли метались туда-сюда, от предположения, что я мог поступить плохо, до уговоров самой себя: „Да, может быть… Нет, Томми не такой! Какая разница вообще? Я же люблю его. Я ничего ему не скажу. Боже упаси! А если он правда забыл? Я же его расстрою! Или сказать все, что думаю, и спросить его прямо?..“
Было такое чувство, что я сам нахожусь в теле своей тети, смотрю ее глазами, чувствую ее эмоции, задаю себе ее вопросы без ответа. Я ощущал ее обиду и огорчение. Это было очень тяжело. И конечно, мое собственное отношение к произошедшему очень поменялось после того, как я сам это пережил.
Вдобавок ко всему было еще кое-что, возможно, даже более важное и как бы более духовное. В то же самое время я наблюдал всю эту сцену совершенно объективно и безоценочно. Без тех эмоций, что переполняли мою тетю, но с безграничной любовью, на какую способны лишь глаза Бога или Христа, свет Христов или свет просветленного Будды, духа. Без всякого осуждения. И вместе с тем я ощущал ужасную опустошенность, которую чувствовала из-за меня тетя. И самолюбование, и собственные подлые мыслишки и злорадство».
Четверть из числа всех участников моих исследований говорили о том, что видели подобный «жизненный обзор». Кто-то описывал это как видение, где вся жизнь пронеслась перед глазами от рождения до момента переживания или же в обратном порядке. Другие говорили о способности произвольно пересматривать определенные сцены из своего прошлого. Абсолютное большинство замечало, что такие видения были гораздо ярче обычных воспоминаний. Некоторые участники, наблюдавшие сцены из жизни, видели их как образы на киноэкране или как страницу книги. Но многие люди, подобно Тому, как бы пережили заново прошлые события со всеми сопутствующими ощущениями и эмоциями, как будто все это происходило в реальном времени.
Три четверти людей из тех, кто пережил «жизненный обзор», признались, что это изменило их представления о жизненных приоритетах. Половина людей, у которых «жизнь пронеслась перед глазами», вспоминали, что переоценивали события с позиций «хорошего» и «дурного» и чаще всего судили самих себя, свои действия. И более половины людей с таким опытом видели события не только своими глазами, но также с точки зрения других людей, как Том, чувствуя чужие эмоции одновременно со своими.
В то же время я чувствовал себя тетей, которая увидела срезанные цветы. В голове у меня пронеслась вся цепочка ее мыслей.
Барбара Харрис Уитфилд рассказала мне об околосмертном переживании в возрасте тридцати двух лет, когда после операции на спине у нее возникли проблемы с дыханием[27]. Она тоже видела сцены насилия из собственного детства глазами других участников событий.
«Я покинула свое тело и очутилась в темноте. Внизу справа я увидела себя, как будто в каком-то пузырьке. Я лежала на круглой кровати и плакала. Потом я посмотрела вверх и налево и увидела другой пузырек, в котором я была годовалым младенцем и тоже плакала, лежа лицом вниз в детской кроватке. Я решила, что больше не хочу быть взрослой Барбарой и лучше пойду к малышке. Когда я отдалялась от своего тридцатидвухлетнего тела в круглой кровати, я чувствовала, что освободилась от той жизни. Я осознала, что меня обволакивает и наполняет энергия, пронизывающая и поддерживающая все мое существо.
Пересматривая заново сцены из моей жизни, я каждый раз чувствовала то же, что и тогда, в реальности. Но я чувствовала и то, что ощущали другие люди в результате моих действий. Иногда это было хорошо, иногда ужасно. Но все эти чувства становились знанием, и я узнала столь многое, так многому научилась! Информация проносилась с головокружительной скоростью, она бы, наверное, испепелила меня, если бы не эта странная поддерживающая энергия. Сначала приходило знание, а затем любовь пересиливала любые мои попытки судить себя. Я получала абсолютно всю информацию о каждом событии, все мои ощущения и чувства вместе с чувствами и ощущениями всех остальных участников каждой сцены. Они не были плохими или хорошими. Просто я и мои родные люди пытались жить эту жизнь или просто выжить.
Я добралась до младенца, которого видела в темноте слева вверху. Представьте себе малышку в каком-то пузырьке, а вокруг тысячи и тысячи других таких же пузырьков, и в каждом из них – какая-то сцена из моей жизни. Чтобы подойти к себе маленькой, мне приходилось перепрыгивать по всем этим пузырькам. Но в то же время я переживала все тридцать два года своей жизни в хронологической последовательности. Я слышала, как говорю сама себе: „Ясно, ясно!“ Сейчас я думаю, что это „ясно“ означало „понятно, почему ты стала такой, как есть. Посмотри, что с тобой сделали, когда ты была ребенком…“
Моя мать была наркоманкой, склонной к жестокости и насилию. В момент, когда я пересматривала свою жизнь, я увидела все свои детские травмы, но не так, как вспоминала их взрослой, обрывками и кусочками. Я проживала каждую из них, как в первый раз. Но теперь я была не только собой, но и своей матерью, своим отцом и братом. Все мы были едины. Я
