Пастбищный фонд - Николай Вокуев

– Когда старый оленевод прерывал свой рассказ, – вспоминает очевидец, – то окружающие в один голос просили досказать историю.

… После небольшого отдыха в холодной избушке двинулись к вершине реки Пойлово, там была вероятность встретить людей. На этих территориях вели хозяйственную деятельность колхоз «Выльтуй» Норинского национального Совета, оленеводческий совхоз «Ныдинский» Главного управления северного морского пути и мелкие, бедняцко-средняцкие охотники – единоличники.

Евку привычно, уверенно, быстрыми шагами, выбирая, по только ему известным признакам, прочный наст между частыми торосами, решительно шагал по целине тундры. Останавливался, оборачивался назад в ожидании брата, прислушиваясь к звукам. Лепти заметно отставал от Евку, машинально шагая по следу брата, то и дела спотыкался на лунках. В районе развилки реки Халыбей-яха попали на свежую оленью тропу. На горизонте появился огромный, белый силуэт сопки «Сядэй-седе». Евку знал эти места, не раз посещал эту тундру, промышляя на зверей и дикого оленя, с любой сопки можно было осмотреть окрестности территории до десяти, пятнадцати километров. Темп ходьбы Евку ускорился и он резко уходил на отрыв, часто оборачивался, что то кричал брату и снова уверенно шёл вперёд. У большой, вырытой оленями, лунки, Лепти остановился, собираясь подобрать разбросанные на снегу замороженные ягоды брусники и в это время, он услышал громкий, встревоженный крик брата. Поднял голову и увидел, как Евку, размахивая руками и не переставая кричать, со всех сил бежал в сторону реки, которую, удаляясь от них, пересекала оленья упряжка.

Оленевод остановился, слез с нарты и обернулся на крик: Перед ним стояли два уставших, унылых, с трудом переводящих дыхание человека. Глаза, с загорающим огоньком радости, излучали неописуемое счастье. Оленевод подошёл к странникам. Последовали сдержанные, но сердечные приветствия. При помощи оленеводов братья Вануйто добрались до разгрузочной базы на правопобережье Тазовской губы. На высоком, обрывистом, без единой древесной растительности, обдуваемый ветрами с любого направления, стояло более двадцати чумов местных рыбаков и оленеводов единоличников. Здесь, у знакомого частника, Евку решил нанять в аренду оленью упряжку. Когда все вопросы были решены, когда остались позади все кошмарные муки, теперь, когда братья почувствовали себя в безопасности и совсем рядом семья и родное стойбище, они запоздало и стыдливо осознали, что не спросили своего спасителя кто он такой и откуда.

На следующий день, увязав нарты, поблагодарив за гостеприимство земляков, братья выехали к своим чумам. Наверное, Евку никогда ещё не торопился так, как в этом случае. Ехали очень быстро, упряжки набирали такую скорость, какую способны развивать олени при бегстве от хищников. Вот и чум, родные, объятия и обычный ужин с семьёй частника оленевода вернувшего с дальнего «путешествия». Когда все формальности, связанные с длительным, неприятным отсутствием, были улажены и в Нижне – Пуровском национальном Совете вопросов к нему не было, он, размышляя о положении, в каком он оказался, вернулся в стойбище.

Имея природный дар мастера, Евку взялся за изготовление разного типа нарт, шестов для чума и успешно продавал их оленеводам в обмен на оленей. Так, через свой труд, частную торговлю, в чём он всегда вполне преуспевал, Евку выполнил обязательство по восстановлению утерянного поголовья оленей и с огромной ответственностью взялся за личное хозяйство, стараясь улучшить структуру стадо, сделать его как можно доходным. Дальновидный, заботливый хозяин, он понимал, что олени это кормильцы семьи, источник доходов рода. На период осенне-зимней охоты, за определённую оплату, Евку предоставлял транспортных оленей безоленным и малооленным рыбакам-охотникам.

Фактории Ивай-сале и Пяси-надо, в окрестностях которых выпасал личное стадо Евку Вануйто, расположены по правому берегу реки Пур, соответственно, в пятнадцати и двадцати пяти километрах от устья реки, у подножья возвышенности, которая простирается вверх по руслу до 140 километра реки Пур. Стоит заметить, что топография реки, а особенности его поймы, очень сложна. От истоков и до устья Пур течёт не по одному, а двум руслам и в связи с этим пойма реки представляет очень сложную систему островов. Пересечённая, с уклоном в сторону реки, местность, на которых были возведены эти фактории, была неудобной площадкой в плане строительства. Грунт на местности глинистый, местами с тонкой прослойкой торфа, на верхних участках возвышенности с признаками заболачивания. В этих небольших населённых пунктах проживали в основном рыбаки простого – производственного товарищества «Едей Сэгери» и колхоза «Нарьян Нумги». Извилистые улицы с покатом, по обе стороны которой стояли жилые дома, расположенные в произвольном порядке, и хозяйственные строения различного назначения, были излюбленным местом времяпрепровождения местных ребятишек. Строительство факторий велось без возведения элементов инфраструктуры, к примеры отсутствовало водоотведение с территорий поселений и дренаж участков. Не было никаких объектов досуга. На берегу протоки, в северной части фактории Ивай-сале, стояла ручная, малопроизводительная пилорама, на которой ручным способом заготавливались доски и тёс для строительных нужд.

На склонах холма, выше тальниковых зарослей, подымались густые рощи ольхи, которая служила основным источником топлива. Возле каждого дома лежали, сложенные в поленья и валом, большие кучи ольховых дров. Занятия в начальных школах, которые функционировали на территории обоих факторий, завершались одновременно с окончанием светового дня. Главным источником света в жилых домах служили керосиновые лампы различных модификаций. Численность населения, в Нижне-пуровском национальном совете, составляла 589 человек.

Трудоспособного населения, в том числе, 311 человек, из них, мужчин -172 и женщин – 139 человек. Детей от 0 и до 12 лет 230 человек, пожилых, не трудоспособных людей – 48 человек. Средняя численность семьи – 5,8 человек, из них трудоспособных в семье 2 человека.

Из общего числа населения на 1 сентября 1937 года, в коллективных хозяйствах, расположенных на территории Нижне-Пуровского национального Совета, трудилось около 135 человек или примерно 54 семьи.

Основной доход семьи жителей факторий получали от рыболовства. Дневной доход рыбака составлял 7 рублей, 90 копеек или приблизительно 2900 рублей в год.

Чуть свет, рыбаки садились в свои лодки и уплывали неводить на пески. Основные рыболовные угодья располагались по руслу Пура, в нижнем течении реки Хадутта и в акватории Тазовской губы. Эти водоёмы были богаты разными видами рыб.

В начале июля в устье реки Пур заходил на нерест осётр.

Возвращались с рыбалки ближе к вечеру. Как только киль лодки касался берега, все без исключения: дети, женщины и старики, шли выгрузить лодки и перенести рыбу в мерзлотник, который был вырыт в южном склоне высокого холма. Ребятишки, свойственной им энергией, носились туда-сюда, стараясь помочь родителям в меру своих возможностей, иногда мешались под ногами, за что получали упрёки от взрослых. Для сохранения улова было важно, в кратчайшее время поместить рыбу в мерзлотник, в естественный вечно холодный склад для хранения рыбы и мяса.

Из воспоминаний уроженца фактории Ивай-сале Яптик Петра Лангевича:

«Мерзлотник строили рабочие и рыбаки. Помогали все кто мог. Основной вход и тамбур выходят на юг в сторону протоки. Центральный, входной коридор, проложили в грунте с наклоном, от неё в обе стороны расходятся боковые, горизонтальные штольни. Каждая штольня имеет вырытые по бокам несколько отдельных камер, для раздельного хранения различных видов рыб».

В зимнее время, когда рыба старого улова вывозилась, приступали к подготовке мерзлотника к приёму свежей рыбы. Выбирали самые холодные дни. Открывали все двери и проветривали шахты, после чего приступали к ремонту. Рабочие лопатками убирали со стен «куржак»: конденсат, образовавшийся за лето от вносимого снаружи, рабочими и продукциею, тепла. Снег, лёд и остатки продукции выносили на улицу, после чего приступали к «штукатурке». В больших самодельных, деревянных корытах готовили смесь из снега и воды, которую наносили на стены, потолок и на полы, начиная с дальней от входа стены.

От природы не рыбак, Евку и не собирался заниматься этим ремеслом. Учитывая занятость населения на основной деятельности, рыболовстве, Евку с братом предлагают членам артелей свои услуги по организации выпаса частных оленей рыбаков. Сформировав бригаду из пяти пастухов, ежегодно, в мае месяце, Евку принимал от рыбаков оленей на летнее-осенний выпас. В середине октября, по окончанию летней путины и началом зимнего охотничьего сезона, рыбаки, по мере надобности, разбирали своих оленей…