Драма лихих 90-х - Юрий Николаевич Безелянский

(1915) – об этом сборнике и не мечтал. Где-то искал строки, тщательно выписывал в тетрадочку и вот нате – лежит Игорь Северянин на моем письменном столе. «Все наслаждения и все эксцессы».

И что тут прелесть? и что тут мерзость?

Бесстыж и скорбен ночной пуант.

Кому бы бросить наглее дерзость?

Кому бы нежно поправить бант?

(май 1911)

И моя любимая поэза «Валентина»:

Все прошло, как все проходит.

И простились мы неловко:

Я «обманщик», ты сердита, то есть просто трафарет.

Валентина, плутоглазка! остроумная чертовка!

Ты чаруйную поэму превратила в жалкий бред!

1 августа

Сегодня Ще – 51 год. Ужасно, но мне еще больше… Ко дню рождения пытался сочинять: «Среди чернухи и распада социалистических затей одна ты бродишь как по саду…». Далее как-то не пошло, лишь рифмы плясали: вестей, гостей, новостей… А потом как-то собрался и кое-что выдал:

Первое августа… первое августа…

Как я люблю этот день!

Он необычный – и горький, и радостный,

С мыслями чуть набекрень.

Мир перевернутый, мир озабоченный,

В двери твои я вхожу.

Жаль, что опять все кругом скособочено,

Но и таким дорожу.

Каждой минутой и вздохом приподнятым

Радуюсь без прикрас.

Главное – это то, что СЕГОДНЯ.

Главное, что СЕЙЧАС.

4 августа

Первого августа скромно отметили, а завершили походом в кинотеатр «Москва» на скандальный фильм Лилианы Кавани «Ночной портье» (1974) – о палачах и жертвах, о садомазохизме, о сложных отношениях между мужчиной и женщиной. Эдакий сексуальный триллер с патологией и убийством (актеры Шарлотта Рэмплинг и Дирк Богарт). Жуть на день рождения!.. А у Гали Н. произошла своя домашняя жуть: она выскочила из ванны голой и натолкнулась в коридоре на супруга, адмирала Васю, который обомлел, а потом гаркнул: «Чтоб этого больше не было!..». Никакой наготы, никакого «ню», кругом! Ать-два! И на кухню! Женщина, знай свое место!..

И почти на ту же тему. Журнал на сходе, и мистер Фомин решил подзаработать на издании книг. И выбрал дореволюционное издание «Половая сексопатология» Крафта-Эбергарта. Редакционные женщины бурно запротестовали: «Фи!», «Ужас!» Шеф отступил и предложил другую: «Земная жизнь господа нашего Иисуса Христа» (1884, перевод с немецкого). Короче, секс, Христос, что угодно, – главное, получить прибыль!..

1 сентября

Фраза из анекдота: «Наши на Псков не проходили?..». Позади Псков, Пушкинские горы, странный отпуск на фоне путча, пленение Горбачева в Форосе, танки на улицах Москвы, трое погибших. А мы с Ще в это время в отпуске, все в нервных переживаниях и разговорах, припадая то ухом к радио, то глазом к телеэкрану, а там пресс-конференция путчистов и трясущиеся руки Янаева, угрожающая аббревиатура: ГКЧП. И угораздило же в это историческое время уехать из Москвы!.. На смену империи пришла новая эпоха. Смена исторических вех.

Фрагменты из отпуска-91. Пушгоры

Поезд № 70 Москва-Псков не предвещал ничего страшного, а оказалось, что «вагончик тронулся», а позади осталась советская эпоха. Мы вернулись уже в другую страну. В понедельник 19 августа подъехали к Пскову и по радио услышали, что в стране введено чрезвычайное положение, власть взяли в свои руки вице-президент Геннадий Янаев и ГКЧП. Приехали! И сразу демократия, гласность – все по боку! И мой, невышедший еще календарь в Политиздате, написанный с сугубо демократических позиций, уже не выйдет никогда. Позвонили в Москву Татьяне Мих., – сушит сухари. Н-да! И что делать: возвращаться обратно или догулять отпуск, а там хоть трын-трава?!.. Решили догулять.

Поселили нас в гостинице «Дружба» уже в Пушкинских горах, куда повезли сразу вместо экскурсии по Пскову. Это 120 км к югу. Питались в туристическом комплексе и первое блюдо, которое там дали, была пшенная каша. В Москве БТР и танки, а в Пушгорах все тихо и спокойно. Первый день пребывания там – у экрана. Я в нерве и не могу сдержаться: «Ублюдки!..».

20 августа. Михайловское и Тригорское. В справочнике сказано: «Для каждого приезд на Псковщину, в гости к Пушкину, – это праздник щедрый дар судьбы». Дар не совпал со временем. Вернулись и к радио, а там сплошные патриотические песни про Катюшу, которая выходила на берег крутой, и про то, что «Дан приказ ему – на Запад, ей – в другую сторону… Уходили комсомольцы на гражданскую войну…». Трудно комментировать. «Уходили, расставались, покидая тихий край…». Вот именно тихий край застоя и тупика, и отправлялись в непредсказуемый, бурный поход!..

21 августа. Поездка в Петровское – в усадьбу Ганнибала. Жалкие остатки былой парковой культуры, где были беседки и фонтаны, но все равно лучше, чем наша березовая роща на Песчаной… Вечером узнали, что путч провалился, и народ приветствовал Ельцина как героя…

Утром рано 22 августа на автобусе отправились в Тарту. Интересная история города: Юрьев-Дерпт-Тарту, здесь некогда учились Владимир Даль и поэт Языков. Побывали в парке университета, где среди прочих памятников – памятник химику Бергу, голову которого студенты по традиции мыли шампанским (старое, доталонное время!). Ратушная площадь, магазинчики, обсерватория Струве, холмы… все довольно симпатично. На обратном пути мы повстречались с колонной танков, которые возвращались в казармы в Пскове. Зрелище грохочущих танков не самое приятное зрелище. Мы были на грани гражданской войны: еще немного – и полыхнуло! Бог уберег…

23 августа. Посещение Святогорского монастыря. Разговорились с женщиной, ухаживающей за цветами у подножия памятника Пушкину. Увлеклась Пушкиным и переехала из Киева в Пушгоры, ухаживает за всеми памятными местами поэта. Жалуется, что цветы часто воруют. Всенародная любовь и воровство – как это по-русски! Познакомились с классным экскурсоводом Иосифом Будылиным, а потом даже подружились…

24 августа. Ходили сами пешком до Михайловского (10 или 15 км). Прекрасная прогулка. На следующий день – поездка в городок Остров. Третий город в области после Пскова и великих Лук, но смотреть там практически нечего. 26 августа – местечко Велье, русская Швейцария и городишко Опочка. «Все пусто, как Литва прошла!» – миф жителей.

27 августа. Самостоятельно вновь двинули в Михайловское. Вышли к усадьбе, посидели на ступеньках пушкинского дома.

Господский дом уединенный,

Горой от ветров огражденный,

Стоял над речкою. Вдали

Пред ним пестрели и цвели

Луга и нивы золотые,

Мелькали селы; здесь и там

Стада бродили по лугам…

Когда читаешь вторую главу «Евгения Онегина», то это одно, а