Блунквилль - Виолетта Буренок

Войдя в комнату, Лола уселась на диван и взяла со столика фотографию в украшенной позолотой рамке. Её лицо снова просветлело, и, устроившись поудобней, она зашептала что-то, рассматривая портрет.

Виктория тихо присела рядом и попыталась через плечо девочки взглянуть на фотографию. Когда ей это удалось, она с удивлением обнаружила, что рамка пустая. Продолжая задумчиво разглядывать рамку без фотографии, Виктория так увлеклась, что не заметила, как Лола повернула голову в её сторону. Девушка вздрогнула, случайно увидев, что на неё внимательно смотрят два пронзительно карих глаза.

— Это Билл? — кивнула на фотографию Виктория.

Губы Лолы тронула улыбка.

— Правда, он красивый? Я никогда не встречала людей, которые были бы в половину такими же красивыми, как он. Он — совершенство!

Виктория хотела что-то спросить, но Лола не дала ей заговорить.

— Мы с ним виделись вчера. Знаешь, что он сказал? — она нахмурилась. — Он сказал, что мы больше не должны быть вместе. Сказал, что я люблю его слишком сильно, и эта любовь сводит меня с ума. Делает мою чистую душу чёрной. Но так не бывает, правда ведь? Любовь не может быть слишком. Любовь не может делать чёрным. Любви всегда мало. Любовь — это всегда свет.

— Да, наверное… — неопределённо согласилась Виктория.

Лола её не слышала.

— Он сказал, что любит Алисию. Глупый Билли… Я знаю, что это неправда. Он любит меня. Он всегда любил только одну меня…

Виктория вдруг подумала, что что-то не сходится. Всё, что говорит Лола, это не может быть ничем иным, как воспоминаниями из её жизни. Но в этом случае о какой любви она может говорить: ведь ей не больше семи лет?

— …А я ответила ему, что если всё это так и у меня действительно чёрная душа, то как я могу испытывать такое светлое чувство, как любовь… — продолжала говорить Лола. — А если я всё-таки могу, то значить и любовь на самом деле такая же чёрная, как моя душа. Ты так не думаешь?

— Сколько тебе лет? — задала встречный вопрос Виктория.

Лола не ответила, отвернулась от девушки и снова уставилась на воображаемую фотографию.

— Ты думал, что всё кончено, Билли… — забормотала она спустя какое-то время. — Ты думал, что маленькая чёрная душа не может любить. А она не может жить без любви. Но она всё-таки чёрная, поэтому… — на глаза девочки навернулись слёзы. — Прости меня, Билли… Я не хотела… Я не думала, что так выйдет… Но ведь всё ещё будет хорошо, да? Я всё равно найду тебя…

— Ты в прошлый раз сказала, что всё поняла, — задумчиво проговорила Виктория, обращаясь скорее к самой себе, чем к девочке. — Но похоже, что ты всё-таки находишься под влиянием Блунквилля, хотя Керин говорил…

— Керин! — воскликнула Лола, и рамка выскользнула у неё из рук.

Стекло разбилось, осколки разлетелись по полу. Под рамкой по-прежнему не было фотографии. По лицу Лолы Виктория догадалась, что теперь и она понимает это. Девочка словно заново осознала, где она находится.

— Снова здесь… — прошептала она.

— В Блунквилле? — переспросила Виктория.

— Навсегда в Блунквилле, — ответила Лола.

— Не навсегда! — твёрдо возразила девушка. — Керин сказал, что своё наказание можно отбыть и вернуться в реальный мир.

— Только не мне. И в любом случае я не хочу этого.

Виктория задумалась.

— Наверное, я бы тоже не хотела этого, зная, что через минуту я умру.

Лола равнодушно пожала плечами.

— Дело не в этом. Просто там я никогда больше не увижу его. Не увижу его в эту последнюю минуту, понимаешь? А здесь он есть…

— Он же не настоящий! — воскликнула девушка.

— Ну и что! Зато он — только со мной.

— Ну хорошо… — согласилась Виктория, поднимаясь с дивана. — Это твоё дело. Мне пора. Вообще-то я искала Керина, а не тебя. Ты не знаешь, где он?

— Никто не знает, где он. Он придёт, когда сам захочет найти тебя.

Виктория кивнула и направилась к двери.

— Но сегодня я уже не хочу его видеть. Я устала и проголодалась. Ладно… Пока! Надеюсь, ещё увидимся.

Она уже взялась за ручку двери, когда её остановил голос Лолы.

— Знаешь, а я сама виновата. Я сама допустила, чтобы моя душа стала чёрной, как ночь. Если в душе есть тьма, её можно осветить, а можно погасить навсегда. И когда произошло второе, обратной дороги нет. Это как шагнуть за алую портьеру…

У Виктории оборвалось дыхание. Алая портьера! Та самая алая портьера, за которую шагнул Мэтт. И теперь с ним случилось что-то ужасное. Нет, нет, она не допустит этого!

Девушка круто развернулась, подбежала к Лоле и, нависнув над ней, схватила её за плечи.

— Что это значит? Алая портьера, что это такое? Что случается с теми, кто прошёл за неё?

Лола молча замотала головой, словно лишившись дара речи.

— Говори сейчас же! — Виктория хорошенько тряхнула девочку, едва не вывихнув ей руки. — Сейчас же отвечай мне! Что там происходит?! Как мне попасть туда? Как найти оттуда выход?

— Чёрная душа… — промямлила Лола. — Маленькая чёрная душа, такая одинокая… Она никогда не найдёт выхода…

— Мне плевать на твою душу! — орала Виктория срывающимся голосом. — Меня волнует только мой брат! Где он? Отвечай, отвечай же мне, гадкая девчонка! Куда делся Мэтт??

Лола улыбнулась. Эта улыбка была настолько злобной, настолько ядовитой, что Виктория невольно отшатнулась. Лола впилась ей в глаза взглядом, выражавшим истинное удовольствие от страданий другого.

— В том-то всё и дело, милая Виктория! — она впервые назвала её по имени и сделала это с полным осознанием всего происходящего. — Я не про свою душу говорю.

Задыхаясь от ужаса, Виктория отступила назад. Она, не отрываясь, смотрела на Лолу. Лола, криво усмехаясь, смотрела на неё. Не в силах больше выносить пристального взгляда девочки, Виктория отвернулась и побежала прочь.

— Ты никогда не найдёшь его! Ты никогда не спасёшь его чёрную душу! — неслись ей вслед жестокие слова Лолы.

Виктория закрыла уши руками, чтобы не слышать их. Она мчалась по коридорам, не глядя перед собой и не разбирая дороги. Зала, поворот, лестница, переход, зала, коридор, лестница, зала, ещё одна зала… Сердце у Виктории колотилось так, словно готово было вот-вот выскочить из груди. Она решилась замедлить шаг и опустить руки только десять минут спустя, отбежав так далеко, что казалось, она никогда больше не сможет найти путь в комнату Лолы. В ушах всё ещё стоял её не по-детски злой голос.

— Нет, я найду его, я найду… — яростно зашептала Виктория, снова переходя на бег. — Я найду его, я найду его, я найду его… — по щекам девушки заструились слёзы, и она несколько раз моргнула. — Я найду, я найду, я найду его…