Блунквилль - Виолетта Буренок

Именно об этом они и говорили, когда пассажирский поезд гнал их вперёд сквозь покрытые ранней летней травой холмы и луга. Но давно уже стемнело, и купе, освещаемое лишь маленькой лампочкой, постепенно погружалось в спокойствие и дремоту: брат и сестра замолчали, устав строить бесконечные планы о будущей счастливой жизни. Мэтт много работал в последние несколько дней, чтобы скопить достаточно денег на билет, поэтому сейчас его одолевала невыносимая усталость. Он то и дело ронял голову на грудь.

— Ляг и поспи спокойно! — не выдержала Виктория, когда он в очередной раз резко открыл глаза и огляделся.

— Нет… — покачал он головой. — Не хочу…

— И по тебе это очень заметно! — ехидно заявила Виктория.

Мэтт хмыкнул, но ничего не ответил. Посидев несколько минут в задумчивости, он поднялся с сидения и потянулся к двери.

— Ты куда? — быстро спросила сестра.

— К проводнику! — откликнулся юноша, зевая. — Попрошу нас разбудить, когда остановимся в Лили Пэрл. Пожалуй, я всё-таки посплю: мне нельзя выглядеть уставшим на собеседовании.

— Не надо просить, — сказала Виктория. — Зачем? Я не хочу спать, я сама тебя разбужу. Нам ведь в пол второго ночи выходить, да?

Мэтт кивнул.

— Ну и отлично! — просияла девушка. — У тебя будет больше трёх часов, чтобы выспаться.

Мэтт плюхнулся обратно на сидение. Потом лёг, устроился поудобнее и скосил на сестру глаза.

— А точно не заснёшь? Смотри мне, это не шутки.

— Не засну, Мэтти! Я совсем не хочу спать!

— Тогда разбуди меня в час, ладно?

Кажется, он заснул сразу же, едва произнёс эти слова. Виктория склонилась к нему, чтобы поправить прядь тёмных волос, закрывших его лицо, и села обратно к окну. За стеклом всё ещё тянулись поля, но они стали ровнее, частично поросли кустарником, а иногда мимо проносились дубы или ели. Понемногу начинался пролесок. Корявые силуэты деревьев становились всё более причудливыми и грозными, а тьма всё густела и густела, словно слоями накрывая поезд.

Виктория выключила свет и села, прислонившись лбом к холодному окну. Она ни о чём не думала, точнее мысли появлялись и сразу же уносились прочь, подобно фигурам деревьев снаружи. Громко стучали колёса, но даже в этом шуме она очень явно слышала дыхание Мэтта рядом. Это прибавляло к её хорошему настроение оттенок безмятежности и спокойствия. Всё в порядке, если Мэтт рядом…

Девушка зевнула и прикрыла глаза. Мэтт повернулся во сне и задел ногой столик. Виктория открыла глаза и снова лениво уставилась в окно. Однообразная картина проносящегося мимо леса и мерное покачивание вагона убаюкивали её. Веки девушки снова стали наливаться тяжестью.

"Главное — не заснуть, подумала она, ведь я же совсем не хочу спать…"

— Но ты всё-таки уснула!

В её закрытые глаза бил всё тот же тёплый свет. И тело её снова чувствовало мягкое полотно травы. А свежий ветер опять доносил до неё чудесные запахи. Только теперь она точно знала, что Мэтта рядом нет.

— Да, я заснула… — с лёгким укором ответила Виктория, не открывая глаз. — Но я не виновата в этом…

— Конечно же, нет… — ответил ей знакомый голос. Он принадлежал не Мэтту, но она всё равно чувствовала себя спокойнее, когда слышала его рядом. — Никто тебя и не винит… Ну же, не бойся, открой глаза!

— Нет, не буду! — упрямо повела головой девушка. — Это только сон! Я открою глаза — а я совсем одна!

— Ты не одна… — чья-то рука провела по её щеке, где всё ещё оставались следы недавних слёз. — Ты не одна…

Виктория медленно раскрыла глаза. Рядом с ней, в большой комнате без потолка и с ковром из травы сидел Керин.

— Что всё это было? — растерянно спросила она. — Я словно заново прожила всю свою жизнь… Это ты сделал?

Керин кивнул.

— Да. После слов Лолы ты начала сомневаться в твоём брате. Ты испугалась, что он сделал что-то плохое и поэтому он никогда не вернётся к тебе.

— Лола сказала… Лола сказала, что в душе у Мэтта было зло и теперь он больше не сможет стать таким, каким был раньше.

— Тот Мэтт, которого ты видела во сне, — Керин склонил голову, — тот Мэтт, которого ты знала всю свою жизнь, разве он когда-либо совершал что-то, что указывало бы на зло в его душе?

— Нет! — не задумываясь, ответила Виктория.

— Мэтт всегда желал сделать твою жизнь лучше. И это его желание никогда не вступало в конфликт с чьми-либо ещё желаниями. Он старался сделать хорошее для тебя, не делая плохого для других. Это похвально: не каждый так может.

— Но он всё-таки шагнул за алую портьеру? — выкрикнула Виктория. — Почему он сделал это?

— Все совершают ошибки, — с грустью произнёс Керин. — И твой брат не стал исключением. Но его ошибка исправима. Ты обязательно найдёшь Мэтта, главное — не теряй свою веру в него!

— О, Керин, а я так испугалась, что насовсем теперь останусь одна! Как хорошо, что ты рядом со мной!

И Виктория вдруг метнулась к Керину, уткнулась лицом к нему в грудь и отчаянно заплакала. Он так растерялся, что впервые не нашёл слов, чтобы ответить ей.

ГЛАВА 6

В ПОИСКАХ ВЫХОДА НАХОДИТСЯ ВХОД

— Я не хотел говорить тебе, но теперь скажу…

— Расскажешь мне про алую портьеру? — перебила его Виктория.

Они с Керином сидели в её спальне. Юноша расположился в кресле, а девушка — на широком подоконнике, с которого открывался всё тот же непередаваемо прекрасный вид на море. Тёплый ветер, смешанный с морскими брызгами, играл кончиками её волос.

— Да, — Керин слегка улыбнулся её нетерпеливости. — Но я всё равно не смогу ответить на все вопросы, на которые ты хочешь получить ответы.

— Ответь на главные два: что такое алая портьера и как вернуть того, кто перешёл за неё? — с волнением спросила Виктория.

Керин задумался. Он протянул руку к столику, на котором ничего не было, и сжал пальцы таким образом, словно в них находился стакан. И вдруг — мгновенно, беззвучно, практически неощутимо, словно вытащенный из воздуха — в его руке возник бокал с красной жидкостью. Виктория раскрыла рот от удивления. Не обращая на неё внимания, Керин растерянно поднёс бокал ко рту и сделал несколько глотков.

Он уже собирался заговорить, но Виктория первая спросила у него:

— Как ты это делаешь?

— Делаю что? — не понял её Керин.

Девушка слезла с подоконника, пристроилась на подлокотнике кресла около него и кивнула на бокал. От напитка исходил приятный полусладкий запах.

— Ах это… — удивлённо отозвался Керин. — А разве ты ещё не поняла, что Блунквилль может дать тебе всё, что ты пожелаешь? Я захотел пить — и я пью. Неужели тебя не удивляло, что каждое утро и в обед тоже в твоей спальне появляется именно та еда, которую тебе хочется?