Огненное погребение - Владимир Нестеренко

САША: Все так и было, куда мне уже.

АНДРЕЙ: Есть еще куда падать. Ты сам к этим пидорам приехал и сам рассказал, про налоговую и остальное. И ехал к ним с этой целью. (С угрозой.) Нет, сука?!

САША: Да.

АНДРЕЙ: Именно. Теперь по сути. Кто это нас встречал на вокзале?

САША: Не знаю.

ГИТЛЕР: Я батарейку сменил. Как думаешь, второй раз откачаем?

САША: Я не знаю! Всем Руслан занимался!

АНДРЕЙ: Понятно. А ты им только маяки давал, кто и когда, так?

САША: Да.

АНДРЕЙ: Про меня что рассказал?

САША: Что ездил в Крым с дочкой. Ну, описал тебя. Да я и не знал ничего!

АНДРЕЙ: Понятно. А сегодня что сказал?

САША: Что встречаюсь с ней, больше ничего.

АНДРЕЙ: Как Снайпера убили?

САША: Не знаю я!

ГИТЛЕР: Может, этот Снайпер с собой покончил? А чего? Разогнался на машине, и в дерево.

КАБАН: Точно. Из-за неразделенной любви. Саня не при чем, зря прессуем. Давайте его отпустим, пусть себе идет, ему работать надо, кредит гасить.

ГИТЛЕР: Напрасно мы на мужика наехали. Ну, ошибся по жизни, оступился, с кем не бывает. Теперь с нас спросят, если че. Так что, братва, выход один – Саню под лед, и на мороз выпадаем. Не знаем, о ком, не слыхали о таком.

САША: Савелюшкин должен был со мной ехать, участки смотреть. Руслан сказал, чтобы я не ехал, позвонил, сказал, что болею.

АНДРЕЙ: А выхватили они его где?

САША: Наверное, в кабаке, на трассе. Он там всегда, когда в Жуковку ездил, кофе пил.

АНДРЕЙ: Наверное. Ты им и об этом рассказал, правильно?

САША: Да.

ЛЮБА: Ну ты и гад. Знал ведь, что они задумали, Иуда…

САША: Да я не знал, что они его убьют! Не знал!

АНДРЕЙ: Понятно. Ты думал, что они с ним поговорить хотят? Без свидетелей. Чтобы ясность внести про тот наезд, налоговой. Оштрафовать, напугать. Правильно?

САША: Да! Так я и думал!

АНДРЕЙ: Как лучше хотел. Нам сейчас не до тебя, посидишь здесь, а там посмотрим. Давайте, босота, упакуем сексуала.

Гитлер и Кабан перетаскивают Сашу к батарее, укладывают на бок, связывают руки за спиной новым хомутом, пропускают веревку через хомут, проталкивают руки за батарею, затем связывают веревкой руки и ноги, внатяжку.

Люба, остаешься на хозяйстве. Если Санек шуметь будет – вот тебе инструмент (протягивает ей большой резиновый молоток, которым пользуются плиточники). Раза три по чайнику, больше не надо. Так они и отца твоего грохнули. (Саше.) В какой больнице?

САША: Был в Бурденко. А сейчас в санатории. В Песках.

АНДРЕЙ: Не путаешь?

САША: Нет.

Возле дома.

Андрей подходит к машине, на которой приехали Люба и Саша, открывает ее, затем садится на заднее сиденье и вспарывает его ножом. Достает из сиденья автомат Калашникова и ППШ, дисковый магазин, кладет все в сумку. Выходит из машины, отдает сумку Китаю.

КИТАЙ: Так этот лох так и не знал, что у него в сидушке?

АНДРЕЙ: А на хуя? Мне он сразу не понравился, вышмонали бы на таможне – да и хуй с ним.

КИТАЙ: Прикол.

АНДРЕЙ: Отнеси на хату и возвращайся. Вася!

ГИТЛЕР: Ну?

АНДРЕЙ: Машину отгони.

Гитлер садится в машину и уезжает.

Квартира.

Китай заносит сумку, оставляет ее в комнате.

КИТАЙ: Любчик, ужин будет?

ЛЮБА: Будет, сейчас займусь.

Китай взъерошивает волосы у Любы, выходит. Люба закрывает за ним дверь, возвращается в комнату, в полном молчании берет резиновый молоток и три раза со всей силы бьет Сашу по голове.

В аптеке.

Кабан разговаривает через окошко с продавщицей.

КАБАН: Да я понимаю, что по рецептам. Сделай одолжение, милая. Завтра операция, а у них лекарств нет, ну, хоть в петлю. Доктор написал, что купить, а рецепт я попросить не догадался. Все уже взял, только это осталось.

ПРОДАВЩИЦА: Не могу. Строго по рецептам.

КАБАН: Ну, позови заведующую.

К прилавку подходит пожилая женщина.

Здравствуйте! Девочка не понимает, но вы-то взрослый человек, вы поймете. Дело такого рода, матери операцию завтра делают, камень в почке. Вот список. Я уже все купил, одного лекарства не хватает, помогите, я из Тулы ее привез, в Москву, маму.

Заведующая смотрит список, в списке напротив названий лекарств стоят галочки, видны слова: «Шприцы – 30 шт., бинт стерильный – 10 шт., дитилин – одна упаковка».

ЗАВЕДУЮЩАЯ: Столько для операции не нужно.

КАБАН: Дайте, сколько нужно!

ЗАВЕДУЮЩАЯ: Четыре ампулы.

КАБАН: Буду благодарен.

ЗАВЕДУЮЩАЯ: Не нужно, платите в кассу. Пусть мама выздоравливает.

КАБАН: Спасибо вам огромное, дай Бог здоровья, счастья, чтобы дети радовали!

Квартира. Саша и Люба.

Саша лежит привязанный к батарее, у него расстегнута ширинка, рядом стоит пятилитровая пластиковая бутыль, на дне моча.

Люба чистит картошку.

САША: Люба!

ЛЮБА: Ну? Опять достать? Ведь только ходил.

САША: Нет. Люба, как думаешь, чем закончится?

ЛЮБА: Не знаю. Украдут, наверное, Дыбенко твоего. За берут деньги, и у остальных заберут.

САША: Ну а потом? Думаешь, они с тобой делиться станут?

ЛЮБА: А как же? Деньги-то мои.

САША: Люба, ты наивная. Да их после того, как они на Дыбенко прыгнут, все мусора искать будут. А найдут – не посадят, нет! Отдадут Руслану, тот с живых шкуру снимет.

ЛЮБА: Ну снимет и снимет, мне чего? Они дядьки взрослые, сами за себя решают.

САША: Слушай, Люба, пока их найдут, они тебя закопают. Зачем им делиться?

ЛЮБА: А зачем закапывать? Думаешь, им ямы рыть нравится?

САША: Чтобы свидетелей не было.

ЛЮБА: Свидетелей чего?

САША: Со мной-то они чего собираются делать?

ЛЮБА: Убьют, наверное. Задушат, потом сварят (показывает головой на кастрюлю с картошкой) и вынесут по частям. Во Владимире муж жену сварил, в прошлом году.

САША: Так ты же свидетельницей будешь.

ЛЮБА: Почему свидетельницей? А варить кто будет? Дядьки не любят хозяйством заниматься, говорят, взападло им, если баба в хате есть.

Санаторий.

Машина, в ней Андрей, Китай и Кабан. Машина стоит недалеко от ворот санатория. На машину установлены знаки «Автошкола», наклейка «У» и тому подобное. Из ворот выходит Гитлер, садится в машину.

ГИТЛЕР: Здесь он, одиннадцатая палата. Одноместная.

АНДРЕЙ: Заходил?

ГИТЛЕР: Нет. Охранник сидит, и такой, козел, бодрый. Я сунулся было, на морозе, он, псина, сразу стойку делает.

АНДРЕЙ: Как стемнеет, будем брать.

КАБАН: Так уже темнеет.

АНДРЕЙ: Шучу. Завтра вечером пойдем, как доктора домой разбредутся, за сегодня надо посмотреть, куда поедем, что на дорогах. (Гитлеру.) Рекс молодой?

ГИТЛЕР: Лет двадцать пять, бычок такой, со штангой дружит.

АНДРЕЙ: Главное, чтобы сердце в порядке было.

Квартира, герои укладываются спать. В проходной комнате, с привязанным к батарее Сашей, на диване устраиваются Андрей и Люба, Кабан выходит из ванной, в трусах идет во вторую комнату, он весь покрыт татуировками, видна смерть с косой, палач, рубящий голову женщине, и т. п.

Кабан закрывает дверь во вторую комнату.

Квартира, темно, ночь.

Андрей и Люба в постели, разговаривают.

ЛЮБА: Нельзя мне.

АНДРЕЙ: Чего это? Больна чем-то?

ЛЮБА: Нельзя. Не могу сказать.

АНДРЕЙ: Первый раз такое.

ЛЮБА: Я видеть перестану.

АНДРЕЙ: Видеть?

ЛЮБА: Я говорила, в горах. Тени видеть.

АНДРЕЙ (иронически): А-а, тени… Так у тебя, что, никого и не было до сих пор?

ЛЮБА: Был парень, в школе. Мать сразу узнала, думала, сживет меня со свету. А парня сжила.

АНДРЕЙ: Шутишь?

ЛЮБА: Нет. С тех пор – никого.

Квартира, ночь.

Андрей и Люба занимаются сексом, картинка не четкая, просто возня и звуки. Крупно – лицо привязанного Саши, он не спит, апатично смотрит в камеру, на лице маска безнадежности, удрученности.

Сон Андрея Странное место, представляющее собой долину между холмами, вершин холмов не видно, их закрывает плотный серо-желтый туман, на склонах расположены каменные дома, похоже, что это горный аул, дома с плоскими крышами, окна без стекол.

Долина полностью выложена брусчаткой, играет громкая музыка, горят огни, не электрические, факела.

Андрей входит в открытые двери какого-то заведения, нечто среднее между сауной, баром со стриптизом и публичным домом, много женщин, странных, опасно выглядящих людей. Внезапно Андрея окликает седой пьяный мужчина, сидящий за столом в компании полуголых женщин.

МУЖЧИНА: Эй, браток, ты не видал барыгу?

АНДРЕЙ: Нет.

МУЖЧИНА (весело, оглядываясь на своих спутниц): Э-э, да ты сам барыга!

Андрей делает шаг к мужчине, женщины умолкают.

АНДРЕЙ: Уважаемый, давай на воздух выйдем.

Мужчина встает, он полный, но здоровой полнотой, живот-барабан, лицо красное, распаренное.

На улице, возле входа в заведение.

МУЖЧИНА: Ну, что ты хотел?

АНДРЕЙ: Ответь за барыгу.

МУЖЧИНА: Э-э, да прости, брат, перепутал.