Квадрат тамплиеров - Питер Аспе

– В 2.30.

– Отлично. Мы можем не торопиться, – порадовался Ван-Ин, на его лице была написана полная удовлетворенность.

В традиции Хюгет на приготовление стейка с соусом «Бернес» тратилось больше времени, чем в других ресторанах. Готовые стейки здесь выдерживались в теплой духовке до нужной кондиции. Ван-Ин как раз пригубил свой «Дювель», когда подали стейки. Оба на время притихли.

Ван-Ина раздражали те, кто мог изуродовать приличную пищу бессмысленными манипуляциями. Американцы были в этом непревзойденными мастерами. Они могли часами издеваться над куриным стейком.

Ван-Ин с серьезным видом погружал кусок в соус и наслаждался каждым укусом. Стейк был прекрасен: темная корка на внешней стороне, красное и сочное мясо на внутренней. Сильный жар газовой печи сохранял мясо теплым до последнего кусочка.

Он закончил раньше Версавела и достал сигарету. Версавел был убежденным некурильщиком, но его это не беспокоило, в этом смысле он был уникальным среди никотинофобов.

– Вам не кажется, что они сильно рисковали? – отстраненно спросил Ван-Ин. – Особенно если учесть проделанную работу для подготовки такого трюка.

– Возможно, они не профессионалы, – ответил Версавел, поместив последний кусок мяса между сильными челюстями.

– Или у них не было выбора. И это нужно было сделать как можно раньше.

Версавел аккуратно положил вилку и нож на пустую тарелку.

– Что вы имеете в виду? – спросил он, полный внимания.

– Ну, у преступников был код и ключ, и они знали о внеурочных встречах Дегрофа.

– Но никогда – после полуночи, – заметил Версавел.

– Вот. Они должны были все сделать раньше, чтобы и охранники не почуяли неладное.

– А работая в открытую, они рисковали меньше. Я тоже об этом подумал, – добавил Версавел. – Даже то, что многие горожане могли их видеть, не было опасно, мы ведь знаем, как жители города Брюгге любят сотрудничать с полицией.

– И не только в Брюгге, – заметил Ван-Ин.

– Кому ты рассказываешь! Если камеры видеонаблюдения не фиксируют, можно забить на все. Никто не хочет высовывать нос.

– Людей ничто не заботит. Ты можешь убедиться, глядя на наших коллег, на их безразличие. – Он показал пустой стакан официанту. – Еще «Дювель».

– Что-нибудь может проявиться, если мы полистаем прошлое старшего Дегрофа.

– Что насчет Де-Ки? Я думал, что мы должны были создать видимость действий?

– Де-Ки может поцеловать меня в… Так или иначе, что он может сделать? Помешать мне делать мою работу? Он уходит через пару лет, в октябре будут выборы местных властей. Ты думаешь, потенциальному мэру будет полезно распекать меня за мою зарплату? Конечно нет. До выборов.

Смесь шампанского с пивом создали удивительный эффект, даже Версавел редко видел Ван-Ина в такой хорошей форме.

– Тут попахивает политикой, – предположил Версавел.

– Очень может быть. Почему мы не подумали? Господа политики часто решают проблемы нестандартным образом.

Даниел Феарехье стоял в очереди за билетом на вокзале Брюгге. Он нервничал.

Несколько французских девочек, с полными рюкзаками и наборами для кемпинга, оживленно обсуждали что-то с парнем-кассиром в окне. Он слушал их со стоическим спокойствием, а затем вяло указал в руководство на информационном столе. К счастью, поезд Даниела отправлялся через полчаса. Когда французские девочки удалились, не получив билета, очередь двинулась снова.

– Льеж, первый класс, – сказал Даниел, прилагая все усилия, чтобы казаться таким, как все.

– И обратно?

– Нет. В один конец.

Он заплатил купюрой в две тысячи франков и стал прогуливаться в главном зале, проверив для верности расписание.

Даниелу было очень неудобно в его одеянии, а римский воротник сутаны действовал на нервы, он то и дело просовывал за него большой палец и потирал шею. Молодой человек вдруг резко остановился и вынул из кармана брюк небольшой пузырек. Он отвинтил крышечку и, приподняв очки, закапал по три капли в каждый глаз, потом снова спрятал пузырек в карман и продолжал свою прогулку, позволяя до зубов нагруженным путешественникам увлекать себя в стремительный поток навстречу долгожданному поезду.

Несмотря на не менее чем десятиминутную задержку в кассе, ему необходимо было ждать еще четверть часа международного экспресса из Остенде до Кёльна. Даниелу предстояла маленькая прогулка. Бельгийские железные дороги были всегда внимательны к пассажирам и останавливали вагоны первого класса по центру платформы.

Лаурент возвратился в Намюр в ту пятницу вечером. Но Даниел настоял на том, чтобы задержаться до настоящего момента в Брюгге. Он хотел пережить все это от начала и до конца. Лаурент, ко всему прочему, сам все это организовал.

После двух толчков поезд тронулся. Прождав долгих пять минут, не появится ли кто-нибудь в купе, он извлек из кармана флягу с монограммой J amp;B и сделал пару глубоких глотков. Виски был не слишком теплым и вскоре мягко осел в нем. Лаурент заставил Даниела поклясться, что тот не будет курить в общественных местах, но он не мог сопротивляться острому желанию немедленно затянуться и сейчас радовался покалыванию в легких, на этот раз он был счастлив, что учителя нет рядом.

– Берегись, парень. Знаешь ведь, что питье и курево могут сделать с тобой, – сказал он сам себе озабоченно и сердито.

Но это не очень-то действовало на Даниела Феарехье. Ведь выпивка и курево не могли убить его, зато гоняли по венам необходимый для самообладания адреналин.

Даниел старался не смотреть в окно. Пролетит пейзаж и больно отпечатается солнцем в глазах. Его снова уколол воротник, но он не посмел ослабить его. Он должен был привыкнуть. Он должен был играть роль. Даниел пытался усидеть на месте и сосредоточиться на рекламном плакате, рядом с дверью вагона.

Они приступили к выполнению задуманного в пятницу вечером. Первая фаза сработала по плану, размышлял он. Но потом все пошло не так, когда двое пожилых людей долго наблюдали за ними сквозь витрину.

– Просто продолжай, – прошипел Лаурент, – попробуй расслабиться. Если начнешь тормозить, они заподозрят нас. Думай о деле, мальчик, о нашей священной миссии, и о том, что никто не сможет нас остановить.

И Лаурент был прав. Он почти всегда прав. Самый лучший момент был, когда Лаурент позволил ему нажать кнопку детонатора. Взрыв был не громче, чем хлопок от вылетающей пробки из бутылки шампанского.

Мягкий сосуд для воды напротив сейфа приглушил взрыв, как и предположил Лаурент. Сердце Даниела часто забилось, когда он представил себя опускающим драгоценности в бак с царской водкой. И это было только началом, он ухмылялся. Они собирались уничтожить ублюдка, а с ним и дорогие его сердцу побрякушки.

Даниел был горд, горд и счастлив, что у его короткой жизни появилась цель.

«Я хочу все это испытать, – повторял он сам себе. – Я хочу видеть физиономию Гислая в понедельник, когда он обнаружит это». Он заказал комнату в «Холидей Инн» на площади Бург-сквер. Гостиница была идеей Лаурента.

– Полиция никогда не проверяет роскошных отелей, – веселился он.

Но он настаивал, чтобы Даниел нарядился священником. Для верности. Даниел патрулировал Стин-стрит в тот день с 8.30.

Дегроф так и не появился. В 9.45 Даниел начал беспокоиться. Он уже собирался идти в отель и звонить Лауренту, когда возле магазина Дегрофа остановился светло-голубой вэн. Двое мужчин в форме и низкорослый упитанный парень вошли в магазин. Он наблюдал, как они вносили баки внутрь, и понял, что их работу засекли раньше, чем они ожидали.

Он поспешил обратно в отель, вбежал в номер, налил двойной виски и позвонил Лауренту.

– Расслабься, малыш, – успокаивал его Лаурент мягким голосом. – Все идет по плану. Полиция обнаружила проникновение случайно в воскресенье утром. Она связалась со мной. Наш план сработал. Мы облапошили их.

Даниел зарыдал. Слезы счастья полились по его щекам, и долго еще он не мог успокоиться. Лаурент не мешал – мальчик должен был выплеснуть эмоции. Он терпеливо ждал, пока рыдание не прекратилось.

– Действуем дальше. Освежись, установи оборудование, которое мы принесли, и отправляйся на поезд в 14.07. Я буду ждать на станции Льеж.

И Лаурент ждал, как договорились. Даниел заметил его голову с сияющей лысиной в толпе, движущейся к раздвижным дверям станции.

Слезы полились по щекам Лаурента, когда он обнял мальчика.

– Из тебя получился отличный священник, – сказал он, быстро вытерев глаза.

– Вы думаете? – спросил Даниел. Он был ужасно рад снова оказаться в компании Лаурента и шел, как модель по подиуму.

Лаурент нервозно озирался. А им лучше бы не привлекать внимания.

– Пойдем, малыш. Машина на таксопарке дальше по улице. Сейчас все, что нам надо, это билет.

Они прошли мимо мусорного контейнера на пути к «мерседесу». Даниел толкнул крышку и бросил пластиковый мешок подальше на вершину кучи измельченных пивных банок и смрадных остатков пищи. Содержимое мешка – одежда из точного описания господина и госпожи Корнёйт. В дополнение к костюму, в который Даниел был одет до того утра, в пакете были белый парик и ложная борода Ван Дейка.