Дочь Песочного владыки - Дуглас Брайан

– Ты – колдун? – спросил его вельможа при первой встрече.

– О, нет, – отвечал Сквирр. – Колдуны читают заклинания, собирают их в особые книги, изготовляют препараты из сушеных нетопырей и прочей гнуси. Колдуны повелевают силами стихий, или думают, что повелевают. Я же не имею дерзновения так считать.

– Кто же ты такой? – продолжал настаивать придворный, привыкший, чтобы ему отвечали прямо.

– Недостойный твой слуга, – сказал на это Сквирр и склонился в поклоне. – Пусть твоя милость не ломает над этим голову. Пусть твоя милость заплатит золотом и избавится от всяких забот. И нынче же ночью станет возможной радость плотского соития с девой, чьей красотой ты пленен.

– Пленен… Экий вздор! Просто хочу ее, – сказал вельможа и стиснул зубы от яростного вожделения.

Они сговорились.

Этим же вечером в доме отца девушки случился переполох.

Девушку тщательно охраняли, поскольку отец подозревал своего противника в способности нанести ей бесчестие. Не смыкая глаз, повсюду за ней ходили трое воинов, которых сменяли каждую стражу. Ночью они стояли у изголовья ее ложа. Это были молодые, сильные люди, с живой плотью и кипящей кровью. Странно, что от них отец девушки не ждал никакого бесчестия.

Едва девушка легла спать, как в комнату влетел крылатый змей. Он был похож на рыбу со множеством плавников. Змей обвил кольцами своего тела горло одного из стражников, и тот упал замертво. Второй выхватил меч, но благородный клинок не причинил змею вреда, проходя сквозь чешуйчатое тело так же свободно, как луч света – сквозь темноту. Змей поразил этого воина жалом, спрятанным в кончике хвоста, и несчастный скончался в жутких конвульсиях.

Третий воин заглянул в глаза змея и уснул. Именно из его уст изошли подробности страшной ночи.

Большего он не мог поведать, но уж было ясно, что именно змей и унес девушку.

В такой ситуации самое ужасное – что невозможно даже предположить, где искать пропавшую красавицу.

– Если бы вельможа стоял за этим, то нанял бы какого-нибудь ловкого вора. Крылатый змей наводит на мысль о маге, или могущественном жреце. Вельможа, насколько было известно, магией не занимался. Стало быть колдун или жрец положил на несчастную красавицу глаз и выкрал ее, как только ему представился удобный случай, – так сказал капитан городской стражи убитому горем отцу.

А вельможа тем временем успел насладиться своей пленницей. Он взял ее силой, и это разожгло огонь его страсти еще сильнее. Но даже самый жаркий огонь гаснет со временем. К началу следующего дня он уже не мог смотреть на похищенную без отвращения. Она непрерывно плакала, чем раздражала его безмерно.

– Во всяком случае, свое ты получил, – сказал ему Сквирр.

Он оставался в доме вельможи все это время и распоряжался там, как хозяин. Слуги царедворца недоумевали и даже роптали. Им неприлично было прислуживать такому грязному оборванцу, к тому же – еще и с отвратительными манерами.

Странно, но получив деньги от первого клиента, Сквирр не потратил ни одной монеты на новую одежду. Халат на нем был все тот же, засаленный донельзя. Сквирр получал удовольствие от своего внешнего вида. Ему нравилось, как богатые господа, одетые в парчу и дорогой бархат, делают над собой усилие, чтобы не морщиться, находясь рядом с ним, человеком нужным. Нравилось хватать грязными руками лучшие куски с золотого блюда, вытирать эти руки о драгоценный шелк обивки…

– Да, ты получил свое… – повторил он, ухмыляясь.

– Ты – тоже, – напомнил ему вельможа. – Я рассчитался с тобой полностью.

– Ты намекаешь, что я злоупотребляю твоим гостеприимством? – Сквирр усмехнулся еще шире. – Думаешь, что мне еще чего-то от тебя надо? Не-ет, это тебе, уважаемый, скоро опять потребуется моя помощь. Поэтому я и не ухожу. Что ты станешь делать с этой девкой? Намерен ли ты и впредь держать ее в своем доме?

– Еще чего! – сказал царедворец. – На что мне она? Я вышвырну ее немедленно.

– Это глупо, – возразил ему Сквирр. Вельможа вспыхнул. Он не привык, чтобы с ним разговаривали подобным образом.

– Повторяю тебе, это глупо, – настаивал Сквирр. – Она прибежит к своему отцу и укажет на тебя.

– Они не станут поднимать шум, захотят уберечься от позора, – пожал плечами царедворец.

– Учитывая способ, которым девушка была опозорена – станут. И это будет громкий шум.

– О каком способе ты говоришь? Разве не ты привел ее ко мне, как уличную девку?

– Ее похитил змей, – сказал Сквирр, щурясь от удовольствия. – В тебе заподозрят колдуна. Конец твой будет ужасен.

Бельможа скрипнул зубами.

– Проклятье! Ты уверял меня, что не пользуешься колдовством!

– А я и не пользуюсь. Объяснить тебе суть моего метода не получится. Вряд ли ты поймешь. А тупоумные судьи – тем более.

– Про какого змея ты толкуешь?

– Это – удивительный змей, – почти восторгаясь, произнес Сквирр. – Одно из самых прекрасных созданий на земле.

– Где же он?

– Везде. И здесь – в том числе. Вельможа не выдержал и рассмеялся.

– Я думал, – выдавил он, – что большего вздора, чем на совете во дворце, я не услышу нигде. Но ты меня удивил. Воистину, ярмарочные прощелыги горазды на выдумки. Не сойти мне с этого места, если я вижу здесь твоего змея!

Не успел царедворец произнести эти слова, как из-под столика, украшенного затейливой резьбой, появилась змеиная голова. Она была огромная, золотого цвета, с глазами, полными холодной злости.

Вельможа застыл. Язык его прилип к небу. Он попытался броситься к своей сабле, висевшей на стене в богатых ножнах, но не смог – ноги его отказывались двигаться. Вельможа словно прирос к полу.

Тем временем змей появился полностью. Он плыл в воздухе, окружая царедворца просторными петлями, и тот в ужасе понял, что не в силах будет помешать змею, если он вздумает сжать кольца.

– Ну что, видишь теперь? – осведомился Сквирр. – Я не лгал тебе. И это не колдовство, в том смысле, как понимают его люди.

– Откуда он взялся? – пролепетал вельможа.

– Отовсюду. Я же сказал, что он – везде. И не он один. Мир полон странных существ, которых мы не замечаем. Для нас они прозрачны и бесплотны. Люди не только живут с ними бок о бок, но и ходят сквозь них, спят на одном ложе с ними… Если бы почтенные горожане только знали об этом соседстве!

Сквирр разразился счастливым смехом. Он любовался переливами света на змеиной коже и наслаждался волнами страха, что исходили от вельможи, гордого и могущественного. Что теперь его гордость и его могущество, перед лицом подлинной мощи! Думая об этом, Сквирр отошел к столику, налил себе вина из бронзового кувшина, и принялся смаковать благородный напиток, какой не купишь в лавке за медные деньги.