Сто пятьдесят килограмм счастья Султана Ибрагима (СИ) - Ди Мельпомена

— Значит, ты боишься смерти, Ибрагим? — задала я вопрос мужчине.

Мы лежали в постели и смотрели друг на друга после очередного хальвета. Я такие минуты всё чаще использовала, чтобы вылечить душу султана. Я конечно не психотерапевт, но понимаю, что лучше о своих страхах говорить чаще, тогда рано или поздно придёт осознание, что все страхи — это лишь плод воображения, с которым можно бороться.

— Да, Шивекяр… — Ибрагим гладил мою талию и смотрел, словно куда-то в себя. — Мне всё время мерещатся палачи. Их шаги, их тени. Они хотят меня убить, хотят задушить.

— Уже много месяцев ты с матерью в хороших отношениях, Ибрагим. Ведь так?

— Да, мы нашли с Валиде общий язык.

Я взяла повелителя за руку и продолжила:

— Значит, теперь ты уверен, что твоя мать вреда тебе не причинит?

— Наверное. Пока я её слушаюсь… — мужчина тяжело вздохнул.

— Это она так сказала или ты сам так решил, Ибрагим?

— Сам…

— А что говорит твоя Валиде?

— Она сказала… что гордится мной… — лицо повелителя разительно преобразилось в лучшую сторону. Он улыбался. — Она любит меня, я это чувствую, Шивекяр.

— Значит, Кёсем Султан тебе вреда не причинит. Тогда, кто посылает тебе в видениях палачей, Ибрагим? Кто хочет твоей смерти?

— Янычары?.. — нерешительно спросил мужчина и потеряно взглянул на меня.

— Янычары — это лишь сила в чьих-то руках. Они не действуют без приказов вышестоящих. Скоро ты их уничтожишь, Ибрагим. Кто тогда осмелится послать к тебе палачей?

— Никто, Шивекяр. Но я всё равно боюсь. Вдруг меня подло отравят?

— Ты боишься смерти? Боишься неизвестности? Боли?

— Да. — Ибрагим поднялся и сел на кровать ко мне спиной, его ноги коснулись пола. — Смерть — это вечная тьма и холод. Одиночество. Или монстры и бесы. Я боюсь и страшусь всего этого.

Я встала, подошла к столику и взяла свечу, подошла к мужчине и села на пол. Мои руки касались колен Ибрагима, я поднесла подсвечник к султану.

— «Ты и есть то чудо света для чудовищ темноты»…

— Что? — переспросил повелитель, вглядываясь в пламя свечи.

— Ты и есть свет, Ибрагим. Посмотри. — Я поднесла огонь чуть ближе. — Чувствуешь огонь внутри себя? Чувствуешь это тепло в груди?

Султан нерешительно кивнул, заворожённо глядя в пламя свечи. Я удовлетворённо кивнула, после чего продолжила:

— Где бы ты ни был, Ибрагим, помни, ты есть свет, ты и есть жизнь. Никакие монстры и палачи тебя не уничтожат! — я коснулась ноги мужчины и внимательно посмотрела ему в глаза. — Это всего лишь тело, муж мой. Эта плоть — костюм, который дали тебе носить в этой жизни. Ты не этот костюм, ты не это тело. Ты пламя, ты огонь, ты свет. Ты бессмертная душа, заслужившая в этом мире стать падишахом. Ты родился, чтобы править огромной империей. Хотя, мог бы и воплотиться в кого-нибудь из тех людей, что ты видел в вакфе со своей Валиде… — я медленно вела ладонь по ноге мужчины, не разрывая зрительный контакт между нами. — У тебя ещё множество воплощений впереди, Ибрагим. Тебе не нужно бояться смерти, не нужно страшится её. Смерть — явление временное. Лишь проводник от одного тела к другому. Не более того.

— Ты думаешь, Шивекяр? — заворожено спросил султан.

— Знаю. Я ведь была на грани жизни и смерти. Ты помнишь это?

Мужчина молча кивнул, давая мне продолжить.

— Я уверена в своих словах. Верь мне, Ибрагим.

Этой ночью Ибрагим не видел кошмаров. И более того, продолжая беседы в подобном духе, мужчина, спустя несколько месяцев стал относиться к смерти (в том числе и к насильственной) философски. Читай книги на Книгочей.нет. Поддержи сайт - подпишись на страничку в VK. Если бы не дела государства, Ибрагим бы вообще плотно занялся поиском информации о бессмертии души, но благо Кёсем Султан использовала всё свободное время султана, чтобы передать сыну свой опыт и знания.

И всё в гареме было прекрасно, пока однажды в одно солнечное зимнее утро в ташлык не вошла она.

Вся в соболях с головы до ног и пузатая. Хюмашах Хатун вошла в ташлык и сразу же направилась в мою сторону. Мы с Турхан Султан переглянулись, так как не ожидали увидеть эту женщину в гареме, да ещё и в таком интересном положении.

Хюмашах поклонилась Турхан и стала взглядом искать кого-то.

— Кого-то потеряла, хатун? — насмешливо задала вопрос главная хасеки. — И что ты вообще здесь делаешь?

— Турхан Султан, как видите, я ношу ребёнка падишаха и моё место теперь рядом с Султаном Ибрагимом. Дай Аллах, подарю династии здорового шехзаде! — хатун бережно обняла свой живот. — А ищу я Шивекяр Хатун, повелитель срочно желает её видеть! — сказано это было таким тоном, что я поняла, что правда вышла наружу. Вот только интересно, что Хюмашах рассказала султану, а что добавила от себя?

— Так что, где эта хатун?! — глаза Хюмашах желали мести, она оглядывалась и высматривала меня, но поиски её были обречены на провал.

Я решила не издеваться над беременной женщиной и вышла к ней сама.

Шок, удивление, отрицание. Чего только я не увидела на лице Хюмашах. И я её понимала. Полгода прошло после нашей последней встречи. Я изменилась практически до неузнаваемости. Лишний вес ушёл, словно его и не было. А это поменяло всё. Я и с лишним весом была довольно хороша собой, а теперь так вообще, меня ставили на один ряд с такими красавицами как Турхан и молодой Кёсем-Анастасией.

Длинные светлые волосы, выразительные зелёные глаза, изящная шея и даже талия! За эти месяцы я полностью привела себя в порядок. Лишний вес ушёл, а вместе с ним и проблемы со здоровьем. Неудивительно, что Хюмашах меня не узнала.

— Ты? — ошарашено мяукнула хатун и замолкла.

Я ни говоря ни слова молча направилась к главные покои, перед этим попрощавшись поклоном с Турхан Султан. Я уже была на полпути, когда беременная фаворитка нагнала меня.

— Ты!

— Я. — На ходу ответила я, не повернув даже головы.

— Ты обманула меня! Навешала лапши на уши! Из-за тебя я столько месяцев скрывалась от людей Султана Ибрагима! Ты за всё ответишь, Шивекяр! Ибрагим тебя не пощадит! — неистово верещала хатун на бегу.

На этих словах я вошла в главные покои и низко поклонилась. Ибрагим стоял в центре комнаты и смотрел на нас с Хюмашах. Злость, обида, разочарование, ярость — в его глазах было всё.

— То, что сказала мне Хюмашах Хатун правда? Ответь мне, Шивекяр.

Голос повелителя был твёрд, но мне было видно, что мужчина едва сдерживает себя. Мы множество раз говорили на тему поспешных решений Ибрагима, и вот сейчас он был очень силён. Ещё полгода назад Ибрагим не стал бы сдерживаться, он накричал бы на меня, после наказал, а уже потом во всём разобрался. Но сейчас передо мной стоял другой Ибрагим.

— Я не знаю, что вам сказала Хюмашах Хатун, повелитель.

Я не улыбалась и была серьёзна. За всё то время, что я была с Ибрагимом, я никогда ему не врала и впредь не собираюсь, но наученная уроком Кёсем, признаваться ни пойми в чём — я не стану.

— Ты запугала Хюмашах, сказала ей, что я по политическим причинам забрал ту в свой гарем, говорила, что её семья в опасности из-за меня. Это правда, хасеки моя? Ты говорила такое Хюмашах Хатун?

— Да.

Ибрагим уставился на меня, словно впервые увидел. Разочарование быстро переросло в гнев, он едва не сорвался. С трудом султану удалось процедить сквозь зубы:

— Оставьте меня. Обе.

Я молча вышла из покоев и улыбнулась. Ибрагим молодец. Он больше не принимает решения в спешке, сгоряча. Даже вопросы семейные.

Хюмашах вышла вслед за мной, кривя лицом, ей явно не хотелось покидать главные покои. Моя улыбка привела хатун в недоумение.

— Ты чего лыбишься, Шивекяр? Ибрагим не простит тебя, даже не надейся!

— Это не важно, Хюмашах. Не важно.

— Шивекяр Хатун? — Кёсем Султан как всегда появилась в нужном месте в нужное время. — Ты уже узнала о Хюмашах…

— Султанша, паша… — я поприветствовала султаншу и сопровождающего её великого визиря.