Высокие обороты - Антонина Ромак

без чувств с одними потребностями. Я раскроила его душу на полоски, обмотала его этими остатками и кинула, связанного и крепко накрепко привязанного к себе. Он мой цепной пёс и ему дали команду.

Я выскребаю себя  из димедрол него сна. Светает. Вижу в нескольких  метрах ель, ее густые ветки касаются земли, я ползу под них, нагребаю мха и ложусь.

К полудню во мне появляются силы, я полностью освобождаюсь от действия укола.

Ужасно хочется пить. Вокруг только деревья, прислушиваюсь. Тишина. Нет звуков пил и техники, или трассы. Значит я очень далеко в лесу. Я только не знаю, с какой стороны меня вывезли из города и куда идти.

Нахожу крепкую ветку, долблю ей по дереву.

– Помогите!

Осматриваюсь: вокруг сосны и лиственницы, встречается кедр, но он ещё молодой.

Нахожу наиболее высокое. Снимаю футболку, завязываю камень внутрь. На мне остаётся спортивный топ для бега и толстовка. Лезу на верх.

– Дебилы, нужно было вести меня в корабельную рощу, где нет веток!

Меня начнут искать только во вторник, на третий день, когда решат, что я сдохла.

Слава ты нашёл тут золотую жилу, во всех смыслах: доступ к недрам, людей, которые повязаны друг через друга абсолютно все!

Добравшись до верха смотрю, что есть в зоне видимости. Ничего! Бескрайные просторы леса, волны макушек, целующиеся с небесами.

В одном месте, мне судиться облачко дыма, я долго смотрю туда. Бросаю в том направлении футболку и спускаюсь вниз.

Я иду, нахожу немного ягод и ручей, где можно попить, но взять с собой воды не во что. Иду дальше, попадаю на небольшую полянку. Это чья-то делянка, уже заросшая, но тут раньше косили траву на сено.

Обхожу кусты по периметру, на дереве висят забытые вилы, рядом медный чайник с носиком, я его достаю и беру с собой, там же под деревом, куча старого мусора, нахожу в ней осколок банки.

Накидываю сухого мха и ставлю стекло напротив солнца, пока оно ещё ярко светит.

Так сильно я не молилась никогда!

Мох задымился и появились огоньки пламеня!

– Спасибо! – выдохнула, смотря в небеса.

Пока разгорался костёр, насобирала грибов, сварила в воде из лужи и высыпала на листья. Потом накипятила себе чай из хвои.

После перед тем как уйти, набросала сырых веток в костёр, повалил густой дым. Я дала знак.

Мне ещё несколько раз приходилась влезать на деревья и смотреть, куда я иду.

К вечеру я вышла на берег реки, и пошла вниз по течению, я пыталась вспомнить карту и когда увидела на берегу старый развалившийся мост, поняла где нахожусь. Рядом с ним была стоянка туристов, это их дым я видела утром, но они ушли.

Я пошла за ними, периодически находила высокое дерево и долбилась по нему палкой и кричала.

На рассвете мне навстречу вышли два парня, я без сил опустилась на колени и заплакала.

– Мы думали, что нам чудиться! – говорила мне женщина, когда отпаивала чаем мазала укусы комаров и мошек мазью.

Глава 18

Утро понедельника, начало рабочей недели. Я иду по коридору к своему кабинету, они смотрят на меня, словно на ожившего мертвеца. В принципе как оно и есть. На мне красный брючный костюм, лицо тщательно замазано тональным кремом.

– Там вас ждут в приемной, – говорит мне Ольга Васильевна.

Мне не нужно гадать, чтобы узнать кто сдал меня, если я ткну пальцем в первого попавшего, то наверняка не ошибусь, но есть один человек, который выдал себя.

В приемной я встречаю присланных специалистов мне на подмогу, среди них Кирилл. Он внешне спокоен, но слишком хорошо его знаю, он машет хвостом, словно преданный пёс при виде хозяина.

– Ольга Васильевна, пригласите Станислва Сергеевича, – говорю секретарю и завожу их в свой кабинет.

– Что ты там нашла? – спрашивает меня Кирилл.

– Все как в учебнике. Кварц, пирит, салферит.

– Ты уверена? – переспрашивает он.

– У меня металлоискатель орал пол ногами, словно я шла по золотому паркету.

Нам нужно создать шумиху, протянуть время и дать этой земле новый статус. Иначе я сяду в тюрьму, если подпишу эти бумаги.

– Ты уверена, что там будет незаконная добыча золота? – спрашивает Инна – эколог.

– Тут освоено уже несколько участков. Они пилят лес, прячет под неубранными ветками шурфы, пока те пригодны для разработки. В том месте, куда вы направитесь, чуть южнее пещеры есть несколько старых шурфов, мне показалось им больше ста лет, но есть свежие подкопы.

Стучат, мы замолкаем. Входит Стас, его взгляд острый и холодный, маски сорваны.

– Вы сопровождаете группу, – говорю ему сухо.

Мои друзья уходят.

– Станислав, задержись на минуту. Я не хочу, чтобы мои друзья пострадали

Думаю, что твоей подруге не нужно знать о том, что было между нами. Беременным это вредно.

– Между нами ничего не было! – зло говорит он мне.

– Может и не было, но осадок останется!

Он бросает на меня тяжёлый взгляд, но есть в нем что-то удивлённое.

– Извини! Ты не знал. Беременную женщину видно за километр, особенно, если она рядом с отцом ребёнка.

Я смотрю, как загружают рюкзаки и оборудование в машины. Подходит Кирилл перед самой посадкой.

– Не доверяйте никому из местных, – шепчу ему на ухо, прижимаясь ближе, чем нужно, потому что знаю, он наблюдает за мной из окон своей чёрной девятки.

– Я все ещё тебя люблю, – отвечает Кирилл.

Я, молча, ухожу в свой кабинет.

После обеда дверь в кабинет открывается, входит Игнатов, на него страшно смотреть, на скуле растёкся синяк, неудачно скрытый кремом, губа распухла, когда он начинает говорить, я понимаю, что часть его белоснежных виниров сколота.

– Вы неважно выглядите, – говорю ему. – Могу посоветовать хорошую мазь, помогает от синяков и укусов комаров

– Давайте поговорим, – говорит он с надеждой в голосе. – Думаю, ещё можно найти компромисс. Подумайте

– Я очень много думала, у меня был прекрасный шанс остаться со своими мыслями наедине. Я провела прекрасные выходные на лоне природы, очень помогает сосредоточиться, когда плюсом идёт прекрасный антидепрессант, как димедрол. Вам нужно открыть тут тур для туристов. Прекрасные места! Знаете ли.

Он пытается держать марку.

– И о чем вы думали?

– Много о чем. Например: вы ослушались хозяина и получили за это. Не так ли? Ты даже не представляешь, что бы тебе было, если бы сделал чуть больше.

– Я только одного понять не могу, что может вас объединять? – говорит больше себе, чем мне Игнатов.

– Кого?

– Вас и Славу

Я пожимаю плечами.

– А что может