Высокие обороты - Антонина Ромак
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Откуда синяк? – спрашивает он меня.
Я смотрю, приподнявшись на локтях, под грудью вдоль по рёбрам растёкся багровый кровоподтёк.
Меня отвозят в больницу, я пишу заявление о побоях.
В тот момент, когда я писала заявление, Вову уже отпустили, дома он больше не появился. Меня оставили в отделении на парк дней, для наблюдения.
Всю ночь и сидела под дверью реанимации и просила, чтобы Олег пришёл в себя, мне было страшно за него и за Славу.
Тридцать первого декабря утром меня отпустили домой, из больницы забрал отец, но с ним я не поехала. Пока мы ехали до дома бабушки, он пытался завести разговор, но ничего не клеилось.
– Как брата зовут? – спросила я.
– Матвей! – гордо ответил он. – Извини, что не поздравил с днём рождения, день был тяжелый
Я лишь подала плечами в ответ.
– Когда в следующем году поедите на могилу к крестному, возьми меня с собой.
– Хорошо, – ответил он.
Он побыл с нами несколько часов и уехал к жене и сыну. В десять часов вечера позвонила Рита.
– Олег очнулся! – радостно сообщила она.
Я чуть не заплакала, это была самая лучшая новость и лучшее поздравление на Новый год.
Утром первого января, бабушка отдаёт мне подарок от мамы: розовое платье на выпускной. Подарок от папы к огромной коробке, я открываю не сразу, гадаю, что может быть там. Внутри оказывается мотоциклетный шлем марки Equilibrialist и чёрная косуха. Он не знает, что мне теперь больше нравятся машины. Стою у зеркала в розовом платье, косухе поверх и шлемом в руках.
– Бабушка, я красавица?
Она смеётся, родители совсем меня не знают!
Глава 8
Славу и Рубена выпускают, только после новогодних каникул, меня начинают часто вызывать на допросы, но даже после того, как он выходит из сизо мы не видимся.
В один из вечеров я случайно натыкаюсь на пакет с новогодним платьем, вспоминаю о ежедневнике, решаю заглянуть в него. Достаю, в мою голову лезут разные мысли, а вдруг это просто проверка, вдруг там есть то о чем я знать не должна. Конечно там это есть!
Перелистываю первые страницы: ровные строчи чисел, это суммы, даты.
Суммы огромные по меркам городка – это их бухгалтерия. Я пролистала ещё несколько страниц и мне попалось стихотворение: несколько строчек неизвестного мне автора. Дальше стихи встречались чаще, затем я нашла рисунки, очень красиво выписанные эскизы для татуировок. Задумалась, а есть ли у Славы татуировка, а вдруг этот ежедневник принадлежит Рубену?
И тут на развороте я нашла свой портрет, выписанный с удивительной схожестью, передачей движения, я видела блики солнца в своих волоса и колыхание прядей волос у лица, захлопнула книжечку и спрятала подальше.
В конце января Олег вернулся в школу, его встречали словно героя, вокруг него каждую перемену толпился народ, в меня не хватало смелости просто подойти к нему. После уроков он сам догнал меня в школьном дворе.
– Мне говорили, что ты была в больнице?
– Я лежала там пару дней, – ответила, пряча слёзы под подушечками пальцев.
– Я так виновата!
Он по-дружески треплет меня за плечо. Он знает, что мне тоже досталось и ни в чем не винит.
Вечером звонит Слава, я считаю до трёх и беру трубку.
– Привет! – говорю ему.
Он спрашивает дома ли я и могу ли отдать ежедневник, я говорю да.
Спустя полчаса к дому подъезжает чёрная девятка.
Я выхожу со свёртком в руках, мне так хочется о многом его спросить, но следом идёт бабушка.
– Молодой человек, – говорит она, не доходя несколько шагов до нас. – Если у вас есть, хоть толика здравого смысла, оставьте мою внучку в покое.
– Бабушка! – восклицаю я.
– Марш в дом, иначе я отправлю тебя к отцу, моих нервов может не хватить!
Слава кивает, забирает ежедневник и уезжает.
Я всю ночь лежу не сомкнув глаз.
Глава 9
Все идёт своим чередом, ходу в школу, готовлюсь к экзаменам, все. Изредка вместо походов на дискотеки ко мне приходят ночевать девочки, мы обсуждаем наряды к выпускному, прически, они рассказывают между делом о «светских» новостях. Кто с кем встречается, кто подрался на дискотеке. Я всеми силами стараюсь обходить темы связанные с Еськиным и его компанией, но длинные языки плохо держаться за зубами. Света говорит, что с ним часто катается девочка из колледжа, наша бывшая одноклассница. Я мысленно говорю, что мне все равно.
Близиться день открытия байкерского сезона, этот день я знаю слишком хорошо. За пару дней до него приезжает отец, он отпрашивает меня в школе и мы уезжаем. В нескольких сотнях километров от города есть байк клуб, там проходит сбор папиной компании, тут только самые близкие. Рано утром мы приезжаем к оптовому рынку цветов, это моя просьба, но выбираю цветы не я одна. Все берут гвоздики, а я белые розы.
Отец разрешает небольшую часть пути проехать на мотоцикле с парнем, которого все зовут Симба, он работает у папы. Мы идём к оной из машин, чтобы загрузить цветы, он спрашивает меня об учебе, я что-то отвечаю.
– Привет! – говорит мне проходящий мимо человек.
Я замираю, смотрю в бок, там у чёрного мерина стоит Рубен. Машу ему в знак приветствия. Его машина теперь наглухо затонирована и не видно есть там кто или нет.
Мы укладываем цветы в багажник машины, я надеваю свой шлем и сажусь на мотоцикл позади Симбы, вереница байков выезжает на трассу, мы летим к тому месту, где перестало биться сердце легенды.
Тёплый весенний ветер колышет сухую траву на обочине, в небольшой березовой роще затихли десятки моторов двухколёсных железных коней. Никто не разговаривает громко, все очень организованно, все по очереди подходят а деревянному кресту, что стоит в десяти метрах от дороги, молча стоят или наоборот произносят несколько слов.
Я ещё не подходила, жду машину с цветами. Она приезжает чуть позже всех, забираю цветы. Сигналят проезжающиеся мимо автомобили, чёрный Мерседес проезжает беззвучно.
Иду к кресту, кладу свои цветы, которые принесла для крестного, рядом стоит мужчина с проседью в бороде, на его руке красная татуировка в виде знака бесконечности. Я первый раз в жизни встречаюсь с носителем такой же метки, как и у меня.
– Я запуталась, – говорю тому, кто слушает меня с небес. – Дай мне знак.
На следующий день
