Голуби улетели - Уолтер Мэккин

А он должен противопоставить закону истину. Ведь закон и защищает истину. Майкл надеялся, что дети сумеют пробыть на свободе еще несколько дней, нужных ему, чтобы докопаться до этой истины, которая освободит их по-настоящему. Решимость Финна поможет им продержаться.

— Завтра мне придется с вами расстаться, — сказал Майкл и увидел, как огорчился Финн. — Иначе нельзя. Всего на несколько дней. Мне надо узнать кое-что очень важное, это касается вашего будущего. Пройдет всего несколько дней, и мы снова встретимся.

— Правда? — спросил Финн.

— Обещаю, — сказал Майкл. — Я появлюсь, когда вы меня совсем не будете ждать.

Потом он дал Финну более подробную карту, с пометками.

— От железной дороги держитесь подальше, там вас подкарауливают. Пойдете от нее на север и увидите реку. Это Шаннон. Перебирайтесь через реку подальше от железной дороги. Там много всяких мостов, но на каждом будут расставлены полицейские.

Майкл объяснил, как надо идти, пока не убедился, что Финн все запомнил.

— Вы оставите позади реку и доберетесь до гор, а там уж бабушка О'Флаэрти сама протянет вам руку помощи.

На другое утро, когда они пересекли болото и дошли до перекрестка, Майкл и ребята расстались. С грустью смотрели они ему вслед. Правда, теперь их ранцы были набиты консервами и другой едой, которую Майкл переложил из своего рюкзака. Этого им хватит на несколько дней.

Прощаясь, ребята долго махали Майклу.

«Все равно, — твердил про себя Финн, — все равно я доберусь до Кэрриджмора».

И они пошли на запад. А Майкл присел на траву и провожал ребят взглядом, пока они не скрылись из виду.

ГЛАВА 11

Вообще-то дети нередко убегают из дому. Но довольно скоро они, одумавшись, сами приходят обратно или после недолгих поисков их находят и возвращают домой. Иногда о таких побегах, если они затягиваются и привлекают всеобщее внимание, пишут в местных газетах. Но по большей части не пишут.

Финн не знал, что про их побег писали много, и все потому, что он продолжался так долго. Получился настоящий репортаж в нескольких частях. Если бы ребят нашли без особых хлопот, тут бы и конец всему происшествию, но их не могли поймать, и история улетевших голубей продолжалась.

Для Финна это было и хорошо и плохо. Большинство сочувствовало детям и надеялось, что они благополучно закончат свое путешествие. Но ирландцы — народ азартный, и потому многие даже спорили на деньги: одни говорили, что ребята пробьются на запад, а другие — что нет, их успеют поймать.

Бабушка О'Флаэрти была фигурой колоритной, и это очень радовало газетчиков. Финн ничего этого не знал, но когда они проходили по местам, где, казалось, не ныло ни живой души, за ними следили невидимые глаза — глаза Ирландии. Сбивало с толку то, что девочка совсем не походила на девочку, а была определенно мальчиком. Это помогало беглецам заметать следы.

Но газетная шумиха сильно навредила ребятам, потому что бесплодные усилия полиции вызывали насмешки, и это злило полицейских. Если раньше кто- нибудь иной раз говорил своему приятелю-полицейскому: «Когда надо, так тебя и не сыщешь», то теперь в ходу была новая шутка: «Да тебе и голубка-то не поймать».

Большие полицейские начальники рвали и метали и мелели подчиненным хоть из-под земли достать этих ре- бит. Поэтому поиски велись энергично, а так как Финн с Дервал продвигались все время на запад, район поисков постепенно сужался.

Дети подходили все ближе к великому Шаннону, который вместе с озерами, как гигантская преграда, отделяет западную часть от остальной страны, и поэтому особое внимание полиции было направлено на мосты. Но на всем протяжении реки, от Лймерика на юге и до Лох-Аллена на севере, ее пересекает не больше дюжины мостов. Чтобы наблюдать за ними, много людей не требовалось, и все остальные полицейские преследовали детей, стягиваясь полукольцом. Невозможно было представить, как сумеют дети перебраться через реку незамеченными (если только не ночью в лодке).

Однако они все-таки перешли по мосту, но совершенно особым образом.

Их путь пролегал по неровной тропке. Финн видел, что Дервал очень устала. Но она держалась молодцом. Одну ночь они проспали на сеновале. Другую — в пустом коровнике. Фермеры складывали в деревянных стойлах корм для скота, и брат с сестрой устроились на остатках сена. Ночью начался дождь, но в коровнике было уютно, и, засыпая, дети слышали, как дождь барабанил по железной крыше…

Этого ослика они встретили, когда шли по дороге, изрезанной глубокими колеями.

Ослик был большой, почти как лошадь. Он щипал траву на обочине и не давал пройти. Ослик никак не хотел уступать дорогу, и Финну пришлось его немного потеснить. Брат с сестрой уже пробрались мимо него, как вдруг Дервал полетела от сильного толчка вперед и чуть не упала. Финн с удивлением обнаружил, что это ослик боднул ее головой в спину. И едва она выпрямилась, как он боднул ее снова. Но толкал он не больно, он играл.

— Эй! Перестань! Что ты делаешь? — закричал Финн ослику, словно тот мог его понять.

Обычно ослики так себя не ведут. А этот не отставал от Дервал, и она спряталась за Финна.

Финн увидел, что ослик их совсем не боится. Он стоял и ждал, когда Дервал выйдет из укрытия, чтобы снова ее боднуть. Финн положил ему руку на голову, и ослик не шевельнулся. А когда Финн почесал ему за ухом, ослику это понравилось. Финну впервые встретился такой дружелюбный ослик. Хотя нет, он вдруг вспомнил ослика бабушки О'Флаэрти. Финн ходил с тем осликом на болото собирать сухой торф. Тот ослик был маленький, он с трудом тащил на спине две корзины с торфом и очень любил лакомиться кусочками сахара, которые оставались у Финна от завтрака.

И тут Финн подумал, что этот ослик может сослужить им службу. Мальчик порылся в своем ранце, достал пригоршню рафинада (его осталось уже совсем немного) и протянул на ладони ослику. Тот обнюхал сахар, съел его с великим удовольствием и ткнулся мордой мальчику в плечо.

— Забирайся наверх, — сказал Финн, подсаживая Дервал на ослика. И сам уселся позади нее. Ослик повернул голову и посмотрел на ребят.

— Пошел, — сказал Финн. — Вперед! — Мальчик замолотил по бокам ослика пятками и испугался: а вдруг он станет брыкаться? Но нет, ослик словно пожал плечами и, вполне довольный, затрусил по дороге.

Финн был в восторге. Как хорошо, когда тебя везут. Он почувствовал, что и сам очень устал. Но чей же это ослик? Хозяева вряд ли его хватятся, раз они позволяют ему бродить где угодно. И ведь ослик может идти быстрее, чем они продвигались своим ходом.

— Нравится тебе ехать? — спросил Финн сестру.

— Да-а, — протянула Дервал. Она все-таки побаивалась ослика.

— Да ведь он просто с тобой играл.

— Он очень жесткий, — сказала Дервал.

— Это мы сейчас поправим. Тпру! — скомандовал Финн.

Но ослик не остановился, и тогда Финн слез и придержал его за морду. Вынул кое-что из одежды и сделал для Дервал мягкое сиденье. Теперь ей было гораздо удобнее. Финн взобрался на ослика, крикнул: «Пошел!»— и ослик послушно двинулся дальше.

Они выехали на покрытую гудроном дорогу. Финн решил рискнуть. Похлопывая ослика по шее, он направил его на травянистую обочину. Автомобилей на этой дороге было мало. Лишь изредка проезжал грузовик или легковая машина. А день выдался прекрасный. Дул легкий ветерок, и солнышко, выглядывая из перистых облаков, ласково пригревало.

Финн развернул карту. Где-то сейчас Майкл? Какое счастье, что он им повстречался! По карте выходило, что они теперь милях в пяти от маленького городка, раскинувшегося около моста через широкую реку. Финн решил добраться до городка и уж там решить, как перебираться через реку.

Так они ехали целый час. Сидеть на ослике было жестко. Финн слез и пошел рядом, придерживая сестренку рукой.

Когда Финн увидел вдали шпиль церкви, он вывел ослика на проселочную дорогу, которая вскоре свернула влево. Финн решил, что в конце концов эта дорога приведет их в город.

Солнце садилось. Показались освещенные заходящим солнцем дома, окна в них ослепительно горели. Финн с Дервал приблизились к каким-то воротам, которые легко отворились. Они вели в поле, и тут, совсем неподалеку, протекала река. Не большая река, а ее приток, на берегу которого виднелись остатки каменного дома. Уцелели только стены с дверным проемом и печная труба.

Каменные плиты пола давно растащили. Где раньше был пол, сейчас зеленела мягкая трава. Теперь в развалинах укрывались в непогоду овцы. Рядом с домом росло старое развесистое дерево. Вокруг него валялось много сломанных ветром сухих сучьев. «Отличное топливо для костра», — решил Финн.

— Ты побудешь немного одна в этом старом доме? — спросил он сестру. — Мне надо сходить в город на разведку и кое-что купить.

— Я боюсь ослика, — сказала Дервал.