Жена для звездного варвара - Ярошинская Ольга

— Мам, можно поаккуратнее? — попросил он.

— Вот и я об этом думаю, — сказала она, скребя лезвием бритвы так сильно, будто намереваясь снять с Валда скальп. — Аккуратнее, медленнее, нежнее. Ты ведь знаешь все эти слова?

Валд угрюмо уставился на праздничные столы, за которыми пили самые крепкие гости. Остальные валялись под лавками, кто-то тискал девку прямо в углу, кажется, Магнус. Отец ушел. Он стал быстро уставать.

За столом рядом с ними никого не было. Мать специально отвела его в дальний конец зала, якобы для того, чтобы при церемониальной стрижке волосы не попали в еду, а на самом деле — пропесочить ему мозги.

— Я ведь просила тебя быть ласковее. — Инфинита дернула его за оставшиеся волосы.

— Я пытался!

— Пытался? Пытался?! — Инфинита, быстро оглядевшись, отвесила ему подзатыльник. — Девочка в истерике!

— Да я ее и пальцем не тронул! — возмутился Валд. — Вернее, только пальцами и потрогал, — добавил он тише.

— В смысле? — встряла Энтропия, которая заметала остриженные волосы. — А кровь откуда?

Простыню, которой Влад по дороге в зал вытер нос досуха, расстелили на один из столов. Женщины успели поохать и пожалеть новобрачную, а самые проницательные — предсказать по форме пятен троих детей и счастье в доме. Теперь за этим столом пили Ампер и толстый Буй, физиономии которых были расцвечены свежими синяками.

— Это моя кровь, — признался Валд и ослабил пальцем завязку накидки, впившуюся в шею.

Инфинита охнула и быстро сказала:

— Об этом никто не должен знать. Энтропия, тебя это особенно касается. Держи язык за зубами.

Энни кивнула, но глаза ее загорелись от любопытства.

— Так что произошло-то?

— Сам не понимаю. Она была такая горячая, открытая, — сказал Валд. — А потом ее как переклинило, отбиваться начала. Ну я и не стал…

— Ты все правильно сделал, — сказала Инфинита и, ласково погладив Валда по голове, чмокнула в бритый висок. — Прости, я погорячилась. Но когда я увидела ее, такую несчастную, взъерошенную, всю в слезах…

— Она плачет? — уныло спросил он.

Инфинита вздохнула, аккуратно заплетая ему косу.

— Ты пойди к ней, поговори. Убеди, что не желаешь зла.

— Ладно, — проворчал Валд.

— Девочка так стойко прошла старый обряд. Наверное, держалась до последнего, а потом вот сорвалась. Дай ей время.

Валд молча кивнул. Инфинита улыбнулась и погладила его по плечу, стряхнув стриженые волосы.

— Священник, что с ней прибыл, передал письмо. Твой отец уже прочел его.

Она вынула из кармана платья мятый конверт и отдала Валду. Потом затянула косу синим шнурком и, легонько за нее дернув, промокнула бритые виски полотенцем и сняла с сына накидку. Энтропия быстро замела волосы на совок, просеменила к камину и смахнула их в огонь.

— Сын, ты теперь несешь ответственность за Эврику, — сказала Инфинита, наблюдая за действиями Энни. — И за мир между экипажами.

— Я понимаю. Вообще-то она мне даже понравилась. — Он ухмыльнулся и потрогал свой слегка опухший нос.

— Вот и славно! — обрадовалась Инфинита. — Я займусь гостями, а ты не задерживайся, иди к ней.

Когда мать и тетка оставили его в покое, Валд открыл конверт и достал письмо. Быстро пробежавшись глазами по длинным приветственным оборотам, он тихо, но с выражением прочел:

— Вручаю вам драгоценный дар — мою дочь Эврику. Ее нежная прелесть успокаивает сердце, в милых очах — смирение и покорность, а ласковые руки созданы для утешения детей. Кроткая голубка выпорхнула из отчего гнезда, так пусть ваша обитель станет ее новым домом… — фыркнув, он потрогал языком слегка шатающийся зуб. — Кроткая голубка… Смирение и покорность… Алистер, сволочь, врет как дышит!

На лавке по другую сторону стола с кряхтением выпрямился Баг. Поморщившись, осторожно потрогал багровый синяк, наливающийся на скуле, пригладил растрепанную рыжую косу, сбившуюся набок.

— Ты пропустил хорошую драку, — прохрипел он. — Хотя у тебя, похоже, была своя…

— Ты все слышал, — сказал Валд, пряча письмо в карман штанов. — Ты был здесь все это время.

— Ага, — кивнул тот. Он стряхнул с длинных усов крошки, оперся локтями на стол. Мутноватые зеленые глаза сфокусировались на Валде. — Как твой лучший друг, я обязан помочь. Давай разбираться по порядку. Что конкретно произошло?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ты никому?.. — вздохнул Валд.

— Обижаешь. — Баг стукнул себя кулаком в грудь.

Валд, колеблясь, смотрел на него. Багу он доверял. К тому же мозги у того всегда отлично работали. Он создавал удивительные штуковины, и даже отец говорил, что его направляет богиня. Желтую рубашку ученого ему выдали еще три года назад, когда Багу только-только исполнилось двадцать четыре. Они тогда знатно надрались… Сейчас на желтой ткани расплывались подозрительные пятна то ли вина, то ли крови.

А еще Баг женат и вроде счастлив. Значит, действительно может подсказать, что пошло не так.

— Ладно, — решился Валд. — В общем, сначала все было просто отлично.

— Не упускай детали, — сказал Баг. — С женщинами это важно. Ты вошел в комнату…

— Эврика сидела на кровати. Она улыбнулась мне, сказала, мол, наконец-то мы одни и что у меня хорошее тело.

— Обнадеживающе, — одобрительно кивнул Баг.

— Потом мы выпили вина, и она захотела принять ванну. Я помог ей раздеться, поцеловал. Она была слегка зажата.

— Это нормально, — сказал друг, сосредоточенно глядя куда-то в пространство и будто представляя себе всю картину.

— Она легла в ванну, — продолжил Валд. — Я снял рубашку, опять стал целовать Эврику, она распалилась и активно отвечала на ласки. Она явно хотела!

— Верю. Что еще?

— Мы немного разговаривали, — добавил Валд. — Она вроде как сомневалась — мы совсем не знаем друг друга, да стоит ли это делать…

— Ломалась, короче.

— Да. А потом я снял штаны, разделся, пошел к ней — и бах! Покраснела, на глазах слезы, давай отбиваться. А она такая хрупкая! Я боялся, как бы не сломать чего ненароком. Ручки тоненькие, дрожат… Обнять и плакать. В общем, какой уж тут секс.

— Я понял! — просиял Баг и поднял палец вверх.

— Что?

— Ты снял штаны. С этого все началось.

— И? — не понял Валд. — Как я должен был трахаться? В штанах?

— Подумай сам, — усмехнулся Баг и пригладил усы. — Эврика росла в монастыре. Среди баб. Она и одетого-то мужика вряд ли часто видела. — Друг выдержал многозначительную паузу и, склонившись над столом, шепотом пояснил: — Она испугалась твоего Валидола-младшего.

Валд провел пятерней по голове, с непривычки запутался пальцами в косе.

— Я вообще-то так и подумал, что она испугалась, — признался он. — И что теперь?

— Пусть привыкнет к тебе и к нему заодно, — пожал плечами Баг. — Женщины — они любопытные. Просто ходи голым рядом с ней, ей самой захочется рассмотреть, потрогать… А ты опиши сначала процесс на словах. Может, в монастыре ей даже основ не рассказали. Или наоборот — переврали, нагнав ужасов. Священник, что с ней приехал, — скользкий тип.

— Где он, кстати? — поинтересовался Валд, осматриваясь.

— А кто его знает, — ответил Баг, озираясь по сторонам. — Ошивался тут, лез везде со своей потной рожей, да только все молчком. И два бугая, что с невестой приехали, не пили. А это очень подозрительно!

— Ладно. Спасибо. — Валд поднялся с лавки, провел ладонями по выбритым вискам. Голову непривычно холодило, а конец короткой косицы щекотал шею.

— Ты это… Не затягивай, — нахмурился Баг. — Если не консумируешь брак в течение месяца, старый козлина Алистер может потребовать его расторгнуть.

Я взяла тонкий розовый ломтик мяса из разложенной веером нарезки, накрыла кусочком сыра и отправила в рот. Прожевав, пригубила вина.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Без балдахина в комнате стало просторнее. Уходя, женщины потушили почти все свечи, наверное, чтобы я снова ничего не подожгла, и теперь свет шел лишь от тлеющих углей в камине да от канделябра, отставленного от кровати к окну.