Год багульника. Кровавая луна - Джен Коруна

На тонком лице Лагда отразилось заинтересованность.

— Продолжай.

— Этот доспех легок, не стесняет движений, и в то же время нет лучшей защиты против гарвов. Возможно, будет нелишним снабдить таким же панцирем и коней.

Отбросив цинизм, Кравой теперь слушал хэура с очевидным вниманием.

— Нам и впрямь есть чему поучиться у Сиэлл-Ахэль! — признал Лагд. — Что думаешь, Кравой?

— Думаю, нам надо немедля дать задание кузнецам, подробно объяснив, что надо делать. У тебя есть образец? — спросил он, обращаясь к Сигарту.

— У меня нет, но у кого-нибудь из воинов наверняка найдется.

— Вот и хорошо — чем раньше наши мастера увидят этот чудесный доспех воочию, тем скорее будет готово обмундирование для краантль.

Сигарт переглянулся с Кравоем и понимающе кивнул. Мудрые глаза Лагда внимательно следили за обоими.

— Не устаю дивиться прихотям Эллар… — вполголоса произнес он, точно раздумывая вслух. — Я видел дружбу, видел вражду, но чтобы и то и другое одновременно, такого я даже представить не мог.

К счастью, или к сожалению, Сигарт был слишком поглощен мыслью о доспехах, чтобы вникать в смысл его слов, зато Кравой расслышал князя Рас-Сильвана совершенно четко. Он нервно сцепил руки в замок и, крутанувшись на каблуках, отошел от стола. Лагд улыбнулся уголками губ.

— На сегодня довольно идей, — подытожил он. — У всех нас есть, о чем подумать, а главное, пока что есть время, чтобы это сделать. Как только будут какие-нибудь новости, я вам сообщу, чего жду и от вас.

Эльф и хэур разом поклонились и покинули зал. В коридоре Кравой остановился и обратился к Сигарту:

— Как найдешь этот свой орех — заноси. По вечерам я обычно в замке, если, конечно, в Круге песен не поют заезжие знаменитости.

Сигарт хмуро свел брови.

— Как оторвешься от своих знаменитостей — заходи, а то, боюсь, мне грозит вечно обивать твой порог: у вас ведь что ни ночь, то песни до утра.

Жрец солнца усмехнулся.

— Ладно, песни могут и подождать, дело — прежде всего. Буду рад тебя видеть в любое время.

— Ловлю тебя на слове, — усмехнувшись в ответ, произнес хэур.

Расставшись с Кравоем, он зашагал по длинным переходам замка. Из-за формы здания они были не прямыми, а имели форму дуги; правда, по сравнению с мыслями, которые одолевали шагающего по ним Сигарта, их вполне можно было назвать ровными. В голове хэура царил непривычный сумбур — он до сих пор не мог решить, в каком тоне ему разговаривать с солнечным эльфом. Жаль, что он не слышал слов Лагда — в них, как всегда, было зерно истины…

***

Вечером Сигарт постучался в комнату Кравоя — он раздобыл рысий доспех и как раз нес его, чтобы показать. Не успел он опустить руку, как дверь тут же распахнулась. Увидев гостя, краантль сдержанно улыбнулся.

— А, это ты? Заходи, ан эйоли Краан.

Сигарт осторожно перешагнул порог и окинул взглядом хозяина комнаты. Кравой был в одной нижней рубахе, вокруг его бедер был обернут карас, обычная для эльфов домашняя мужская одежда, состоящая из большого куска ткани с завязками. Обернутый несколько раз вокруг тела, он образовывал подобие прямой длинной юбки, закрепленной на талии. Вместо сапог на босые ноги эльфа были надеты легкие сандалии. Хэур перевел взгляд на обстановку, удивленно поднял серую бровь. Порядком здесь и не пахло… На большом столе в глубине комнаты громоздилась куча самых разнообразных предметов: от одежды и конской сбруи до свитков пергамента. Сигарт внимательнее присмотрелся к лежащим на столе сокровищам — что-то в их виде показалось ему странным…

— Я принес тебе ореховую скорлупу, как мы и договаривались — вот, — сказал он, кладя доспех на стол рядом с остальными вещами.

Металлические пластины тихо звякнули.

— Отлично! — кивнул Кравой. — Завтра же покажу кузнецам. А я вот как раз разбираю всякий хлам — думаю, что может пригодиться в битве. Уверен, ты сможешь дать мне пару ценных советов.

— Как по мне, главное не забыть меч, чтобы было, чем рубить головы врагам, и собственную голову, чтобы было, что от них спасать — остальное лишь мешает, — пошутил хэур, садясь на предложенный табурет.

Жрец солнца нырнул в склад на столе и стал по одной вытягивать из нее вещи. Он выглядел крайне взволнованным — похоже, подготовка к битве взбудоражила его не на шутку. Хэур с интересом осмотрелся. Беспорядок на столе плавно переходил в примерно такой же разгром на полу и кровати. Внезапно Сигарт понял, чего не хватало в комнате Кравоя — оружия! Он окинул помещение взглядом еще раз, но никого подобия меча или хотя бы ножа ни в комнате, ни на поясе эльфа не заметил.

— У тебя нет меча… — осторожно сказал он.

— Краантль не могут проливать кровь, ни свою, ни чужую, — оторвавшись от разбора вещей, заявил Кравой и, увидев удивление на лице хэура, добавил: — В крови заключена сила солнца, составляющая основу существования краантль — даже малейшая кровопотеря может стоить солнечному эльфу жизни. Поэтому-то я и попросил тебя принести эту скорлупу.

Его ответ еще больше озадачил хэура: медленно выздоравливать — это еще куда ни шло, но чтобы вообще не проливать кровь! Что ж это за воины такие?!..

— Ну, положим, про краантль я понял, — нахмурился он, — а других почему нельзя?

— По той же причине: солнце наполняет своим теплом кровь и всех остальных существ, и краантль, служа ему, не имеют права остужать его, позволяя крови проливаться.

— Как же ты тогда собираешься сражаться с гарвами?.. — с недоумением спросил хэур.

Солнечный эльф улыбнулся и кивнул на край стола. Только теперь Сигарт заметил лежащий на нем странный предмет — длиной всего около локтя, он был похож не то на отломанное древко топора, не то на рукоятку кнута, обвитую кожей и украшенную оковками из золота. С одной стороны древка свисала петля, в которую могла пройти рука. Сигарт подошел, озадаченно взял его, но в следующий же миг бросил обратно — он оказался горячим, как раскаленный металл.

— Что это?!

— Тинскр?аан — «полуденное солнце», — пояснил Кравой, любовно подбирая брошенный хэуром загадочный предмет и надевая петлю на правое запястье. Не было похоже на то, чтобы он обжигал его. Не удержавшись, он прибавил: — Грозное оружие в руках того, кто умеет с ним обращаться…

Сигарт поморщился — послушать этих остроухих, так кроме них вообще никто воевать не умеет! Тем не менее, «полуденное солнце» заинтересовало его.

— И как оно работает?

— Скоро увидишь, — с хитрой улыбкой сказал краантль и начал тянуть из вороха одежды нечто, похожее на плащ.

Сигарт с тревогой смотрел, как груда вещей начинает опасно крениться.

— Не хочу тебя отвлекать, но, по-моему, у тебя сейчас ускачет седло.

— Меня удивляет твое спокойствие! — воскликнул Кравой, на лету подхватывая падающую сбрую.

— А меня — твое волнение. К чему эти нервы? Самое большее, что ты можешь сделать, это сражаться, вкладывая в каждый удар все свои силы, так, как будто за ним уже ничего не будет!

Жрец солнца быстро шагнул к нему.

— Эту войну будут помнить, пока светит солнце! — взволнованно произнес он. — Тот, кто победит на берегу Ин-Ириля, заслужит славу, равную славе великих героев прошлого, а о погибших будут с гордостью говорить потомки: «они пали в Великой битве»!

— Если только они только успеют их завести, — иронично заметил Сигарт. — Ты уже обязал каждого краантль обзавестись как минимум одним потомком?

Кравой нахмурил круто изломленные брови.

— Хотя, может, они придерживаются иного мнения, нежели ты? — невозмутимо продолжил хэур. — Возможно, не все мечтают о том, чтобы о них говорили «он пал»…

— Краантль будут биться насмерть! — горячо воскликнул Кравой, и его глаза лихорадочно блеснули. — Каждый из них готов, не задумываясь, отдать свою жизнь ради победы в этой битве!

Сигарт встал и задумчиво обошел вокруг эльфа. Его суровое, точно высеченное из гранита, лицо помрачнело. Если бы кто-то увидел их с Кравоем сейчас, он мог бы подумать, что это отец разговаривает с подросшим сыном.

— Ты еще очень молод, воин солнца, — сощурив хищные глаза, произнес Сигарт. — Ты говоришь о войне как о веселой прогулке, а о своих воинах, как о баранах, которых ведут на бойню. Скажи, тебе хоть раз доводилось убивать? А получать раны от меча, более верткого, чем твой?

Солнечный эльф опустил глаза — до сих пор еще никто так с ним не разговаривал… Он покачал головой.

— А мне доводилось, и не раз! — повышая голос, продолжал хэур. — И я знаю, что в боли нет никакой красоты — это всего лишь боль, и порой очень сильная! Ты говоришь о смерти, как о каком-то подвиге, ты уже почти любишь ее, а ведь она обозначает лишь одно — что на этот раз ты не смог победить. Вот и все! Твое дело — не только одолеть врага, но и спасти жизни своих воинов — столько жизней, сколько ты сможешь. Лишь тогда ты станешь великим полководцем, пока же ты мало чем отличаешься от Моррога — он тоже ведет своих воинов на битву как на убой.