Сквозное действие, или Как стать драматургом - Александр Михайлович Галин

теперь Роза Александровна ко мне туда приедет, да она там ансамбль песни и пляски организует? Так что вы не плачьте? Мы еще поживем на этом свете! Ноги наши ходят, глаза смотрят? Сердце, как в песне поется, стучит и стучит? Был бы здесь сейчас Василий Иванович? Он бы баян принес…

Звонок у входной двери.

Д и а н а  В л а д и м и р о в н а. По-моему, кто-то пришел. Вы слышали звонок?

Р о з а  А л е к с а н д р о в н а. Это они?

Ч м у т и н. Они? Так! (Вышел из-за стола.) Свадьбу хотели — будет им свадьба! Тут у них музыка! Включаем ее!

Ставит пластинку, включает проигрыватель.

А вы, дорогие гостьи… вставайте и начинайте танцевать.

Р о з а  А л е к с а н д р о в н а. Я не понимаю…

Ч м у т и н (кричит в коридор). Своими ключами не открываете! Привыкли, что тут швейцар есть… Пожалуйста, танцуйте!

Д и а н а  В л а д и м и р о в н а. Успокойтесь, Николай Михайлович!

Ч м у т и н. Какой может быть покой! Они надо мной тут судилище устроили! Должен я им сказать все или нет? (Направляется к двери.)

Д и а н а  В л а д и м и р о в н а. Николай Михайлович, подождите… успокойтесь.

Ч м у т и н. Не могу! Они меня до края довели!

Вышел.

Р о з а  А л е к с а н д р о в н а (поднялась из-за стола). Что сейчас будет?

Д и а н а  В л а д и м и р о в н а. Держитесь, дорогая. Что бы ни было. Мы не должны перед ними унижаться!

Р о з а  А л е к с а н д р о в н а. Я еле стою на ногах!

Д и а н а  В л а д и м и р о в н а (поддерживая ее). Держаться, дружок, держаться! Чудесный вечер… свечи горят… мы танцуем.

В дверях появляется  Н и н а  И в а н о в н а. Рядом старик.

Ч м у т и н. Тут… еще одна невеста…

Н и н а  И в а н о в н а (изумленно). Что это у вас здесь?

Ч м у т и н. Свадьба.

Н и н а  И в а н о в н а. Чья?

Ч м у т и н. Моя! Присоединяйтесь. Только… я не султан… и больше жениться не могу…

Р о з а  А л е к с а н д р о в н а (воинственно). А Нине Ивановне я вас бы и не отдала!

Н и н а  И в а н о в н а. А я не за этим вернулась.

Р о з а  А л е к с а н д р о в н а. А зачем, позвольте узнать?

Н и н а  И в а н о в н а. Сумку забыла с ключами.

Р о з а  А л е к с а н д р о в н а. Ха-ха! Так мы и поверили.

Н и н а  И в а н о в н а. Сейчас найду ее и покажу.

Р о з а  А л е к с а н д р о в н а. Покажите-покажите…

Н и н а  И в а н о в н а (ищет сумку. Находит). Вот она! Пожалуйста, смотрите.

Ч м у т и н. Вы можете остаться и провести с нами вечер.

Н и н а  И в а н о в н а. А хозяева где?

Ч м у т и н (наполняет бокал, предназначенный Нине Ивановне). Мы здесь хозяева!

Д и а н а  В л а д и м и р о в н а. Николай Михайлович, я за вас волнуюсь.

Ч м у т и н (ликует). Целых три! Рассказывать буду — не поверят!

Р о з а  А л е к с а н д р о в н а. Садитесь, дорогая Нина Ивановна. В нашем доме всегда рады гостям.

Н и н а  И в а н о в н а. Вам тут и без меня весело.

Р о з а  А л е к с а н д р о в н а. Николай Михайлович, налейте моей сопернице!

Ч м у т и н. Всем налил, и ей тоже. (Берет Нину Ивановну под руку). Дайте-ка сюда сумочку… Пойдемте.

Н и н а  И в а н о в н а. Не приглашайте… не надо.

Ч м у т и н. Раз народ просит, надо идти навстречу.

Р о з а  А л е к с а н д р о в н а. Нина Ивановна, вы должны дойти до нашего состояния.

Д и а н а  В л а д и м и р о в н а. Выпейте, выпейте… сегодня у нас праздник…

Н и н а  И в а н о в н а. Зачем же я себе вредить буду?

Р о з а  А л е к с а н д р о в н а (поет). «Смерть не страшна. С ней не раз мы встречались в бою. Вот и теперь надо мною она кружится…» Нет, теперь я не боюсь умереть… Ах, Элеонора, как хорошо было бы пригласить тебя в гости…

Ч м у т и н. Приглашайте. Зовите всех. Вина хватит. (Нине Ивановне.) Может быть, вы хоть поедите? Они такие благовоспитанные. Ничего не едят. Вы закусывать будете или нет? Когда женщина ест, у меня на душе спокойно. Бывало, получишь зарплату, купишь чего-нибудь такого. Жена с дочкой едят, а я смотрю… говорю, уже пробовал. (Накладывает всем закуску.) Чтобы все было съедено. Я сам есть буду! Чтой-то на меня аппетит навалился! Давно такого не было! И давайте, наконец, выпьем. Выпьем за вас, милые подруги!

Все выпили, кроме Нины Ивановны.

Р о з а  А л е к с а н д р о в н а. Нина Ивановна, выпейте и давайте с вами дружить!

Н и н а  И в а н о в н а. Мы не ссорились…

Д и а н а  В л а д и м и р о в н а (Нине Ивановне). Говорите… Говорите, не надо молчать.

Н и н а  И в а н о в н а (тускло). Что сказать? Совет да любовь.

Р о з а  А л е к с а н д р о в н а. Она огорчена. Я разбила ее счастье.

Н и н а  И в а н о в н а. Да будет вам. Разбила… Если б я захотела. (Выпила.) Разбила… У меня, может быть, четыре мужа было!

Р о з а  А л е к с а н д р о в н а. Зачем же вам пятый понадобился?

Н и н а  И в а н о в н а. У артисток легкая жизнь, Роза Александровна. А вы бы поработали на моем месте. С больными-то не то что со здоровыми. Ты им и сестра и мать. Они ждали, когда моя смена будет… потому что я с ними только лаской… скольким за свою жизнь глаза закрыла… скольким грехи отпустила… скольких на ноги поставила! Я работу свою любила. За это меня ценили. Когда выходила на пенсию, скульптор мою голову из снега вылепил. Больные всем отделением ходили заливать. Всю зиму голова простояла. Я приходила смотреть. Нет-нет, а кто-нибудь выйдет с ведром и подморозит. Главный, когда меня провожал на пенсию, сказал: «Все, что надо будет, просите!» (Улыбнулась.) А что я у него попрошу!

Ч м у т и н. Вот он, значит, откуда мне вас выписал…

Д и а н а  В л а д и м и р о в н а (устало). О чем вы, Николай Михайлович?

Молчание.

Р о з а  А л е к с а н д р о в н а. Что вы загрустили, старичок?

Ч м у т и н (тихо). Все, что было, не вернешь, а что будет, неизвестно. Все на свете разрушается… Я думаю, пройдет время, крыши мои сгниют — и что же останется? Сына не было… И дочери, выходит, нет… Как же ей втолковать? Как? (Пауза.) Пока человек молодой, думает, жизнь впереди — сахар, конфета, а не жизнь… Снял обертку — и она твоя. Разворачивает, а под ней другая. Эту бумажку разворачивает, а там третья. Снимает ее — там следующая. И так до старости… ищет и ищет… Человек до сладкого падок. А когда, наконец, последнюю бумажку сомнет — там оказывается не сахар, а комочек земли. Вот и ложись, мученик, — сладкая отрава тебя обманула… А смерть будет горькая…

Молчание.

Сил было много… Что мне говорили, то делал. Как учили — жил… По оргнабору махнул на стройки пятилеток. Сказали: иди в кровельщики — будем строить новые дома. Строил… А они меня дураком считают.

Молчание.

Р о з а  А л е к с а н д р о в н а. Диана Владимировна, кажется, заснула.

Все посмотрели на Диану Владимировну. Старушка действительно спит.

Н и н а  И в а н о в н а. Разбудите, а то она еще упадет со стула.

Р о з а  А л е к с а н д р о в н а. Не надо… Может быть, ей снится что-нибудь хорошее.

Молчание.

Смотрите, она улыбается… Я бы тоже поспала немножко. Все кружится… Можно? Пять минут, не больше. Помогите мне дойти до кресла.

Ч м у т и н. Обопритесь на меня…

Р о з а  А л е к с а н д р о в н а. Простите. Последнее время я почти не спала. (Устраивается в кресле.) Только обязательно разбудите. Не забудьте… Прошу вас, не забудьте… (Засыпает.)

Молчание.

Ч м у т и н (тихо). Хорошие женщины.

Н и н а  И в а н о в н а. А я, значит, плохая?

Ч м у т и н. И вы хорошая…

Н и н а  И в а н о в н а. Чего ж вы ее выбрали, а не меня?

Молчание.