Путь к последнему приюту - Андрей Бондаренко

— Нормальный вариант, — поднимаясь на ноги, одобрительно хмыкнул Егор. — Обозначу, конечно. Только, пожалуй, чуть позже…. Кстати, я знаю, — предусмотрительно замолчал и закончил фразу уже мысленно: — «…на кого похож нынешний российский Император Николай Третий. Если слегка проредить русые волосы на голове и сбрить аккуратную бородку, то он и получится — Владимир Владимирович Путин из моего Мира. Очередной «параллельный» фокус, и не более того. Ничего удивительного…».

Он нашёл объёмную кожаную сумку, аккуратно сложил в неё фиолетово-сиреневую полевую форму и тёмно-серые армейские ботинки с высокой шнуровкой, перебросил через плечо широкий «сумочный» ремень и, подойдя к двери, коснулся её вертикальной поверхности ладонью правой руки. Дверка послушно отошла в сторону, открывая взгляду вечернее небо, украшенное бордово-малиновым закатным маревом.

Егор неторопливо спустился по лесенке вниз и, передав сумку Хазову, попросил:

— Помоги, братец, напялить всё это. Только, пожалуйста, осторожно, чтобы не потревожить раны на руке, боку и спине.

— Всё будет сделано в лучшем виде, — неуверенно и смущённо улыбнувшись, заверил Ангел. — Не сомневайтесь, господин сиятельный граф…

Через пятнадцать минут процесс переодевания был завершён.

— Спасибо, конечно, — заново пристраивая раненую левую руку в перевязь, поблагодарил Егор. — Ладно, Василий, будем прощаться. Служи, боец.

— Будут ли приказы и указания, сиятельный граф? — непонимающе поморгав густыми рыжеватыми ресницами, поинтересовался Хазов.

— Приказы? Будут, конечно…. Значится так. Усиленно бди за Порталом, как бы оттуда не полезли — всякие и разные. Если что — сразу же вызывай подкрепление из Иркутска…. Всё понял?

— Так точно!

— Ещё один важный момент. У меня же — частичная амнезия…, — указал здоровой рукой на лесенку Егор. — А как — перед взлётом — убрать эту штуковину? Запамятовал, понимаешь…

— Лестница сама уберётся. В автоматическом режиме, когда подадите команду на взлёт.

— Ага, вспомнил. Спасибо за подсказку. Всё, Вася, не скучай. Через полчасика пойду на взлёт.

— Счастливой вам дороги, Ваше сиятельство…

Вернувшись в кабину виманы, он минут двенадцать-пятнадцать, побеспокоив курсором строку — «справочная предполётная информация», посвятил вдумчивому изучению пульта управления и рабочих функций его основных блоков.

«Всё — в первом приближении — понятно», — резюмировал Егор. — «В том смысле, что логично и функционально-грамотно. Режим штатного полёта. Срочная корректировка полётного маршрута в связи с неожиданными погодными катаклизмами. Своевременная реакция на внештатные геомагнитные аномалии. Ну, и всё такое прочее…. А для чего, интересно, предназначен крайний справа монитор, под которым разместились блестящие тумблеры? Этот момент в «справочной информации» никак не оговаривается. Совершенно. Ладно, делать нечего, пойдём насквозь смелым и эмпирическим путём…

«Щёлк!», — переключившись, известил первый попавшийся под указательный палец тумблер.

На экране монитора возникло просторное помещение, заставленное — в три ровных ряда — двухъярусными нарами-кроватями.

«Ни дать, ни взять — армейская казарма», — умилился Егор. — «Среднестатистическая такая, чистенькая, даже дневальный «на тумбочке» присутствует. Только бойцов нет. Впрочем, ничего странного, дневное время, как-никак. Наверняка, находятся либо на плановых учебных занятиях, либо выполняют поставленную перед ними задачу…».

«Отщёлкнув» назад первый тумблер, он — без малейших колебаний — задействовал второй.

Картинка ожидаемо поменялась. Теперь на экране отображалась небольшая овальная поляна среди смешанного редколесья и тёмно-серая пологая скала с чёрным базальтовым прямоугольником. На полянке — в свободных и раскованных позах — расположились девять «фиолетово-сиреневых» автоматчиков.

— Васины подчинённые расслабляются — понимающе хмыкнул Егор. — А чёрный провал в скале — это «параллельный» Портал, по которому я сюда и пожаловал.

В кадре появился Хазов и, грозно нахмурившись, принялся возмущаться:

— Что это, ироды ленивые и толстомясые, вы тут разлеглись? Служебные инструкции не для вас писаны? Совсем, чалдоны сибирские, обнаглели в корягу и страх потеряли?

— Так, некого же теперь бояться, — принялся оправдываться черноволосый «камуфляжник». — Мы же видели, каким «овощем» обгоревшим граф выбрался из каменной Дырищи. Какой из него нынче надзиратель — с такими-то мягкими глазами? Ну, как у бродячей собаки? Это раньше он, такое впечатление, и из далёкого Санкт-Петербурга видел каждую травинку, растущую на этом склоне. Раньше, ярясь от усердия служебного, никому спуску не давал…. Сейчас? Не, совсем другой человек…

— Другой, — устало присев на пышную серо-зелёную моховую кочку, подтвердил Василий. — Сам никогда бы не поверил, что контузия может так изменить человека. Никаких тебе: — «Харя кандальная», «Супостат», «На рудниках сгною» и «Кровью, гнида, умоешься». Наоборот: — «Вася», «Василий Васильевич», «Пожалуйста», «Спасибо», «Служи, боец». Даже по морде ни разу не съездил. И «Песнь Валькирий» — в нашем исполнении — ему понравилась. Представляете? Неслыханное дело. Словно подменили человека…

— Может, действительно, подменили? В каменной Дырище, я имею в виду?

— Думал об этом. Но…

— Что — но?

— Я же графа самолично перевязывал. Его это тело. Однозначно — его. И тёмно-багровое родимое пятно на шее, и кривой шрам на правом предплечье, оставшийся после прошлогодней дуэли. Да и дверка виманы послушно открылась после прикосновения ладони графской…. Значится так, ленивые и зажравшиеся супостаты. Сейчас перекуриваем, а после этого занимаем места согласно штатному расписанию и приступаем к выполнению непосредственных служебных обязанностей…. «Спёкся» наш Живоглот, понятное дело. Но и что с того? Запросто могут и замену ему, болезному, прислать. Достойную и жёсткую замену, я имею в виду. И в оперативном порядке…. Кто-то хочет с кнутом познакомиться? Ноздри — лишние? Вот, и я о том же вам толкую…

«Живоглот — это кто?», — вернув тумблер в «холостое» положение, засомневался Егор. — «Имелся в виду — мой здешний «двойник»? То бишь, если применительно к сегодняшним реалиям, я? И за какие, блин горелый, заслуги было дано такое красочное и экзотическое прозвище? А ещё я, оказывается, записной дуэлянт. Однако…. Кроме того, здесь, судя по всему, широко применяют подслушивающую и подглядывающую аппаратуру. Надо будет обязательно учесть на будущее…».