Путь к последнему приюту - Андрей Бондаренко

— Только, господин Старший Ангел, вам придётся раздеться до пояса.

— Надо, значит, надо. Только, вот, несподручно.

— Разрешите — подсоблю?

— Разрешаю…

Через полчаса все раны-ссадины были тщательно продезинфицированы и умело перевязаны.

— Спасибо, Вася, — бережно укладывая перебинтованную левую руку, знатно повреждённую Верочкиными хирургическими щипцами, в удобную перевязь, переброшенную через голову, поблагодарил Егор, а после этого напомнил: — Мне в Санкт-Петербург надо. Да и чистая незакопчённая одежда без пулевых отметин будет нелишней.

— Дык, это…, — замялся Хазов. — Нет никаких проблем. Ваша личная вимана, господин Старший Ангел, к полёту готова. Как и всегда. Её к нам ещё позавчера перегнали. То есть, она сама прибыла, в автоматическом режиме. Да и ваш гардероб там же находится.

— Вимана? Ах, да. Конечно же. Вимана. Что же ещё…. А где, Василий, она припаркована? Запамятовал…. Покажи, пожалуйста.

— Следуйте за мной, высокородный и сиятельный господин граф. Здесь совсем недалеко…

Они шагали по узкой горной лощине, прихотливо змеящейся среди низеньких холмов, поросших смешанным редколесьем, и Егор несуетливо рассуждал про себя: — «Нормально, в принципе, прошло плановое «внедрение». Вернее, его первый, сугубо начальный этап. Не без досадных накладок, конечно же. Но, ведь, могло быть и хуже. Это я, тьфу-тьфу-тьфу, про возможное разоблачение и незамедлительный арест. А так-то что. Поболтал немного, послушал, получил квалифицированную медицинскую помощь, кваса попил. Отличный, между прочим, квас. Натуральный, забористый, шипучий и без всякой химии…. А, вот, расслабляться пока не стоит. Рановато. Взять, к примеру, ту же — «виману». Что это, собственно говоря, такое? Про неё мой «параллельный аналог» ни слова не сказал. Впрочем, его про виманы и не спрашивали, так как ничего не знали про их существование…. Понятное дело, что речь идёт о неких летательных аппаратах, раз — «ваша личная вимана к полёту готова…». «Личная» это, безусловно, хорошо. А прилагается ли к ней личный пилот с крепким практическим опытом? Вот, в чём вопрос…. Ага, лощина резко поворачивает. То есть, повернув, упирается в местный аэродром: круглая поляна диаметром свыше трёхсот метров, на которой расположились…э-э-э.… Две серебристые «летающие тарелки»? Хм. Два серебристых дисколёта, чего уж там. В нашем Мире над их созданием тоже активно работали, а потом все наработки — по неизвестным мне причинам — «заморозили» на неопределённое время. А здесь, получается, довели-таки дело до конца. То есть, до успешных промышленных образцов. Молодцы…. Один дисколёт — цельный диск, монолитный и большой, диаметром в районе тридцати пяти метров. Второй — гораздо меньше, раза, наверное, в три. Да и конструкция совсем другая: широкое светлое кольцо (на трёх коротких телескопических «ножках»), из которого выступает более тёмная куполообразная выпуклость. Кабина для экипажа и пассажиров, надо понимать. А также наличествует узкая лесенка, огибающая кольцо и ведущая к кабине…. Подключаем логику. Маленький дисколёт, скорее всего, и является моей «личной графской виманой». Ага, так и есть. Василий направляется к более мелкому летательному аппарату…».

Они остановились, не дойдя до виманы несколько метров.

— Совсем забыл спросить, — легкомысленно улыбнулся Егор. — Когда я вышел из Портала, ты с бойцами песенку какую-то распевал. Вдохновенно так, со старанием и прилежанием…. Что это такое было?

— Дык, это, репетировали, — в очередной раз засмущался Хазов. — То есть, выполняли ваш строгий приказ.

— Мой приказ?

— Так точно.

— Напомни-ка, боец.

— Когда вы, Ваше сиятельство, посещали нас в прошлый раз, то строго-настрого велели, мол: — «Дурака не валять, а, находясь на посту, без устали репетировать — один раз в два часа — «Песнь Валькирий». Усердно репетировать…». Ну, мы и старались…

— «Песнь Валькирий»? — переспросил Егор. — Интересно…. А что это такое? И зачем?

— Дык, граф…. Это — ваше собственное сочинение. Написано к грядущему пятидесятилетию Великого князя Константина Петровича, которое состоится через два с половиной месяца. После официальных праздничных мероприятий в столице, как обещают, Великий князь прилетит в наш провинциальный Иркутск. Будем торжественно поздравлять. Каждая «ангельская» часть готовит свой концертный номер. От нас будет — «Песнь Валькирий». Вот…

«Получается, что мой здешний «аналог» тоже баловался стишками», — отметил Егор. — «Нормальный вариант. То есть, очередное знаковое «совпадение». А, вот, личного пилота нигде не видно. Плохо это. Однозначно, блин горелый, плохо.… Кстати, присутствует ещё одна — сугубо очередная — странность. Моя левая рука явно находится в нерабочем состоянии, но провожатого Ангела это печальное обстоятельство ничуть не смущает. Почему? Может, для управления виманой и не требуется особых навыков?».

— Что-то случилось? — забеспокоился Хазов. — Почему, граф, вы молчите? Мы плохо пели? Фальшивили?

— Ни капли. Даже понравилось. Молодцы, хвалю…. Василий, мне же ещё надо облачиться в приличную одежду.

— Дык…

— Что — дык?

— Только вы, господин Старший Ангел, можете пройти в эту виману. А мне даже с вами не положено. Инструкции. Выберите в гардеробе подходящую одежду и обувь. Сбросьте её вниз. Сами спуститесь. А я помогу вам переодеться.

— Хорошо, так и сделаем…

Егор поднялся по лестнице и в недоумении остановился: судя по тёмно-серому прямоугольному контуру, дверка, ведущая в кабину, имелась, только ручка на ней отсутствовала.

— Ладонь свою наложите на входную панель, — подсказал снизу голос Хазова. — Она и откроется…

«Вот, я и попался», — тревожно зашелестело в голове. — «Практически разоблачён, так его и растак…. Что там наш Васятка? Автомат, содрав с плеча, ещё не привёл в рабочее положение? Пока, слава Богу, нет. Видимо выжидает, морда неандертальская…. Что теперь делать? Может, изобразить нервный припадок? То бишь, скатиться по лесенке вниз и, закатив глаза, забиться в отчаянных конвульсиях? Нормальная такая тема…».

Он, наспех прокрутив в голове последние Верочкины наставления, медленно приложил ладонь правой руки к тёплой серебристой поверхности. Приложил, примериваясь — как бы половчее упасть и, сгруппировавшись, скатиться по лесенке.

Раздался тоненький-тоненький писк, и дверка, слегка задвинувшись внутрь и плавно отойдя в сторону, «утонула» в поверхности кабины.

«Знатное и спасительное совпадение», — подумал Егор. — «И «картинки» ладошек у нас с «двойником» совпали. Для хитрована Палыча это будет отличной новостью. В том смысле, что тут же начнёт — по субботам в гости к барышням не ходи — старательно разрабатывать далеко-идущие стратегические планы…».