Малышка, пойдем со мной... - Мартина Коул

— Оставь ее, Джоани, кончится тем, что МакАртур свернет тебе шею.

У Моники был скучающий голос.

Джоани схватила девушку за руку.

— Ой, напугала! Да она ведь не способна ни на что. Не соображает, что делает!

Девушка попыталась вырваться, но смогла лишь слабо тряхнуть головой.

— Лови такси, Мон.

Теперь уже Моника качала головой.

— И не подумаю, какого хрена нам за нее отвечать!

Джоани повела девушку к ближайшему пабу. Та едва ковыляла, спотыкаясь на каждом шагу.

И что за чудовище этот МакАртур! Настоящий подонок! Говорят, от него отрекся даже отец, мотавший длительный срок за убийство. А мать — приятная женщина респектабельного вида, Джоани видела ее, — скоропостижно скончалась.

Когда она вела девушку через улицу, раздался визг тормозов. Из остановившегося «мерседеса» вышел сам Тодд МакАртур. Его разгневанный вид не предвещал ничего хорошего.

— Куда, черт побери, ты ее тащишь?

Его голос был громким и злым.

Джоани попыталась оттолкнуть его в сторону, но он крепко стоял на ногах. Его ботинки ручной работы выглядели нелепо на фоне грязных презервативов и шприцев.

— Я спрашиваю, куда ты ее тащишь?

Джоани знала, что он гордился своими физическими данными, и, хотя гордиться было чем, ее от этого передергивало.

Моника с опаской наблюдала за происходящим; вокруг собрались несколько женщин, готовых постоять за Джоани.

На лице МакАртура отразилось недоумение. Это, должно быть, шутка, решил он. Чтобы потаскушки — да взбунтовались?!

— Я сам разберусь. Убери от нее руки!

Услышав крик сутенера, девушка затряслась. Тодд МакАртур тянул ее за волосы в машину. Женщины, окружившие Джоани, не знали, что делать. Моника, которая всегда думала только о себе, под шумок прыгнула клиенту в автомобиль.

Джоани вдруг обуял приступ гнева.

— Отвези-ка ее лучше домой, — сквозь зубы сказала она Тодду.

Женщины закивали как бы в знак одобрения. Тодд, почувствовав их настроение, обеспокоился. Однако уличный инстинкт подсказал ему, что эту проблему надо решить с позиции силы, иначе он лишится уважения, а без уважения его бизнес невозможен.

Он оставил девушку и, повернувшись к Джоани, прорычал:

— Кто ты такая, чтобы указывать мне?

Девушка без сил опустилась на мостовую. Казалось, ей было все равно, что происходит вокруг. Джоани не очень вежливо ткнула МакАртура в грудь и тихо произнесла:

— Я помню, как ты, подонок, бегал по улицам без штанов. Похоже, ты так и не понял, каким должен быть настоящий сутенер. У тебя карман всю жизнь будет дырявым, потому что ты не умеешь зарабатывать бабки. Да и с фараонами неприятностей тебе не избежать!

Тодд МакАртур был в шоке. Назвать его подонком?! Да еще прилюдно… Нет, нужно с этим кончать.

Накрашенные лица женщин казались зловещими, но это его не остановило.

Он размахнулся и ударил Джоани. Она отлетела назад, лишь чудом не стукнувшись затылком о бордюрный камень. Но и этого Тодду было мало. Он достал финку и двинулся к ней.

Женщины пришли в ужас.

— Ах ты, сука, — раздался знакомый голос.

Джон-Джон? Но как он здесь оказался?

Одна из женщин помогла ей подняться. Обнявшись, они с трепетом наблюдали, как Джон-Джон избивает распластавшегося на земле сутенера.

Затем Джоани увидела Пола Мартина и все поняла.

Пол Мартин медленно подошел к ней. Ухватив ее за подбородок, он взглянул ей в глаза.

— Ну ты даешь, старушка! Затеяла бузу… Ладно, с Тоддом давно надо было разобраться. А сынок твой хорош, боюсь, Тодд не выживет!

Он улыбнулся ей, передавая безукоризненно чистый носовой платок.

— Кстати, с сегодняшнего дня ты постоянно будешь работать в салоне.

Пол дал знак прекратить избиение, и Джон-Джон с жалостью посмотрел на мать. Она казалась ему такой маленькой, с разбитым кровоточащим лицом, сникшим от боли и от унижения. В этот момент он осознал, как сильно любит ее. Кем бы она ни была, она дала ему жизнь, и он был бесконечно благодарен ей за это.

Подойдя к Джоани, он крепко прижал ее к себе.

— С тобой все в порядке, мамочка?

Пол наблюдал за ними, чувствуя странную печаль. Его собственные дети уже много лет не обнимают его просто так. Им подавай шмотки, деньги и прочие житейские блага…

Мимо проезжала полиция. Пол дружески помахал рукой. Машина проехала дальше.

— Давай-ка, старушка, отвезем тебя домой.

Он помог Джоани сесть на заднее сиденье, а затем, обращаясь к женщинам, пошутил:

— Закажите для него катафалк. А заодно и службу в церкви. Правда, таких, как он, в рай все равно не пустят.

Моника вернулась на пятачок, как только машина уехала. Она взглянула на МакАртура, услышала, что произошло, и ее огромные черные глаза стали еще больше от изумления.

Чудесам нет конца!

И она жалела, что опоздала на представление. Десятифунтовая банкнота, заработанная за это время, ни в какое сравнение не шла с унижением Тодда. Об этом еще несколько лет будут говорить на панели!

Томми был потрясен, увидев, что Джоани вернулась так рано, да еще в сопровождении Джон-Джона и незнакомого мужчины. Ее раны расстроили его.

— С тобой все в порядке?

Джоани выдавила из себя улыбку.

— Да как видишь, небольшое происшествие.

Пол с удивлением смотрел на этого крупного человека, от которого исходило нездоровое обаяние.

Джон-Джон, как всегда, прошел в комнату Киры, чтобы убедиться в том, все ли с ней в порядке. Она была заботливо укрыта одеялом и счастливо улыбалась во сне. Он нагнулся и нежно поцеловал сестру в шелковистые волосы. Затем он сунул 20 фунтов в руку Томми, и тот быстро ушел. Он знал, когда бывает лишним.

— Кто это был? — спросил Пол.

Джоани в ответ рассмеялась, да так заразительно, что Пол тоже не смог удержаться.

Это была своего рода разрядка, в которой нуждались все. В их мире принято было смеяться над обстоятельствами. Это было единственным способом выжить.

Пол обнял Джоани за плечи, и они, хохоча, сели на софу. Джон-Джон наблюдал за ними, понимая, что за этим что-то есть, и его мать связана с Полом особыми отношениями, однако в любом случае он не входит в их круг. Он приготовил им выпить и ушел на кухню.

Проснувшаяся Кира в цветастой пижамке, как мышка, проскользнула в комнату. На ее лице был написан ужас.

— Мамочка, что с тобой? — прошептала она.

Джоани, заключив ее в свои объятия, сказала:

— Все в норме, дорогуша, просто мама споткнулась на ровном месте и упала.

Кира забралась к ней на колени и нежно погладила рану на щеке.

Пол молча наблюдал за тем, как Джон-Джон принес матери спиртное, затем компресс и, наконец, солпадеин. Он подсунул под спину Джоани подушки, чтобы ей удобнее было сидеть, затем взял на руки младшую сестренку и отнес ее в постель. По дороге он шепнул ей что-то смешное, чтобы девочка рассмеялась.

На Пола увиденное оказало сильное впечатление. Он припомнил лучшие времена, когда частенько захаживал сюда. Квартирка была по-прежнему безукоризненно чистая.

— Ты, Джоани, наверное, как и раньше, хранишь в шкафу весь этот хлам?

Она улыбнулась, хотя и была уязвлена его словами.

— Не только храню, но и покупаю помаленьку.

— Тебе сейчас уже лучше, Джоани? Правда?

Она почувствовала в его голосе искреннюю озабоченность, и это обрадовало ее. Она так долго любила этого человека. Теперь вот ее сын работает под его началом. И это здорово, потому что, когда у детей все получается, можно пройти через все невзгоды.

— Конечно, лучше. Надеюсь, с этой милой девушкой все в порядке. Она еще слишком молода.

Джон-Джон слушал их разговор. Джоани и Пол беседовали друг с другом открыто, как старые друзья, и он догадывался, что так оно и было на самом деле. Он вспомнил, как много лет назад, проснувшись, увидел Пола в постели матери. Она была счастлива, когда он появлялся у них. Пол готовил им обильные завтраки и доводил до слез своими шутками. Он был единственным мужчиной, который в какой-то мере заменял им отца.

Однако его визиты к Джоани постепенно сходили на нет и наконец вообще прекратились. По-своему им всем его не хватало, но не в такой степени, как Джоани. Тогда внутри нее что-то оборвалось. А теперь сын вновь видел их вместе и не сомневался в том, что она по-прежнему обожает этого человека, который продает ее направо и налево за десять фунтов и даже получает от нее за это проценты.

Мир сошел с ума, но, к счастью для Джон-Джона, он знал это с ранних лет жизни.

Как и его мать, он пытался лепить из своей жизни все, что мог.

Пол, снова оказавшись с Джоани, чувствовал себя уютно. Он вспомнил, как она с детьми обсуждала вымышленные обеды, на которые собиралась пригласить многочисленных гостей — от Бэтмана до Лиз Тейлор. Он охотно участвовал в этих проказах; он не припоминал, чтобы дома ему приходилось так смеяться.