Авиатор: назад в СССР 11 (СИ) - Дорин Михаил

— Пока нет даже методики для взлёта и посадки с трамплина. Но кое-какие есть наработки. Вот вы и отрабатывайте их, чтобы потом у вас глаза на лоб не вылезли при виде палубы.

— Так ещё никто не садился на корабль, кроме Як-38 и вертолётов, — улыбнулся Ваня Швабрин.

— Может, кто-нибудь из вас и выполнит эту посадку, — сказал Гена и повернулся к Морозову. — А ты Николай, завтра на МиГ-23 в передней кабине летишь. Родин у тебя в составе экипажа.

Ох, уж этот длинный и насыщенный на события день! Я ничего против Морозова не имею, но не думаю, что он рад подобному.

— Хорошо, — спокойно ответил Морозов. — Сергей, давай полёт разберём?

— Само собой, — ответил я, улыбнувшись.

Больше всех удивился такому развитию событий Ваня, чьи плохие отношения с Николаем достигли сегодня апогея. Я же спокойно слушал Морозова, пока тот доводил до меня задание на завтрашний полёт.

— Полёт на отработку испытательных манёвров для определения балансировочных характеристик самолёта, — сказал Коля, перелистнув страницу тетради подготовки к полётам. — Ничего нового — виражи, спирали, снова виражи, горка и пикирование. В конце отработаем штопор.

— Понял. Есть какие-то особенности? — спросил я.

— Конечно, — ехидно улыбнулся Морозов. — Планшет не забудь, чтобы записать, как надо правильно выводить МиГ-23 из штопора.

Что ты с ним будешь делать⁈ Пару минут назад он начал мне нравиться, а теперь вернулся к своему «обыденному» состоянию.

Наш инструктор объявил, что подготовка завершена и отпустил всех по домам.

— Если ты помнишь наставления Лоскутова, он запрещал планшет во время отработки штопора. Как минимум не цеплять его на ногу, — сказал я Морозову, когда мы выходили из кабинета.

— Родин, я и без твоих наставлений неглупый парень. Ты главное — приди на вылет, — посмеялся Николай и заспешил вперёд меня.

Для одного дня событий больше, чем достаточно. К тому же, на завтра прогнозировали плохую погоду. Полёты были под вопросом. Значит, есть возможность символически отметить с женой её назначение.

По пути домой я решил сразу зайти в магазин. В голове были мысли только о предстоящем хорошем вечере с Верочкой.

Задача в магазине была приобрести бутылочку хорошего вина. Выбор пал на «Чёрного доктора» с тёмной этикеткой. Взяв сыр и пару плиток шоколада, я направился к выходу из магазина. И чуть было меня не снёс Коля Морозов!

— Ого, Родин. Чего это ты тут… ну… — нервно говорил Николай, потирая красную щеку.

— Чего это я тут делаю? — повторил я полностью фразу, которую он мне хотел сказать. — Это магазин. Здесь покупают товар. Логично?

— Да. Наверное. Извини, мне нужно идти, — сказал Коля и пошёл к прилавку.

Странный он какой-то! Потерянный и совсем неуверенный. Может, чего случилось.

— Коля, у тебя всё хорошо? — остановил я его за плечо.

Морозов повернулся ко мне, но ответил не сразу.

— Нормально всё, Сергей. Мне идти нужно, — сказал Коля и… пошёл на выход из магазина.

Я попытался его догнать, но Морозов прибавил ходу и вышел на улицу, заскочив в автобус, который только подъехал на остановку.

Какой-то день сегодня странный!

Дома, приняв душ и расслабившись, я уже стал забывать о том, что сегодня было. Вера приготовила вкуснейший ужин, а небольшое количество вина придавало романтики в этом деле. Ну и как тут без музыки! Любимый всеми француз Джо Дассен пел прекрасным голосом одну из своих песен, звучащую из магнитофона.

— Итак, мы с тобой сегодня сделали большое дело, — сказал я, наливая напиток с насыщенным гранатовым цветом.

— Согласна, — улыбалась Вера. — И какая у нас романтическая атмосфера — мясо по-французски, музыка на французском, вино, сыр, шоколад и… кружки от Городницкого завода.

Действительно, с фужерами для вина у нас была напряжёнка.

— Но мне так даже нравится больше, — сказала Вера, нагнулась ко мне и поцеловала.

А я, вместо того, чтобы закрыть глаза от удовольствия, смотрел на слегка раскрывшийся халат моей жены и аккуратно запустил туда руку.

— Эм… сударь, а я ещё не так пьяна, чтобы ответить вам взаимностью, — улыбнулась Вера и отклонилась обратно в кресло.

— Тогда не будем давать вину нагреться, — сказал я, и мы аккуратно чокнулись кружками.

Ужин мы съели быстро. Не успела кассета закончиться с песнями Дассена. Пока Вера мыла посуду, я убрался в зале и постелил постель.

— Слушай, а ты не думала насчёт того, чтобы поехать отдохнуть куда-нибудь?

— Дорогой, а ты у Родины нашей спроси сначала, отпустит ли она тебя? — улыбнулась Верочка.

— Сейчас учёба, но отпуск у нас будет однозначно. Закон о льготах ветеранам боевых действий даёт мне право на 15 суток отпуска раз в год, даже если я не военнослужащий.

— И ты можешь взять их в любое время? — уточнила жена, дав мне чистый противень, чтобы я положил его в духовку.

Тут я, конечно, засомневался. По закону могу хоть завтра, но как этому отнесётся начальство неизвестно. Препятствовать не будет, а выводы сделает.

— По закону — да, но есть нюансы.

— Вот и я так думаю. Как будет отпуск, поедем. Домой обязательно съездим… Серёжа! — возмутилась Вера, когда я подошёл к ней сзади и стал медленно целовать шею.

— А что⁈ Ты сейчас вся такая при деле. Мне это очень нравится. Халат бы ещё снять, — сказал я, развязывая пояс жены.

— Ты до кровати дотерпеть не можешь? — посмеялась Вера.

— Никак нет, — ответил я и закрыл кран. — Потом домоем.

Подхватив жену, я понёс её в комнату.

Утром, как это обычно бывает в работе метеослужбы, прогноз не оправдался. На небе ни облачка, осадков в виде снега нет. Значит, летать нам сегодня по полной программе.

Полёты на МиГ-29ом я выполнил достаточно быстро. После заруливания на стоянку, мне подсказали, что МиГ-23 готов к вылету.

— А где Морозов? — спросил я, расстегнув шлем.

— Не появился ещё. В лётную комнату позвонили, а его всё нет, — ответил мне техник, доставая из куртки маленький термос. — Согреешься?

— От чая не откажусь, — ответил я, хотя после того, как вспотел в кабине, стоять на открытом воздухе было холодно.

Ароматный чай с мятой прекрасно согревал, а от пара изо рта моментально на бровях появлялась изморось. Ждать моего сегодняшнего командира экипажа уже надоело. Я уже дважды обошёл самолёт, но Морозова не было видно.

Только я об этом подумал, как рядом с МиГ-23 появился Николай. Я вспомнил, каким он был потерянным вчера. Сейчас он выглядел не лучше. В руках он держал планшет, а шлем на голове болтался в разные стороны.

— Чего не занимаешь место в кабине? Или самолёт ещё не осмотрел? — громко спросил Коля, надевая перчатки.

— Всё уже сделано, — ответил я. — Ты где был?

— Не моя вина. Чёрт какой-то припёрся с проверкой и давай спрашивать, как у нас тут подготовка ведётся. Его Мухаметов к руководителю полётами повёл посмотреть, — сказал Морозов, цепляя планшет на ногу.

— Ты бы планшет оставил. На штопор летим, может помешать.

— Без тебя знаю, — рявкнул Коля и полез в кабину. — Давай быстрее!

Что-то не так с ним. Не выспался, видимо. Надо уже слетать, и пускай сам разбирается.

— «Сказал Икар, смежая веки, что в этом роде войск бардак останется навеки» — процитировал известную шутку техник самолёта, угостивший меня чаем.

— Не с той ноги человек встал, что поделаешь, — улыбнулся я, поблагодарил за чай и полез по стремянке в кабину.

После получения доклада от техников, что всё готово к запуску, я проверил плавность хода рычага управления оборотами двигателем. Сказал об этом Морозову по внутренней связи, но тот мне ничего отвечать не стал.

— 087, запуск на стоянке, — запросил Николай совсем неприветливым голосом.

— 087, добрый день, — ответил руководитель полётами, но разрешение не дал.

Так и хочется сейчас сказать Морозову, что нужно быть вежливым и, хотя бы здороваться. С другой стороны, а то он не знает!

— 087, запуск, — громче запросил Коля, но руководитель полётами ответил не сразу.