Бремя чужих долгов - Тимофей Печёрин

Субъект был худощав, с узким бледным лицом и почти совсем облысевшей головой. В момент прихода алхимика он как раз склонился над столом. И разглядывал какие-то бумаги — то с рисунками, то покрытые ровными рядами крохотных черных буковок.

От занятия этого хозяин кабинета не отвлекся даже несмотря на визитера… или все-таки доставленного пленника? Вернее, отвлекся, но лишь спустя несколько минут — в течение которых Аль-Хашиму оставалось только ждать. Смиренно и молча.

И даже отложив, наконец, бумаги, человек за столом не спешил начинать разговор. Но, откинувшись на спинку кресла и сцепив пальцы рук, просто молча смотрел на стоящего перед столом алхимика.

По выразительности чувств лицо хозяина кабинета не сильно отличалось от грубо вырезанной маски — из тех, что носят дикари в жарких странах. А вот взгляд был живым, внимательным. Цепким. Он словно пронзал насквозь всякого, к кому был устремлен.

Еще, как успел обратить внимание Аль-Хашим, подобным взглядом взирал на людей человек на небольшом портрете, что красовался на стене почти прямо над головой хозяина кабинета. Заметить сходство было нетрудно — портрет, как и многие другие картины в этом мире, отличался детальностью и был потрясающе правдоподобным. Другой вопрос, что лицо на портрете смотрело на мир с легким, но заметным добродушием. И обаяния лишено не было. Тогда как человек в кресле казался бесстрастным, словно опытный хирург. Или как палач. И внешность его навевала ассоциации не то с волком, не то с крысой.

— Ну? — изрек он наконец, — что скажете?

В голосе хозяина кабинета звучала сталь. И раздался он столь внезапно, что Аль-Хашим на миг растерялся и, помимо воли, вздрогнул.

— Я?.. — пролепетал он, отводя взгляд, — я просто не понимаю. Что от меня хотят? Зачем меня привезли сюда? О, благородный господин, да дарует вам сил Всевышний… я всего-навсего мирный человек, ученый муж…

— Вот с этого места поточнее, — бесцеремонно перебил человек в кресле, — ученый муж, значит. И какую науку вы представляете?

— Я… алхимик, — робко отвечал Аль-Хашим.

— Интересные дела, — глубокомысленно молвил хозяин кабинета, услышав такой ответ, — когда я ходил в школу, нам говорили, что алхимия — учение ложное, антинаучное. Определенно, кто-то здесь лжет, как вы считаете?

Алхимик только руками развел. Даже не представляя, как можно ответить на последний вопрос. Впрочем, и хозяин кабинета не стал допытываться — непохоже, чтоб ответ его сильно интересовал. По крайней мере, в данном конкретном случае. Зато он поднял со стола один из бумажных листов и протянул Аль-Хашиму.

— Узнаете? — вопрошал человек в сером костюме, как показалось алхимику, не без иронии.

— О да, благородный господин, — было ему ответом.

На одной стороне листка обнаружился портрет. Пусть не такой точный, как на стене, однако не узнать было трудно. С бумаги на Аль-Хашима смотрел он сам, запечатленный на крыше высотки. Сделан был рисунок неровно, словно автор его смотрел снизу вверх.

И алхимик про себя уже догадывался, кто мог быть этим автором. Не отличавшийся осторожностью жилец предпоследнего этажа. Только вот когда он успел? Как ни пытался, все не мог Аль-Хашим привыкнуть к некоторым особенностям этого мира. В том числе к умению чуть ли не любого из здешних обитателей тоже творить чудеса. Хоть и мелкие, специфические, но зато почти каждый день.

— Этот снимок вчера выложил в Сеть один из жильцов дома, на крыше которого вас взяли, — изрек хозяин кабинета, подтверждая догадку алхимика, — судя по комментарию, явились вы туда в блеске молний. Но вот зачем — это вопрос.

Но снова вопрос так называемый оказался риторическим. Ибо ответа на него человек в сером костюме ждать не стал, а подал собеседнику еще один лист… и еще один рисунок. На нем со всей возможной точностью и детальностью была воспроизведена магическая фигура для мгновенных переносов. Аль-Хашим даже с первого взгляда смог опознать, какая именно из известных ему фигур была здесь запечатлена.

— Вот эту… звезду нашли на крыше того же дома, — сообщил хозяин кабинета, — а вот эту — в подвале бизнес-центра на Эрнста Тельмана пятьдесят шесть… не так давно. Похоже, правда?

Еще один лист с рисунком перешел со стола в руки незадачливого алхимика. Магическая фигура на сей раз была едва различима на фоне почерневшего от копоти пола. Пола бывшей лаборатории Аль-Хашима.

— В подвале том еще пожар случился, — пояснил человек в сером костюме, — подозревали криминальные разборки… поначалу. Что незаконные делишки там какие-то проворачивались, давно было известно. Однако этот образчик живописи сюда ну ни в какую не вписывался. Даже другую версию отрабатывать стали — о каких-то ритуалах, секте с жертвоприношениями. Однако…

Прежде чем возобновить разговор, хозяин кабинета взял небольшую паузу — на несколько секунд.

— …однако затем был задержан один из участников организованной преступной группировки, ранее возглавляемой Алексеем Мишкиным… ныне покойным. Задержанный говорил о каком-то старике внешности экзотической и старомодной. Волшебником его называл… или что-то в этом роде.

— Неужели вы верите в волшебников, о, почтенный господин? — попытался было поддеть его Аль-Хашим. Но не тут-то было.

— Здесь вопрос не веры, а фактов, — отрезал человек в кресле, — факты же выстраиваются во вполне определенную картину. Просто же игнорировать факты дозволяется кому угодно, но только не нашей службе. Когда тот бандюга понес про какого-то волшебника, коллеги мои тоже было подумали, что он дурака валяет. Пытается на невменяемости выехать. Да что там коллеги — я сам поначалу так думал. Только вот… если этого сказочника сюда привести, как думаете, он вас опознает?

— Я не понимаю, в чем смысл всех этих вопросов, — проговорил алхимик, мало-помалу теряя самообладание, — почему я должен отвечать за каких-то презренных разбойников? Если я просто хочу заработать себе на жизнь — что в этом плохого?

Хозяин кабинета открыл было рот, чтобы ответить. Но что именно, Аль-Хашим так и не узнал. Раздался треск — это подала голос небольшая белая коробка на столе. Устройство под названием «телефон», насколько было известно алхимику.

Человек в кресле поднял так называемую «трубку» для переговоров по телефону. Но сам в течение нескольких секунд лишь слушал, зачем-то кивая. Хотя наверняка знал, что собеседник его этих кивков видеть не может.

— Что, говорите, он прожег? — произнес хозяин кабинета наконец, — лабораторный стол? Хорошо, прекращайте исследования.

Даже не слыша разговора, Аль-Хашим догадался, что речь шла о Пожирателе Металла. Что уже доставил, похоже, кому-то из коллег человека в сером костюме некоторые неприятности.