Топор - Эд Макбейн

В квартире было темно. Жалюзи были закрыты, пахло мочой, застоявшимся сигаретным дымом, человеческим потом и чем-то еще. Перед Хейзом стоял мужчина в помятой полосатой пижаме. Его лицо заросло пятидневной щетиной, и ему срочно требовалось постричься. Ноги у него были грязные, а на пальцах и на зубах – желтые никотиновые пятна. Дверь позади него была открыта, и Хейзу была видна спальня и кровать со спутанными простынями. На кровати лежала женщина. Кроме испачканной нижней юбки, задравшейся высоко и обнажившей иссеченную шрамами ляжку, на женщине ничего не было.

Не говоря уж ни о чем другом, эти шрамы свидетельствовали о том, что в квартире живут наркоманы.

– Кто вы, черт побери? – спросил мужчина.

– Полиция, – ответил Хейз.

– Предъявите документы.

– Не умничай, парень, – сказал Хейз, вытаскивая из кармана бумажник. – Достаточно взглянуть на все это, чтобы понять, что тебя ждут неприятности.

– А может, это вас ждут неприятности за насильственное вторжение в квартиру! – отпарировал мужчина, глядя на удостоверение, которое Хейз совал ему в лицо.

Хейз положил бумажник обратно в карман брюк и подошел к окну в кухне. Он поднял жалюзи, открыл окно, через плечо бросив мужчине:

– Ты что, уже дышать перестал?

– Что тебе нужно, легавый?

– Как тебя зовут?

– Боб Фонтана.

– А девчонку?

– Спроси у нее, – ответил Фонтана. – Спрошу, когда придет ее черед. А пока скажешь ты.

– Я забыл, – пожал плечами Фонтана.

– Сколько дней вы уже здесь сидите?

– Не знаю. Какой сегодня день?

– Понедельник.

– Уже понедельник?

– Не возражаешь, если я открою еще одно окно?

– Ты что, борец за свежий воздух?

Хейз вошел в спальню и открыл там оба окна. Девица на кровати даже не пошевелилась. Обходя кровать, он натянул юбку ей на ноги.

– В чем дело, легавый? – полюбопытствовал Фонтана. – Не любишь шлюх?

– Сколько времени она в таком состоянии? – спросил Хейз.

– Откуда мне знать? Я даже не помню, как ее зовут.

– Она жива? – спросил Хейз.

– Надеюсь. Она ведь дышит, разве нет?

Хейз, взяв девицу за руку, проверил пульс.

– Еле-еле, – сказал он. – Чего вы набрались?

– Не понимаю, о чем ты, – отозвался Фонтана. Со стула, стоявшего возле постели, Хейз взял обожженную столовую ложку.

– Что это, Фонтана?

– По-моему, ложка. Наверное, кто-то ел суп.

– Да ладно тебе. Где он?

– Что? Суп?

– Наркотик, Фонтана.

– Значит, для этого ты явился сюда?

– Кончился, что ли? – спросил Хейз.

– Не знаю. Ты сам задаешь вопросы и сам вроде на них отвечаешь.

– Ладно, – сказал Хейз, – начнем сначала. Сколько ты уже сидишь здесь, в квартире?

– С Нового года.

– Все празднуешь? А девчонка?

– Это моя сестра, и отстань от меня, – сказал Фонтана.

– Как ее зовут?

– Луиз.

– Луиз Фонтана?

– Ага.

– Где она живет?

– Здесь. А ты думаешь где?

– А ты где?

– Тоже здесь. – Фонтана заметил, что Хейз нахмурился. – Забудь об этом, легавый. Я сплю на кушетке.

– Сколько ей лет?

– Двадцать два года.

– А тебе?

– Двадцать шесть.

– Давно ты на наркотиках?

– Я не понимаю, о чем ты. Если у тебя есть, за что меня наколоть, выкладывай. А иначе убирайся.

– Почему? Ждешь кого-то?

– Ага. Президент Джонсон обещал прийти. Обсудить отношения с русскими. Он приходит обедать каждый понедельник.

– Кто такой Джорджи? – спросил Хейз.

– Не знаю. А кто он такой?

– Когда я постучался в дверь, ты спросил, не Джорджи ли это.

– Разве?

– Как его фамилия?

– Джорджи Джесел. Он приходит вместе с президентом.

– Тогда поступим по-другому, – предложил Хейз. – Не возражаешь, если я загляну в ящики комода?

– Советую предъявить ордер на обыск, прежде чем копаться в моем белье, – сказал Фонтана.

– Так, тут возникает небольшая дилемма, – заявил Хейз. – Может, ты поможешь мне ее разрешить?

– Конечно, буду рад прийти на помощь закону, – торжественно произнес Фонтана, закатив под лоб глаза.

– Быть наркоманом – это еще не нарушение закона, тебе такое, наверное, известно.

– Я даже не знаю, что такое наркоман.

– Но наличие определенного количества наркотиков – это уже нарушение закона. Вот тут и возникает дилемма, Фонтана. Наколоть тебя я не могу, пока не докажу наличия наркотиков в квартире. А доказать наличие без обыска тоже не могу. Но если я схожу в участок за ордером на обыск, ты спустишь в туалет все, что у тебя есть. Так что же мне теперь делать?

– Почему бы не пойти домой и не лечь спать, забыв обо всем? – предложил Фонтана.

– Конечно, я могу пойти против закона, обыскать квартиру и найти шесть фунтов героина...

– Еще чего!

– ... Тогда никто и не вспомнит, был или не был у меня ордер, а?

– Кто о чем будет вспоминать? Кого ты обманываешь, легавый? В последний раз я видел в этой округе ордер на обыск тогда же, когда в середине лета шел снег. Беспокоишься, что у тебя нет ордера? Так я и поверю. Ты взломал дверь и ворвался в квартиру, а теперь вдруг забеспокоился об ордере? Ха! – Никто не ломал дверь, Фонтана.

– Нет, конечно, ты только помог себе ножкой и плечиком, вот и все. Слушай, я полицию знаю. Обыскивать ты будешь, так чего крутить вола? Давай начинай, потому что я хочу спать.

– Знаешь что, Фонтана?

– Что?

– По-моему, у тебя ничего нет.

– Тебе это было известно с самого начала, легавый.

– Иначе ты бы боялся обыска.

– Верно. Тогда, раз мы договорились, почему бы тебе не мотать отсюда?

– Почему? Разве ты не хочешь, чтобы я был здесь, когда придет Джорджи?

– Я уже сказал тебе: я хочу обратно в постель.

– Ты ведь спишь на кушетке.

– Ага, значит, на кушетку, – согласился Фонтана. – Она вправду мне сестра, поэтому не старайся меня поймать.

– Как ее зовут?

– Лоис.

– В прошлый раз ты сказал «Луиз».

– Я сказал «Лоис».

– Ты что же, говоря о сестре, называешь ее шлюхой?

– Она и есть шлюха. И то, что она мне сестра, ничего не меняет. Все девки – шлюхи.

– Славный ты малый, Фонтана. Ты когда мылся в последний раз?

– Ты кто? Полицейский или представитель санинспекции? Если ты закончил, давай вали отсюда. Мне эти разговоры надоели.

– А что, если я скажу тебе, что Джорджи сегодня не придет?

– Не придет?

– Нет. А что, если он вообще никогда не придет?

– Почему?

– Отгадай.

– Это старый фокус, легавый. Ты хочешь, чтобы я сказал: «Джорджи не придет, потому что его взяли», – и тогда ты спросишь: «Взяли за что?» Только я на это не покупаюсь.

– Давай-ка попробуем сказать по-другому, – предложил Хейз.

– Ну?

– Джорджи не придет, потому что он умер.

Фонтана опешил. Он молча глядел на Хейза, потом вытер рукой губы.

– Да, – подтвердил Хейз, – ушел навсегда.

– Я только что приехал из Миссури, – сказал Фонтана.

– Ты здесь уже с Нового года, – заявил Хейз. – То есть с прошлого вторника. Джорджи убили в пятницу.

– Когда в пятницу?

– Днем. Где-то между часом и двумя, насколько нам удалось узнать.

– Где?

– Внизу в подвале, – ответил Хейз.

– Какого черта Джорджи понесло в подвал? – спросил Фонтана.

Хейз уставился на него.

– Ты мне не ответил, – заметил Фонтана.

– Джордж Лассер? – спросил Хейз. – О нем идет...

– Не туда попал, легавый, – улыбнулся Фонтана.

Боб Фонтана ожидал прихода кого-то по имени Джорджи, когда Хейз постучался к нему в дверь. Как жаль, что Джорджи, которого он ждал, оказался вовсе не покойным Джорджи Лассером, потому что иначе выяснилось бы, что Лассер связан с наркотиками, а это многое бы объяснило. Наркотики нынче самое доходное занятие в мире, куда более доходное, нежели проституция и азартные игры, по правде говоря, крупнейший из всех подпольных бизнесов, если исходить из затраченной на него энергии и реализуемого капитала. Если человек имеет дело с наркотиками, то можно ожидать чего угодно – даже что его зарубили топором. Поэтому в самом деле жаль, что Боб Фонтана ждал не Джорджи Лассера, а какого-то другого Джорджи. Если бы Лассер оказался торговцем наркотиками, полиция знала бы, где искать. А сейчас в руках у них по-прежнему было пусто.

Конечно, поработал он не совсем зря. Хейз решил дождаться этого Джорджи Как-его-там. День все равно пропал, поэтому, рассудил он, стоит прихватить этого торговца наркотиками и тем самым помочь ребятам из городского отделения по борьбе с наркоманией, у которых всегда дел невпроворот. Беда только в том, что всем в доме известно, что на третьем этаже в квартире у Бобби-наркомана полицейский, чем, наверное, можно было объяснить, что Джорджи в тот день так и не появился.

Хейз прождал Джорджи почти до трех. Он пытался выяснить у Фонтаны, как фамилия Джорджи, но тот посылал его ко всем чертям. Хейз обыскал квартиру, но, как и ожидал, ничего не нашел, кроме кучи грязных носков. В два тридцать проснулась девица. Хейз спросил, как ее зовут, на что она ответила: «Бетти О'Конор». На вопрос, сколько ей лет, она сказала: «Двадцать два года», – поэтому он не смог даже пришить Фонтане растление малолетней. В два тридцать пять девица спросила у Хейза, нет ли у него сигареты. Хейз дал ей сигарету, после чего она поинтересовалась, не приходил ли Джорджи. Фонтана поспешил сказать ей, что Хейз из полиции. Девица оглядела Хейза с ног до головы, решила, что попала в беду, не совсем понимая в какую, потому что только что вернулась из долгого путешествия над мягкими белыми холмами на спинах гигантских лиловых лебедей, но слово «полиция» предвещало беду, а когда попадаешь в беду, надо делать то, чему тебя научила твоя мать.