Джули & Джулия. Готовим счастье по рецепту - Джули Пауэлл

— А что могло случиться с моими родителями? Что?! О господи, неужели я тебе так и не перезвонила? — Салли была в шоке.

Эрику никогда раньше не приходилось разговаривать с человеком, чьих родителей, возможно, прикончили при ужасных обстоятельствах, но он не исключал, что когда-нибудь и до такого может дойти.

— Да нет же, нет, с ними все в порядке. Просто мои грузчики не приехали. Они должны были приехать с Род-Айленда, но так и не появились. Извини, конечно, надо было позвонить! Они чехи и, кажется, сидят на наркоте. Я имею в виду грузчиков. На случай, если мы с ними снова договоримся, диван еще у вас?

Эрику даже в голову не пришло поинтересоваться у Салли, зачем ей нанимать для перевозки дивана чехов, сидящих на наркотиках, да еще с самого Род-Айленда. После готовности к тяжелому разговору он не сразу переключился на привычную интонацию и после глубокого вдоха заявил, что она, конечно, может забрать диван (который по-прежнему стоял вверх тормашками на нашей лестничной площадке), но только в том случае, если поможет нам найти мозговую косточку.

— Конечно! С радостью! А что такое мозговая косточка?

Мы с Салли стали близкими подругами с того самого дня, когда поселились вместе на первом курсе колледжа, и умудрились остаться ими, хотя я из тех людей, кто от тоски и уныния напивается до поросячьего визга или готовит что-нибудь очень вредное, а Салли в подобных ситуациях драит ванну зубной щеткой, выходит на пробежку или записывается в еврейскую религиозную школу. Но сейчас, после отъезда своего симпатичного английского бойфренда, Салли не готова была обсуждать со мной свои проблемы, это стало ясно по тону, каким она заговорила о диссертации, о доисторических корнях феминизма, и по тому рвению, с каким она согласилась отправиться на охоту за мозговой косточкой. Эрик заключил, что это британец должен кусать себе локти, а не она.

Эрик ушел с работы пораньше, Хитклиф сбросил на кого-то свой косметический стенд, а Салли выехала с Верхнего Вест-Сайда. Без пяти шесть они встретились у входа в мясную лавку «Оттоманелли». Они успели, хоть и к самому закрытию, но, увы, мозговые косточки у них закончились. Затем процессия прошлась по бакалейным лавкам Вест-Виллидж — от «Гурме Гараж» до «Эдемского сада». Салли и Хитклиф отчаянно кокетничали с мясниками (в зависимости от того, мужчина или женщина стояли за прилавками, в дело вступали то Салли, то Хитклиф), но только не Эрик — он совершенно не умеет флиртовать, и, чтобы соблазнить его, мне в свое время пришлось затащить его на студенческую вечеринку и накачать пуншем с кислотой. Наконец они раздобыли говяжью бедренную кость длиной в шесть дюймов.

Троица вышла из лавки, держа клетчатый голубой пакет с мозговой косточкой высоко над головой — вот она, удача! Эрик с облегчением стряхнул предчувствие неминуемой катастрофы. Мог ли он всего месяц назад представить, как важен огрызок говяжьей кости в вопросах семьи и брака?

Однако радость его поутихла, когда Салли сообщила, что не поедет с ними в Квинс, как планировалось, чтобы отведать бифштекса соте-берси с соусом из говяжьей мозговой косточки.

— Мне кажется, это не очень хорошая идея, — сказала она.

— Да брось ты, — вмешался Хитклиф, но вовсе не потому, что питал к ней тайную страсть (как бы мне этого ни хотелось). Я давно лелеяла надежду, что в один прекрасный день эти двое сойдутся. Впрочем, узнав Хитклифа и Салли, любой поймет, что ничего хорошего из этого не вышло бы.

— Что-то не так?

— Слишком долго потом тащиться домой на метро. Передай Джули мои извинения.

Салли была отнюдь не первым гостем, которого мы лишились ввиду повального нежелания переться к черту на кулички, чтобы вкусить французских изысков в паршивой квартирке, неведомо почему именующейся лофтом. Всякий раз, получая отказ, мы испытывали разочарование и легкое унижение. С точки зрения общения с людьми мы жили все равно что в Нью-Джерси.

Тем временем я прибралась в семейной комнате после ухода последнего посетителя и отправилась домой. Пока мои друзья рыскали по улицам Вест-Виллидж в поисках кости, я очистила две головки чеснока дня пюре де помм де терр аль эйль, то есть картофельного пюре под чесночным соусом. Очень вкусное блюдо, только вот грязной посуды после него куча.

Вы видели кухню Джулии Чайлд? Вдоль всех стен идет перфорированная доска, на которой рядами подвешены кастрюли и сковородки, и каждая обведена маркером, чтобы было видно, где ее место. Это Пол, муж Джулии, придумал такое для нее, а может, для себя, чтобы с ума не сойти. Он всегда отличался методичностью. Методичность и мне бы не повредила, особенно в тот момент, когда к обжаренной муке, которая вот-вот начнет подгорать, пора добавлять горячего молока, и тут понимаешь, что забыла его подогреть. В такие моменты очень удобно иметь под рукой маленькую кастрюльку, а не шарить в ее поисках под столом одной рукой, а другой при этом лихорадочно помешивать муку. Но на моей кухне никогда не будет такого порядка, потому что методичность — это совсем не про меня.

В приготовлении пюре де помм де терр аль эйль нужна точность и недопустима спешка, но даже несмотря на то, что я начала слишком поздно, у меня все было готово задолго до возвращения троицы добытчиков (точнее, того, что от нее осталось). Я начала нервничать. И чтобы убить время, решила проверить почту.

Моя подруга Изабель живет в холмистом Техасе с мужем Мартином и его матерью, специалистом по общению с животными. Изабель… даже не знаю, как ее описать. Вот, сами почитайте:

Нэнси только что рассказала мне ПОТРЯСАЮЩИЙ и престранный вещий сон в духе Трумэна Капоте и Берроуза, в котором я была хореографом труппы бешеных хомячков, выступающих на пасхальном телешоу. Я тут же вспомнила, что в прошлые выходные мне приснился похожий сон, видимо, предвестник этого — я сейчас как раз перечитываю «Сны и реальность», и все в точности, как описано в книге.

Я не знаю никакой Нэнси, не понимаю и не хочу понимать, каким образом сон о хомячках может быть связан с Трумэном Капоте, Уильямом Берроузом или Пасхой, я в жизни не слыхала о книге под названием «Сны и реальность». А заодно прошу учесть, что Изабель отправила это сообщение всей своей адресной книге, то есть не одному десятку человек. Вот кто такая Изабель. В наш век всеобщей спешки Изабель никуда не торопится и ничуть этого не стесняется. Эта характеристика показалась бы вам еще смешнее, если бы вы слышали голос Изабель, похожий на речь десятилетней отличницы, забывшей принять успокоительное, — она то пародирует людей, о которых вы сроду не слыхивали, низким гортанным голосом, то заливается высокочастотным визгом и наоборот, безо всякого предупреждения. Порой от этого взрываются барабанные перепонки. Мне, между прочим, только что пришло в голову, что ее голос похож на голос Джулии Чайлд:

Я иду по мостовой вдоль берега реки. Прохожу мимо кафе, и там за столиком сидит Ричард Хелл.

(Да неужели? Понятия не имею, кто такой Ричард Хелл. Никогда о таком не слыхала.)

Он пьет чай со льдом; на нем старый свитер с ромбиками и кожаные брюки, а глаза жирно подведены фиолетовым карандашом, но выглядит это почему-то очень сексуально. И я говорю: «Помнишь меня? Это я, Изабель. Я только хотела сказать, что дочитала „Найди это сейчас“ и считаю ее просто чудесной книгой». На самом деле его книга называется «Сделай это сейчас», но во сне я назвала ее «Найди это сейчас», и не потому, что забыла, а потому, что в моем сне она называлась именно так. А Ричард говорит: «Выпей со мной настоящего английского чаю». Но когда я протягиваю руку и беру чашку, то вижу, что на самом деле держу в руке ярко-розовый вибратор. Он совсем крошечный и умещается у меня на ладони. И тут я понимаю, что он станет большим только в ванной — раздуется, как губка, но останется твердым. А потом я оказываюсь у двери в какую-то квартиру, выкрашенную в странный грязно-пурпурный цвет, — квартира номер 524. Я стучу в дверь. Моя подруга Джули — помните Джули, она ведет тот кулинарный блог, ссылку на который я вам присылала? — открывает дверь, и волосы у нее торчат во все стороны, а ее муж Эрик в глубине комнаты подбрасывает тесто для пиццы и красиво поет. Джули приглашает меня на ужин, а я протягиваю ей вибратор и говорю: «Спасибо за подарок, но он мне больше ни к чему».

Джули удивленно спрашивает почему, а я отвечаю: «Я теперь не принимаю ванну. Только душ».

Тогда Джули отвечает высокомерно, что совсем на нее не похоже: «Вот в чем твоя проблема».

Мне стыдно читать эти строки, да и моя тетя Сьюки наверняка умрет, когда их прочитает, но на самом деле эту историю с вибратором Изабель не придумала. Мы с ней переписывались и по электронной почте обсуждали ее сексуальную жизнь, которая ее не совсем устраивала (как и всех нас, пожалуй), — хочу заметить, это была личная переписка. Я не то чтобы знаток вибраторов, но с кем не бывало? Видимо, тогда мне захотелось выглядеть продвинутой в вопросах секса, потому что с такой подругой, как Изабель, иногда приятно делать вид, что знаешь больше, чем она. И вот я начала расхваливать преимущества сексуальных игрушек, сведения о которых я почерпнула из Интернета, а вовсе не из личного опыта. И притворилась я, видимо, так хорошо, что Изабель пришла в полный восторг от моей идеи. В результате я была просто обязана подарить ей вибратор на день рождения. И подарила.