Не страшись урагана любви - Джеймс Джонс

— При-вет! При-вет! — сказала ей Кэрол Эбернати, когда пришла ее очередь. — Но это не первое знакомство, не так ли? Рон так много рассказывал нам о вас, что я чувствую, будто уже знаю вас, Лаки.

Позже выяснилось, что цветной парень из «Тайм» как раз вчера вернулся в Кингстон, очевидно, за инструкциями Хита. Перед отлетом он еще раз пытался поговорить с Кэрол.

Эвелин поместила их на полпути в горы, в «Коттедже». «В конце концов, у вас ведь все еще медовый месяц, не так ли? Хотя официально уже и нет! И я подумала, что вы предпочтете побыть наедине друг с другом!»

«Коттедж» оказался совсем не коттеджем, а чудесным, очень современным маленьким домом, построенным так, что плавательный бассейн неправильной формы входил прямо в здание вместо одной из стен на первом этаже. Раньше дом, по крайней мере, первый его этаж, использовали для большой игры в покер, который так любила Эвелин де Блистейн. «Конечно, пока вы здесь, мы будем играть в салоне! Или на террасе! Дуг, конечно, может жить в той же комнате большого дома, что и прежде! И если вы захотите пообедать или поужинать здесь одни, — а я в этом уверена! — просто позвоните Грегу, дворецкому!» (В каждой из четырех маленьких комнат было по телефону.) «А бассейном мы почти не пользуемся, разве что около пяти часов, — сказала Эвелин. — Да и то редко».

— Мне она нравится, — проговорила Лаки, когда они наконец-то остались вдвоем. — Она мне понравилась, когда мы впервые встретились тогда, у супермаркета, и до сих пор мне нравится.

— Да, она ничего, — осторожно произнес Грант. Он все еще нащупывал свою линию поведения, искал почву под ногами, потому что, в общем-то, ему не хотелось сюда приезжать, да он бы и не поехал, если бы не этот сучий сын Бредфорд Хит… Или поехал бы? Как бы там ни было, он не ощущал себя самодовольным, мужественным, сверхмужественным, не гордился собой, познакомив свою жену со старой любовницей.

— Ладно, — ответила ему Лаки, — она, возможно, на что-то намекает, но в конце концов, лишь для того, чтобы получить удовольствие, свое удовольствие. И это неплохо.

— Она любит сплетни, — сказал Грант. — И покер.

— У нее связь с этой Лес Райт из «Спортс иллюстрейтид», — спокойно констатировала Лаки.

— У нее? Да? — изумился Грант.

Лаки спокойно кивнула.

— Обычно мне не нравятся лесбиянки. Но она мне нравится.

— О господи! Ей же шестьдесят пять!

— Ну и что? — возразила Лаки.

— Слушай, — сказал он. — Что ты думаешь о Кэрол?

— У меня еще не было возможности составить о ней мнение.

— Если кто-нибудь из них будет тебе досаждать, особенно Кэрол, скажи мне. — Он считал, что это нужно сказать. — Я действительно хочу поработать с этими пушками. Но могу и плюнуть. Мы не обязаны быть здесь долго.

— Не смешно ли будет, если мы уйдем отсюда, но останемся в Ганадо-Бей?

— Может, но черт с ними. Да и не думаю, что Бредфорд Хит узнает об этом.

— Может. Если его парень попросил кого-нибудь в городе присмотреть за нами.

— Ну и пошел он!..

— Я останусь, — сказала она. — Я умею обращаться с матерями. Есть опыт.

Эти слова глубоко задели Гранта, и он ощутил себя еще большим преступником. Он попытался сменить тему и проговорил:

— Дуг сегодня за обедом спросил меня, как я думаю, может у него что-то быть с Лес Райт.

— Смешно! — ответила Лаки. — И что ты сказал?

— Я сказал, почему бы и нет? Может, лучше его предупредить?

— Ничего не говори, — посоветовала Лаки. — Если они сообразительны, он создаст им хорошее прикрытие.

— Ты точно уверена? — спросил он.

Она кивнула.

— Увидишь. А я и впрямь хочу, чтобы мы как можно чаще ели здесь вдвоем.

— Конечно, — ответил Грант. — Так и сделаем. Кроме сегодняшнего вечера, когда мы должны дать главное представление в большом доме.

Неприятности начались на следующий день. Грант и Дуг позвонили Бонхэму после обеда и собрались выйти с ним на пробное погружение к затонувшему судну. Жуткое желание Бонхэма сохранить тайну, кажется, сразу же исчезло в Га-Бей, и он даже не возражал, что с ними будет Дуг. Участок дна был большим. На ровном, гладком песке, протянувшемся на несколько сотен ярдов к началу глубокой воды, и всего в двадцати ярдах от глубокого рифа они и лежали, зеленые, большей частью наполовину зарытые в желтом песке, на глубине сто двадцать футов. Грант определенно мог сказать, что он когда-то проплывал с Бонхэмом над этим местом и видел один песок. Сейчас мольбы Бонхэма о тайне казались слегка театральными, особенно здесь, поскольку Дуг с поверхности не мог увидеть пушки. Завтра они арендуют судно с самой мощной лебедкой в Ганадо-Бей. На следующий день они попытаются начать работу. Все это очень волновало. Лаки в этот день решила остаться дома, в имении, в основном, из-за нелюбви к Бонхэму, а когда ее муж вернулся домой, в Коттедж, она рассказала, что произошло в его отсутствие. Не большая неприятность, нет, но все-таки подействовало на нервы.

— Знаешь, я думаю, она по-настоящему сошла с ума, — сказала Лаки.

— Я же говорил, — ответил он.

— Нет, я имею в виду настоящее безумие.

— Именно об этом я и говорил, — спокойно произнес он.

Итак, Эвелин позвонила после их отъезда и сказала, что знает, что Лаки осталась одна и не хочет ли она пообедать с ними на террасе. Поль уехал с Лес Райт на пробный вылет гидропланов, Хант, как обычно, уехал в гольф-клуб, так что осталось их трое. Все было очень прилично, очень приятно. Кэрол не могла проявить большей обходительности. А Эвелин оставалась той же нормальной, остроумной, циничной, готовой прийти на помощь женщиной.

— Я думаю, она скорее на нашей стороне, чем на стороне твоей приемной матери, если она вообще на чьей-либо стороне, — сказала Лаки.

— Наверняка последнее, — ответил Грант. — Ей просто хочется посмотреть, что произойдет. Она любит жить чужой жизнью.

В общем, Лаки сменила плотную кофточку и тесные в паху шорты на чопорное хлопчатобумажное платье, поскольку хотела соответствовать месту действия, но те две женщины сидели в старых потертых шортах и в мужских рубашках без рукавов. Она ухмыльнулась:

— Конечно, сиськи я никогда не могла спрятать.

В общем, как бы то ни было, эта часть, то есть обед, прошла прекрасно. Лаки вернулась к себе, надела купальник, подтянула кресло к бассейну на солнце и села читать. После трех «кровавых Мэри» и полубутылки «Бордо» за обедом она заснула. Что-то ее разбудило, но она не поняла, сколько времени проспала. Когда она открыла глаза, то увидела перед собой заросли тропических кустов графа Поля в двадцати ярдах от себя. И увидела, как они зашевелились в одном месте, потом чуть дальше, еще дальше, как будто кто-то медленно шел сквозь заросли, Испугавшись — она не была уверена, что это не какое-нибудь проклятое дикое животное, — она подскочила, отбросив книгу, и начала звать служанку Мэри-Марту, которую дала им Эвелин. При этом из-за кустов показалась Кэрол Эбернати, делая вид, что она совершает оздоровительную прогулку.