Адаптер - Борис Петров

от гнетущих мыслей, давая душе отдохнуть. Позже он сам стал приходить в бассейн, чтобы проплыть пару километров и полюбоваться на жену, упоенную тренировкой, набравшую былую форму, прямую, стройную, с подтянутым телом, про которое она забыла за последние годы. Она подплывала к его дорожке, с горящими от удовольствия глазами, и тянула за собой, заставляя плыть за ней, чувствовать так необходимую физическую свободу движения в воде.

В домик они вернулись, когда на улице уже стемнело. За окном размеренно трещали цикады, яркая луна освещала комнату, наполняя ее тонким серебристым светом.

Оля сбросила с себя легкое платье и нагая подошла к окну, подставляя покалывающее от приятного напряжения тело под струю лунного света. Он смотрел на нее затаив дыхание, влюбляясь заново, рождаясь заново. Она обернулась, блеснув страстными глазами, увлекая его к себе.

Первая, за последние годы, близость не была той невыносимой, опустошающей, неизменно следовавшей за ними. Нет, чувство опустошения и боли, которую каждый хотел испытать, всего этого больше не было. Став вновь единым целым, они растворились друг в друге, чувствуя тепло и счастливую истому. Оля смотрела на него молодым счастливым взглядом, забытым ею, но возродившемся после долгой зимы.

— Мы же все правильно сделали? — прошептала она.

— Да, мы сделали все правильно, — ответил Сергей, с каждым слогом все больше веря в свои слова. — Все правильно.

5

— Что ты видишь? — спросила Лиза, глядя, как Толя застыл перед зеркалом в ее кабинете.

Он подошел еще ближе, почти вплотную к широкой дверце шкафа, протягивая руки вперед, в надежде дотронуться до стоявшего перед ним незнакомца, не желавшего выйти из-за зеркальной глади.

— Я вижу его, — ответил Толя подрагивающим голосом.

— Кого его? — Лиза сделала пометку в блокноте и убрала в карман халата.

— Опиши, пожалуйста, кого ты видишь.

— Я вижу Толю, — ответил парень. Незнакомец в зеркале принялся ощупывать свое лицо, подрагивая от каждого прикосновения.

— Он не очень мне рад.

— Да? А кто это со мной теперь говорит? Это ты, Артем?

— Сама решай, — парень отошел от зеркала и нагло плюхнулся в кожаное кресло.

Голова, вся обмотанная бинтами, запрокинулась на спинку, глаза уставились на огоньки затейливой люстры, важно свесившейся с потолка. Лиза достала из шкафа тонометр и села на диван.

— Иди сюда, я тебе давление померю, — она похлопала место рядом с собой.

— Нет, я лучше здесь посижу, — парень ухмыльнулся, не стесняясь, провел изучающим взглядом по ее ногам, скрытым до этого полами длинного халата. Пока он изучал ее стройные ноги, стянутые в строгую юбку, она внимательно следила за его лицом. Лиза расстегнула халат и сняла его, давая ему возможность рассмотреть ее ноги.

— Ну и как? Нравлюсь? — спросила она, ничуть не смущенная его откровенным взглядом.

— Ты красивая, — ответил парень.

— Так думает Артем или Толя?

— Мы так думаем, — ответил он и отвернулся, потеряв интерес к фигуре молодой девушки.

— А кто красивее, я или Уля?

— Мама, — ответил Артем.

— Ты маму так же рассматривал? — Лиза достала из кармана халата блокнот и быстро мелким подчерком стала записывать.

— Нет! — вздрогнул парень.

— Хм, понимаю. Ну а все же, кто красивее, я или Уля? Как ты считаешь?

— Вы разные, — парень задумался. — Никто. Наш ответ — никто.

— Интересный ответ, — Лиза подчеркнула сделанную запись несколько раз.

Дверь приемной отворилась, и в комнату быстрым шагом вошел Александр Иванович.

— Ну, как наши дела? — бодрым голосом спросил он, жестом приглашая их в свой кабинет.

Парень нехотя встал и вошел вслед за ним. Лиза задержалась, продолжая делать пометки в блокноте.

— Садись-садись, — по-отечески усадил его за журнальный столик, на то же место, где всегда сидел Сергей.

— Ну, рассказывай. Голова не болит?

— Нет, не болит, — бесцветным голосом отвечал парень.

— Это хорошо. Я вот смотрю аппетита у тебя нет, — Александр Иванович пролистал электронный журнал на смартфоне и сел напротив него, — Почему есть не хочешь?

— Просто не хочу, — пожал плечами парень.

— Протестуешь?

— Нет, пока нет, — парень ухмыльнулся и с вызовом посмотрел на него.

— Артем, да? — Александр Иванович широко улыбнулся, желая настроить его на более дружелюбный лад, но ухмылка парня напротив стала только острее и злее.

— Мы с тобой уже говорили, что пора определяться, кто ты… Ты же понимаешь, что сознание определяет тебя, да?

— Нет, — парень устало покачал головой.

— Это говорили Вы. У Вас очень убогая модель Сознания.

— Артем, ты же умный мальчик, ну? Хочешь, мы с тобой еще раз посмотрим схему — от Толи у тебя осталось только тело, а человека определяет сознание.

— Тогда я не хочу быть человеком.

В кабинет вошла Лиза, она села рядом, встревожено посмотрев на парня. В его лице она видела еле сдерживаемую клокочущую ярость, точно такую же, какая была в первые недели после операции, когда из центра спешно уволили Улю, а родителей Артема перестали пускать на территорию, объясняя, что период адаптации еще не прошел и им не следует пока общаться с их питомцем. Конечно же, он не мог всего этого знать, но он чувствовал фальшь в речах окружающих, когда он просился то к Уле, то к маме.

Лиза нервно подернула плечами и нежно погладила его ладонь. Ей не хотелось больше видеть, как этого несчастного парня будут глушить препаратами, превращая в овощ. Только-только зажили швы на голове, которые он несколько раз пытался разорвать и освободить "Себя", как он это потом объяснял.

— Артем, ты опять хочешь в стационар? Разве тебе там было хорошо? — нехорошо улыбался Александр Иванович.

— Разве тебе с нами плохо? Мы с тобой одна семья, я твой отец, я тебя создал!

— Нет, — покачал головой парень. — Нет, не вы. Вы создали из нас урода.

— Я думаю, что Артем перенервничал. Мне кажется, что стоит на сегодня закончить, — Лиза сильно сжала его руку.

— Хорошо, — Александр Иванович резко встал, было видно, что ему сильно не понравились слова Артема.

— Хорошо. Подготовьте его на завтра.

Он махнул рукой, показывая, что прием окончен. Лиза вывела парня из кабинета.

— Пойдем, погуляем? — спросила она его, цепко держа за локоть.

— Я хочу к Уле, — заплакал Толя, глядя на нее широко открытыми светло-карими глазами.

На секунду ей показалось, что глаза его потемнели, вспыхнув ярким пламенем.

— Я хочу к маме и папе, — сухо проговорил Артем, подавляя клокочущие рыдания Толи.

— Помоги нам.

— Пойдем на улицу, — Лиза обернулась, чтобы убедиться, что их никто не слышал, но в приемной было пусто, секретарша где-то пропадала, оставив вместо себя густой шлейф сладких духов.

— Идем!

Они поспешно вышли из корпуса. Полуденный