Кронос. Дилогия (СИ) - Николай Шмелёв

— Что вам ещё рассказать? — поднатужился Вист, вспоминая, какие существующие аномальные образования остались без внимания. — Вот! Вы видели, когда-нибудь, аномалию «Земляничная поляна?»

— Нет! — за всех ответил Крон. — Ну, и что это такое?

— Это кровавая роса на лугу. Вся поляна в мелких красных капельках, как разбросанная земляника. В этой аномалии редко кому удавалось увидеть, но утверждали, что видели артефакт «Сердце». Мало, про чего столько легенд сложено, как про это образование. Кровоточащее сердце. Жуть берёт, когда видишь, как оно пульсирует, истекая чёрной кровью и повиснув, прямо в воздухе. И стон стоит… Кое-кто, чьё имя я называть не буду, утверждал, что оно принадлежит «Чёрному сталкеру».

— Ну, это уж совсем фантастика! — недоверчиво прорычал Бульдозер. — Он что, на расстоянии им пользуется?

— Да кто его знает? — задумчиво ответил Вист, состроив, не менее задумчивое лицо. — В аномалии «Шары» встречается артефакт «Генератор». Он тоже пульсирует, как и сердце, с каждым ударом вырабатывая энергию, и мне говорили, что соединив их вместе, можно вызвать «Чёрного сталкера», а тот приволочёт что-нибудь ценное, за избавление от этой пытки.

— Ну, пошли тогда искать: и то, и другое, — обрадовался Бармалей.

— Если он вас первым не найдёт, — предупредил Бетховен.

— Прямо — Кощей Бессмертный, какой-то! — в свою очередь, удивился Сутулый, от возбуждения, вжав голову в плечи.

— Чо? — встрепенулся Кащей.

— Ни чо! — отреагировал Сутулый. — Спи давай…

— Ещё на подступах к этой аномалии, чувствуешь её близость и узнаёшь старую знакомую, при нарастании смертельной тоски, — продолжил рассказ Вист. — Другие побочные эффекты выявлены не были, так как все стараются спешно покинуть это место. Ещё один артефакт, который рождает аномалия — «Тёмная душа». Чёрный, и по форме — не очень напоминает человеческий орган, так как душу никто, никогда не видел. Ни полезных, ни отрицательных свойств штуковина не имеет, оставаясь индифферентной, к человеческим исканиям. Учёные выяснили, что при замораживании «Тёмной души» до минус пятидесяти — шестидесяти градусов по Цельсию, становится возможным поход в сердце аномалии «Земляничная поляна», которая уже не воздействует на сталкера отрицательными эмоциями.

Крон сделал в блокноте ещё одну заметку, теперь уже нахмурившись и о чём — то размышляя, а Вист вошёл во вкус рассказчика, сыпля описаниями аномалий и артефактов, как из рога изобилия.

— Артефакт «Бабочка» — оттуда-же, — продолжил Вова. — Говорят, у нашедшего её, в теле появляется лёгкость и, походка становится летящей, как порхание мотылька, но появляется неистребимая тяга — напиться, с тоски, и окуклиться…

На улице послышался звук приближающегося БТР, ревущего, во время перегазовок, а вибрация, от работающего двигателя, заставляла мелко дрожать стёкла. Сталкеры высыпали из бара, дивясь на работающее чудо, которое умудрилось не фонить радиацией. Кое у кого возникли подозрения, что технику попросту угнали, из какой-нибудь воинской части, во время незначительного переполоха, а военные умудрились списать пропавшее имущество. Не ломать же голову, куда оно запропастилось! Ни у кого, даже в самой смелой фантазии, не могло вызвать подозрение, что БТР можно угнать и безнаказанно кататься по городу, не будучи узнанным. Перекрашивание, тоже ничего не даёт…

Кащей кругом обошёл бронетранспортёр и подойдя к Сутулому, нервно спросил:

— Ну, и где ты тут шашечки увидел?

— Померещилось…

Пока Проводник беседовал с Жуликом, попутно отовариваясь всем необходимым, товарищи оценивали объём предполагаемого пространства, которое они намеревались занять. По предварительным оценкам, убраться должны все и Комбат пошёл договариваться с таксистом. Судя по его довольному лицу, переговоры прошли успешно.

— Проводник заскочил в бар промочить горло, — сообщил Комбат. — Нам пока надо размещаться, поудобнее. Дорога недальняя, но местность дюже пересечённая, суда по его словам.

Сталкеры грузились в БТР, который, вполне сносной покраской, контрастировал с окружающей ржавчиной. Боевая машина, среди техногенного хаоса, смотрелась, как на выставке достижений народного хозяйства, поставленного на военные рельсы. Из труб вагонов и тепловозов вился синий дымок, а проводник, на прощание газанул от души, выпустив из выхлопной трубы облако чёрного дыма, которое ещё долго будет висеть над перроном, пока не развеется.

Глава пятнадцатая Синдром прачечной

Пока БТР нёс искателей приключений в сторону разрушенного города, они сосчитали своими костьми все кочки, до единой. Крону показалось, что иногда таксист, сделав круг, возвращался на то место, где они уже проехали, чтобы получить удовольствие, прокатившись по пропущенной колдобине.

— Полагаю — у Проводника нет дембельской горки, — выразил надежду Комбат, крепко держась за поручни. — Не хочется подскочить метра на три, паря аки птица, а потом рухнуть на землю. Сколько «Камазов» шофера-гады угробили, на таких трамплинах.

Наконец-то БТР взревел двигателем и встал, как вкопанный, выплюнув из выхлопной трубы чёрную гарь. Проводник распахнул люк и высунувшись по пояс, полной грудью вздохнул свежего воздуха. Потянувшись, он ладонями помассировал затёкшие конечности и развёл руки в стороны, расправляя грудь. Повертев головой, таксист оглядел окрестности и весело сказал:

— Всё — дальше не поеду! Там КПП. Да тут недалеко, вон — за перелеском.

— А как же мы? — растерянно спросил Крон.

— Дальше по дороге хуторок будет, — пояснил Проводник. — Найдёте в нём Спелеолога. Он без проблем проведёт вас за колючку, если самим лень из штык-ножа ножницы собрать.

— А это что за дома? — показал Пифагор на пригорок, на котором ютилось пара полусгнивших хибар.

— Смотрите, если пойдёте туда, будьте осторожнее! — предупредил таксист. — Об этом хуторе противоречивые слухи ходят, а местные, во избежание неприятностей, просто обходят его стороной.

— А если попробовать прямо через КПП пройти? — спросил Сутулый, которому не улыбалось искать гипотетического Спелеолога, а после, судя по его кличке, ползти на брюхе подземными ходами.

— Кто пробирается туда, охрану не интересует — самоубийство не запрещено, а вот кто идёт оттуда — это другое дело! — пояснил Проводник. — Но всё-равно, им может не понравиться. Зачем вам лишние хлопоты?

— Понятно! — воскликнул Почтальон. — Вход бесплатный, но, не сгинешь там — здесь пристрелят.

— Ну, как бесплатный? — возразил Бармалей. — Бутылку, как минимум придётся поставить. Да, Буль?

— Угу! — как филин выдохнул толстяк, в уме подсчитывая количество килокалорий, которые придётся потратить, в качестве платы за проход, и те энергетические единицы, которые израсходуются при другом — нелегальном путешествии тайными тропами.

— А в общем — то, то на то и выходит, — сказал Доцент, мысленно просчитав оба варианта. — Только, со Спелеологом гарантий больше, что нас не сдадут, куда надо.

— Куда не надо! — поправил его Комбат.

— Ну, это кому-как!

— А на хрена тебе тогда ствол?! — удивился Почтальон. — Да не один!

— Вступать в конфронтацию с вооружёнными силами соседней страны, с нашей стороны было бы неблагоразумно, — мягко осадил пыл спорщиков Крон. — Меня, почему-то подмывает посмотреть, что находится в этих таинственных домах.

— Да радиация там! — злобно высказал своё мнение Дед, а руки крепче сжали грозное оружие.

Если хочешь заставить кого-нибудь пойти туда, куда нельзя, нужно просто ему сказать об этом — нельзя! Вот и сейчас, БТР поехал обратно, в сторону железнодорожной станции, а наши герои направили стопы в сторону запретных домов. Одна постройка была, некогда, выкрашен синей краской, а вторая зеленела облупленными стенами. Обойдя заброшенное поселение кругом, сталкеры ничего подозрительного не обнаружили. Товарищи уже собирались уходить, не решившись обыскать лачуги, когда Сутулый неожиданно подошёл к окну и вежливо постучал по стеклу. Створки окна медленно распахнулись, открытые чьей-то заботливой рукой, и от этого, так и хотелось пропеть: «Ставенки скрипнули, словно окликнули»…, но мощный удар в челюсть развеял все иллюзии, относительно хлебосольности этого хутора. Сутулого опрокинуло навзничь, но в падении он, совершенно машинально, успел сорвать с пояса первое, что подвернулось под руку. Этим первым попавшимся, оказалась противотанковая граната. Ещё до того, как Сутулый приземлился, она улетела в окно, освобождённая от чеки силой безрассудства, подкреплённое сиюминутным порывом.

— Ломимся! — раздался чей — то истошный вопль, но бежать было уже поздно.

Все попадали на землю: кто разинув рот, а кто зажав уши. Во избежания перепада давления на ушные перепонки, уши заткнуло большее количество народа, так как не очень-то хотелось жевать землю, поднятую и размётанную взрывной волной. Стены моментально разлетелись вдребезги, вибрируя сгнившими поломанными досками и свистя глиняной обмазкой. Крыша подпрыгнула и медленно упала, подняв тучи серо-коричневой пыли, под звон выбитых окон в соседнем дому.