Том 4. История западноевропейской литературы - Анатолий Луначарский

В «Эдде» первую жену Сигурда зовут Брингильда, вторую — Гудруна; в «Песни о Нибелунгах» жена Зигфрида (Сигурда) — Кримгильда.

В основе «Песни о Нибелунгах», как и в большинстве так называемых героических песен «Эдды», сказки мифологического характера переплелись с деформированным, превращенным в легенду историческим преданием о прошлом некоторых германских племен (готов, бургундов, франков). Подробнее об этом см. статью В. М. Жирмунского «Германский героический эпос в трудах А. Хойслера». — В кн. А. Xойслер, Германский героический эпос и сказание о Нибелунгах, изд. Иностранной литературы, М. 1960.

(6) Аттила в «Песни о Нибелунгах» называется Этцелем.

(7) Терминология Луначарского здесь нуждается в некотором уточнении: chansons de geste, или «Песни о подвигах» («Песни о деяниях»), к которым принадлежат и упоминаемые ниже «Рауль де Камбре» и «Песнь о Роланде», сами являются произведениями французского феодального героического эпоса, выросшего из народных песен.

(8) «Песнь о Роланде», как и почти все остальные «Песни о подвигах», дошла до нас в версии, сложившейся в XII веке. Наиболее совершенным является так называемый Оксфордский список поэмы (около 1170 года).

(9) Готфрид Страсбургский — автор «Тристана и Изольды». «Парцифаль» (1200–1210) — написан Вольфрамом фон Эшенбахом; авторы «Романа о Розе» — Гильом де Лоррис и Жан де Мён.

(10) Цикл рыцарских, или куртуазных, романов и повестей о короле Артуре и его рыцарях (так называемые «романы Круглого стола», «Артуров цикл», «Бретонский цикл»), в основном сложившийся в XII–XIII веках, восходит к кельтским преданиям о вековой борьбе между британскими и германскими (англы, саксы, юты) племенами за Британию. В этой борьбе прославился один из кельтских племенных вождей, известный под именем Арторикса (VI в. н. э.). Его жизнь и подвиги легли в основу сюжета многочисленных произведений кельтского устного творчества в Уэльсе (Англия) и Бретани (Северная Франция). Романы Артурова цикла — международное явление литературы XII–XIII веков. Они известны в различных вариантах.

В ряде случаев кельтские сюжеты Артурова цикла переплелись с сюжетами, заимствованными из памятников церковной литературы более позднего времени. В романах Артурова цикла сказалось заметное влияние литературы Ближнего Востока. Религиозные и военные мотивы особенно сильны в легенде о святом Граале, вошедшей во французские и немецкие романы Артурова цикла. Луначарский не упоминает имени Кретьена де Труа (XII век), крупнейшего французского трувера, автора ряда куртуазных романов. Но именно ему принадлежит создание первой версии романа о Граале — «Персеваль, или Повесть о Граале» (после 1180 года). Роман Кретьена де Труа вдохновил Вольфрама фон Эшенбаха на создание его «Парцифаля».

(11) Автор упомянутых сирвент не Бертран Дюгесклен, а Бертран де Борн. Ниже Луначарский излагает, по-видимому, сирвенту «Мужики, что злы и грубы…»

(12) Поэт, носивший фамилию Биргнер, неизвестен. Вероятно, Луначарский имеет в виду поэта XIII века Вернера дер Гертнера («Садовника»), которому приписывалось авторство поэмы «Селянин Хельмбрехт».

(13) Первая редакция поэмы (точное название «Видение о Петре-Пахаре») появилась около 1362 года, вторая — около 1377 года, то есть не в XIII, а в XIV веке.

(14) Мэтр-Ренар (во французском эпосе) или Рейнеке-Лис (в немецком эпосе) — хитрый лис — герой сатирического животного эпоса XII–XIV веков.

(15) Имеется в виду фабльо о крестьянине-лекаре.

(16) Далее следует пересказ одного из шванков, составивших сборник «Поп Амис» немецкого поэта Штриккера (XIII век).

(17) После этих слов в первоначальном тексте «Истории западноевропейской литературы» Луначарского было: «На этих примерах ясно видна разница между басней и фабльо. Писатели классов, которым приходится действовать не прямо, стараются уязвить противника, скрываясь под басней, под смешным рассказом» (см. издание 1930 г., ч. I, стр. 102).

(18) Тиль Уленшпигель — герой народной нидерландской литературы (в немецких землях — Эйленшпигель); персонаж шванков и народных преданий, известных с XIII–XIV веков. В XVI веке была популярна немецкая плутовская книга о Тиле Эйленшпигеле, широко известная и в Нидерландах.

(19) Версия, согласно которой французский поэт Франсуа Вийон был повешен, в настоящее время считается ошибочной. Вийон был приговорен к повешенью, но этот приговор был заменен изгнанием из Парижа.

(20) Возможно, имеется в виду «Мистерия Ветхого завета», действительно насчитывавшая до 50 000 стихов и 243 действующих лица (XV век).

(21) Ср. Г. Лансон, История французской литературы, т. I, Товарищество типографии А. И. Мамонтова, М. 1896, стр. 273 (раздел «Мистерии»).

Четвертая лекция*

(1) См. В. М. Фриче, Очерк развития западноевропейской литературы, Госиздат, М. 1922, стр. 15.

(2) Первым полновластным правителем Флоренции из рода Медичи стал в 1434 году Козимо Старший; в 1469 году его место занял Лоренцо Великолепный. Выше Луначарский охарактеризовал демагогические средства, пользуясь которыми Медичи вели борьбу с родовой: аристократией.

(3) Речь идет о посланиях ко всем итальянцам (1310), к флорентийцам (1311) и к германскому королю Генриху VII (1311), в которых Данте поносил своих политических врагов и поддерживал Генриха VII во время его военного похода в Италию. Данте полагал, что военное вмешательство императора прекратит раздоры менаду итальянскими государствами. Флорентийцы ответили на это возобновлением приговора об изгнании Данте. Луначарский рассказывает о первом из этих посланий.

(4) Неточность, следует: в 17-й песни «Рая», стих 69. См. пер. В. Чуйко в кн.: Данте, Божественная комедия, в переводах русских писателей, изд. И. Глазунова, СПб. 1897 (ср. Данте Алигиери, Божественная комедия. Пер. М. Лозинского, Гослитиздат, М. 1961, стр. 534).

(5) Посылая Кангранде делла Скала, сеньору Вероны, вождю гибеллинов в Ломбардии, последнюю часть своей поэмы — «Рай» (1321), Данте сопроводил ее письмом. Слова Данте о цели поэмы не заканчивают письма; смысл их Луначарский передает точно.

(6) Четвертая эклога из сборника Вергилия «Буколики» (ок. 42–32 гг. до н. э.); стихи Вергилия, которые во времена Данте принимали за пророчество, приводятся в двадцать второй песни «Чистилища» (стр. 70–72). Далее речь идет, вероятно, о средневековом «Видении апостола Павла».

(7) См. «Рай», песнь XXX, ст. 137.

(8) Послание Данте на латинском языке, озаглавленное: «Всем вместе и каждому отдельно: королю Италии, сеньорам благостного города, герцогам, маркизам, графам, а также народам смиренный итальянец, Данте Алигьери, изгнанник безвинный, молит о мире». Луначарский дает приблизительный, но по существу верный пересказ этого послания.

(9) Версия о насильственной смерти Генриха VII, будто бы отравленного, не подтверждается исторической наукой. Он заболел в походе и скончался неподалеку от Сиены (1313).

(10) Точнее, в 3-й канцоне 4-го трактата.

(11) В поэме Данте словом «stelle» — «звезды», или «светила», заканчивается каждая из трех частей. Слово это имеет во всех трех случаях один к тот же смысл, но по отношению к небесным светилам, где, по средневековым представлениям, обитают души праведников, поэт оказывается каждый раз в новом положении — все ближе.

(12) Имеется в виду кн.: К. Vossler, Die Göttliche Komödie, Heidelberg. 1907–1910.

(13) В Авиньон, пограничный французский город, перенес свою резиденцию из Рима папа Климент V, гасконец по национальности, Выбранный на папский престол при содействии французского короля Филиппа IV, Климент V уступил ему за это часть церковных доходов в пределах Франции и поставил себя, а также своих преемников в подчиненное перед королем положение. В этом и заключалось Авиньонское, или, как иногда называют, Вавилонское, пленение (1309–1377).

(14) Петрарку увенчали золотым венком на Капитолии (1341), возродив обычай античных времен.

(15) Подготавливая курс своих лекций к переизданию, Луначарский предполагал перенести сюда в дополнение к характеристике Макиавелли отрывок из пятой лекции, соответствующее место в тексте которой было вычеркнуто, однако перенос оказался все же не осуществлен. После характеристики Макиавелли как мыслителя и политического деятеля, повторяющей сказанное о нем в четвертой лекции, и упоминания его комедии «Мандрагора», Луначарский продолжал: «Она представляет собой выдающееся произведение в смысле веселого смеха. Но хотя есть там некоторые подтрунивания над духовенством, никакой другой цели не преследуется, кроме гривуазного, немножко жирного, немножко фривольного, раскатистого смеха» (издание 1930 г., ч. I, стр. 148).

(16) Ср. характеристику взглядов Петрарки на античных авторов, в частности на Цицерона, в кн.: М. С. Корeлин, Очерк из истории философской мысли в эпоху Возрождения. Миросозерцание Франческо Петрарки, изд. тип. И. Н. Кушнерева, М. 1899, стр. 36–38.