Последний тайник - Фернандо Гамбоа

— Это что еще за чертовщина?

— Календарь майя! — взволнованно воскликнула Кассандра.

— Вот эта штуковина и есть календарь майя?

— Да. Несколько веков назад это был самый совершенный из всех когда-либо придуманных до того времени календарей.

— По правде говоря, я бы отдал предпочтение календарю Пирелли.

— Не говори глупостей. Это был удивительно точный календарь, прямо-таки настоящее математическое и астрономическое чудо. С его помощью можно было с большой точностью устанавливать даты на миллионы лет назад и вперед.

— Ага... Но чем, по-твоему, он может быть полезен нам?

— На этом календаре имеется изображение тамплиерского креста, а это отнюдь не характерно для календарей майя.

— Это я уже заметил. Но, как ты и сама прекрасно понимаешь, нам трудно будет доказать, что тамплиерский крест на этой пластине высекли не мы сами.

— Да, конечно, если только…

Кассандра протянула руку и, взявшись пальцами за самый маленький из дисков, сделала вращательное движение кистью. Диск немного повернулся.

— Он движется! — возбужденно воскликнула Касси.

Я застыл от изумления.

— Ты видел, Улисс?

— Глазам своим не верю…

— Действующий календарь! Таких еще никто не находил! — Кассандра была вне себя от восторга. — Это само по себе уже колоссальное открытие!

— Ты так считаешь?

— Ну разумеется. Это уникальный предмет.

— Тогда зачем его спрятали под плитой весом в сто килограммов?

— И в самом деле… — Касси удивленно подняла брови. — Возможно, священник даже не знает, что это за штуковина, а потому и не обращает на нее внимания…

— …или он просто прячет ее.

— Прячет? Но зачем? — Пристально посмотрев на меня, Касси тихо добавила: — Ты случайно не впадаешь в паранойю?

— Может, и впадаю, но… ты не могла бы кое-что для меня сделать? — Я на несколько секунд замолчал, чтобы собраться с мыслями. — Как ты думаешь, у тебя получится установить на этом календаре дату конца света — двадцать третье декабря 2012 года?

После десяти минут напряженных размышлений Кассандра наконец-таки протянула руку к календарю — но на этот раз уже к самому большому диску — и, взявшись за этот диск и прилагая заметное физическое усилие, поворачивала его до тех пор, пока он не встал в нужное ей положение. Затем она проделала то же самое со всеми остальными дисками.

— И что теперь? — спросила Кассандра, отступая на шаг назад.

— Понятия не имею. Может, произнесем заклинание «Сезам, откройся»?

— Не хотелось бы устраивать конец света раньше установленного срока, — сказала полушутя, полусерьезно Касси.

— Мне кажется… — прошептал я по истечении небольшой паузы, наполненной гробовой тишиной, — мне кажется, что нужно попробовать.

— Лучше не надо. — Кассандра взяла меня за руку. — Оставь подобные занятия для Индианы Джонса. У него, может, и получилось бы.

— Да, ты права. Мне даже начинает казаться, что мы сейчас участвуем в съемках какого-то фантастического фильма где-нибудь в пещерах Исландии.

— Не переживай, милый. Открытие, которое мы сделали, уже само по себе стоило всех наших страданий и усилий.

— Похоже на то, что мне придется тащить на себе этот крест всю оставшуюся жизнь.

Едва я произнес слово «крест», как в мое сознание прокралось одно нелепое подозрение.

Я наклонился и изо всех сил надавил на каменную пластину, на которой был высечен тамплиерский крест. Честно говоря, мне хотелось вложить в свое усилие весь груз накопившихся у меня за последние несколько дней негативных чувств.

В тот же миг где-то за нашими спинами раздался звук трения камня о камень. Оглянувшись, мы увидели, что напольная плита с надписью «MILITES TEMPLI» исчезла. Вместо нее в полу зияло темное прямоугольное отверстие.

— О Господи… — ошеломленно пробормотала Кассандра.

— Подожди-ка секундочку, — сказал я, оправившись от охватившего меня волнения. — Я пойду возьму чем посветить.

Взяв пару свечей, горевших перед изображением Пресвятой Девы, я подошел с ними к краю открывшегося в полу отверстия и заглянул в него.

Ожидая увидеть там бренные останки какого-нибудь тамплиера, я оторопел, ибо увидел в этом отверстии нечто совсем иное.

— Черт побери! — изумленно воскликнула Касси, хватаясь руками за голову. — Ну и дела!

Она тоже была поражена.

52

Чувствуя, как у меня по спине бегают холодные мурашки, я смотрел на каменные ступеньки, которые начинались в зияющем в полу отверстии на глубине одного метра и затем терялись в темноте.

— Что-то не похоже на могилу, — растерянно сказал я.

— Я не собираюсь туда спускаться, — тут же заявила Касси, по-видимому вспомнив наши умопомрачительные приключения во внутренней части пирамиды в Яшчилане. — Хватит с меня и сенота.

— Хорошо. Я тебя вполне понимаю. Оставайся здесь, наверху.

— Ты что, хочешь туда спуститься?

— А разве у меня есть выбор? Ты предлагаешь просто стоять и смотреть отсюда?

— Не умничай. У тебя ведь нет с собой даже фонарика.

— Мне вполне хватит и свечей.

— А если они погаснут?

— Тогда я прибегну к своим сверхъестественным способностям и буду летать по воздуху с развевающимся за плечами плащом и смотреть по сторонам с помощью своего рентгеновского зрения.

— Перестань дурачиться, я с тобой серьезно разговариваю.

— А как, по-твоему, я должен поступить? Остаться здесь?

— Не знаю. Надо подумать.

— Послушай, Касси, — сказал я, беря Кассандру за руку. — Я понимаю, что у тебя с некоторых пор отбило всякую охоту блуждать по темным лестницам, но лично мне сейчас необходимо спуститься туда, в подземелье. И я это сделаю.

— Тогда я пойду с тобой.

— Ты уверена, что это будет правильно?

— Нет, не уверена, но я же все-таки археолог… Кроме того, четыре свечи — это меньшая вероятность того, что они все потухнут, чем если их будет только две.

Я с огромной осторожностью стал спускаться по ступенькам, держа в каждой руке по горящей свече и чувствуя, как позади меня взволнованно дышит Кассандра.

— Как думаешь, что это может быть? — тихонько спросил я, не оглядываясь.

— Какой-нибудь склеп, или подземный склад, или… в общем, не знаю.

— А может, мы натолкнемся там на погреб с вином урожая тысяча трехсотого года...

— Или на кегельбан. Давай шагай, и мы сейчас все увидим.

Свет от наших свечей был очень тусклым, и я почти не видел ступенек, так что мне приходилось сначала нащупывать каждую ступеньку носком, прежде чем сделать шаг. Потолок же, находившийся всего в нескольких сантиметрах от моего затылка, был виден очень хорошо: неровный, почерневший от дыма и, к сожалению, без того впечатляющего орнамента, который мы видели в «коридоре с рисунками» внутри главной пирамиды Яшчилана.