Россия – наша любовь - Виктория Сливовская

постоянно находится своеобразная нищенка – глубоко пожилая женщина, одетая аккуратно и со вкусом, в перчатках и с сумочкой того же цвета. У туристов она явно пользуется популярностью, у местных, наверное, в меньшей степени, но, видимо, есть в этом для нее какой-то интерес; утром и вечером ее привозят и забирают по всей видимости, родственники или знакомые. Наш иностранец был так обрадован получением дополнительных средств, что на радостях решил поделиться с нищенкой, встретившейся ему по дороге из «Дома национальных общин» на Краковском предместье на Рынок Старого города 29/31, где находится Институт истории ПАН и его гостиница. И он гордо вручил ей пять грошей. Это вызвало к его удивлению ужасный скандал: наша дама бросила в него его милостыню, крича во весь голос и не самыми вежливыми словами высказала все, что она думает о таком дарителе. Проходившая мимо Ольга Горбачева из Минска быстро отошла в сторону, чтобы он ее не признал и не попросил объяснить, что происходит. А потом, смеясь над ситуацией, она рассказала нам о случившемся во время нашей прощальной встречи у нас дома на улице Багатели.

Позже в Варшаве (где проходила первая часть той же конференции в Институте истории ПАН) меня спрашивали, как я нашла такую симпатичную и умную молодежь и таких активных и полных очарования пенсионерок. Я могла ответить только одно: достаточно не иметь предубеждений и смотреть людям прямо в глаза. Тогда отсев происходит сам собой.

И мы прощаемся на вокзалах и в аэропортах всегда с одним и тем же чувством сожаления и с одним и тем же вопросом: увидимся ли еще?

Два юбилея и прощание

Дни польской науки в России

Хотелось бы, не углубляясь в представление отчета по всем конференциями, которые регулярно проводились то в Варшаве, то в Москве, рассказать о двух мероприятиях, в которых мы вдвоем не только приняли участие, но и где каждый из нас выступил. Отмечу, что надо быть стойким русофобом и невеждой, чтобы не замечать внесенного этими мероприятиями вклада в развитие польско-российского сотрудничества.

С 13 по 18 октября 2001 г. Российская академия наук организовала совместно с Польской академией наук Дни польской науки в России. Подготовка заняла много времени, так как планировалось не только проведение пленарного заседания, но и серии конференций в различных исследовательских центрах. Я отвечала за подбор докладов для конференции историков, посвященной польско-российским научным связям в XIX и XX веках. К сожалению, по состоянию здоровья профессор Юлиуш Бардах в последний момент отказался от поездки. Польскую делегацию с нашими более молодыми коллегами возглавили профессора Януш Тазбир и Станислав Былина.

Уже в самом начале Иностранный отдел ПАН не согласился с тем, чтобы я присоединилась к группе ученых, профессоров, доцентов и преподавателей в Москве, где, как предполагалось ранее, мы должны были работать с Ренэ в архивах и договариваться о дальнейших двусторонних встречах. Отъезд-приезд-отъезд в Москву в тех же датах я посчитала бессмысленным и, чтобы не затягивать обсуждение, отказалась от участия в мероприятии. На месте мы с легкостью объяснили это недоразумение профессору Эугениушу Дурачиньскому, который в то время был, кстати, превосходным представителем ПАН при Российской академии наук. Мы уже ранее встречались с семьей Дурачиньских в компании профессора Войчеха Кригсайзена, о чем свидетельствует сохранившаяся серия фотографий, а также на конференции в Иркутске (он принадлежал на тот момент к немногочисленной группе поляков, которая, как я уже упоминала, не только не позорила страну, но сумела установить необходимые контакты и отличилась многочисленными достижениями в организационным плане, что также имеет большое значение в таких случаях). Несомненно, он был наряду с преждевременно скончавшимся в 2007 году академиком Николаем Платэ, испытывающем искренние чувства к Польше, «душой» дней Польши в России.

После того, как нас разместили в гостинице «Россия», (которую сегодня снесли ради того, чтобы, как задумывалось, построить современный колосс для богатых туристов на этом месте), мы каждое утро и вечер глядели из окна на Красную площадь, собор Василия Блаженного, стены Кремля с его башнями, наслаждаясь уникальным видом.

На следующий день начались торжества. Приветствия, выступления, пленарные доклады, словом, все, что включают в себя подобные мероприятия. Присутствовал посол Республики Польша Анджей Залуцкий. К нему обращались как к «его превосходительству», что страшно развеселило профессора Януша Тазбира и нас двоих, т. к. совершенно не соответствовало старому советскому окружению и большинству товарищей, выросших в СССР (позже нам удалось привыкнуть к этому обращению). В перерыве между заседаниями нас также повели на коктейль в посольство на улице Климашкина, 4.

Одно незабываемое заседание проходило чуть ли не в прекрасном зале Дома ученых, где в холле на многочисленных стендах были выставлены книги из разных областей – результат совместных достижений. Мы стояли в длинной очереди, у всех тщательно проверяли паспорта, поскольку нас должны были приветствовать два президента: Александр Квасьневский и Владимир Путин. Рядом рабочие перекладывали какие-то кабели. Нам сказали, что они были неправильно уложены и теперь их надо было немедленно переместить наверх.

Наконец-то все поменяли, участники – выдающиеся ученые обоих народов: математики и физики, химики и специалисты по космическим полетам, горстка гуманитариев из Института истории и Института литературных исследований ПАН – все сели; в первых рядах – награждаемые орденами или почетными грамотами РАН. Я находилась в тревоге, потому что у меня врожденная нелюбовь к любым наградам и медалям (кроме ордена «Virtuti Militari»). Наконец, появились: председатель РАН, который должен был вести церемонию, и оба президента. Атмосфера была полна ожидания: как они себя поведут? Что скажут? Первым выступил многолетний президент РАН академик Юрий Осипов; оба президента до этого тихо разговаривали между собой, шутили, теперь они слушали, улыбаясь. Когда Владимир Путин занял место на кафедре, воцарилась тишина – перестали работать микрофоны. По всей видимости что-то произошло с перекладываемыми в последний момент кабелями. Произошедшее дало повод для очень интересных наблюдений. Как отреагировали три высокопоставленных лица? Когда наступила непредвиденная тишина, академик Юрий Осипов замер, промолчал, явно был напуган – неудивительно, пожилой ученый хорошо помнил, каковы могли быть последствия такой аварии в сталинскую эпоху. Путин нисколько не смутился, он остроумно шутил, что было слышно в первых рядах, Квасьневский вторил ему, вскоре микрофоны заработали, Путин все же в шутку спросил, будет ли услышано то, что он намеревался сказать, закончил свое выступление, очень умело выстроенное, и с улыбкой передал микрофон своему коллеге по должности. И тон, и поведение в целом, и содержание текста были идеально подобраны для аудитории. Это поразило всех присутствующих, которые никогда