История России. XX век. Деградация тоталитарного государства и движение к новой России (1953—2008). Том III - Коллектив авторов

Во-вторых, к типологии многочисленных избирательных объединений можно применить историко-функциональный подход, широко известный в Европе благодаря работам крупного норвежского политолога Стейна Роккана. Этот подход заключается в том, что партии выражают исторически обусловленные противоречия между определенными группами населения – городским и сельским, жителями центральных районов и периферии, предпринимателями и рабочими и т. п. Эти противоречия Роккан назвал социальными разломами. Следуя такому подходу, в странах Центральной и Восточной Европы выделили партии, возникшие на разломах, существовавших до создания коммунистических режимов, унаследованных от социалистического периода и сформировавшиеся после падения коммунистического правительства.

В России ряд партий пытался провозгласить себя наследниками дореволюционных («исторических») партий, деятельность которых основывалась на давно исчезнувших или заново не сформировавшихся политических разломах (например, между светскими и клерикальными силами, монархистами и сторонниками республики, крестьянством и горожанами, объединениями предпринимателей и рабочих). Однако в отличие от многих стран Центральной Европы, в России эти усилия не увенчались успехом. Предпринимались попытки создать на российской почве социал-демократические или христианско-демократические партии западноевропейского типа, но они также не возымели успеха.

Разломы, образовавшиеся или резко углубившиеся в советское время, а также проявившиеся уже после 1991 г., можно представить как оси координат в многомерном политическом пространстве. Такими осями были: «воссоединение стран, входивших в бывший СССР – дальнейшая дезинтеграция бывших республик», «воссоздание авторитарного режима – укрепление демократии», «государственное регулирование экономики, национализация приватизированных крупных предприятий – переход к рыночной экономике» и др. Ведущие партии, как правило, позиционировали себя сразу по нескольким осям. Например, партия, выступавшая за огосударствление экономики, одновременно считала необходимым вернуться к элементам авторитаризма в управлении государством и поддерживала идею интеграции бывших советских республик. Важнейшим социальным разломом, ярко отражавшимся в организации деятельности и географии влияния всех партий, остается контраст между центром и периферией. Чем крупнее город, чем больше жителей в сельском поселении, тем, как правило, больше сторонников там имели партии, поддерживавшие реформы, тем меньше голосов набирали коммунистическая и другие левые партии.

Широко использовалась типология партий, которую условно можно назвать идеологической. Несмотря на резкие изменения в составе и популярности партий от выборов к выборам, избиратели находили близкие им политические силы, ориентируясь на характерные особенности предвыборного дискурса и лозунгов, дававшие представление о месте партии в политическом пространстве, образуемом наиболее важными осями – разломами. Сдвиги в предпочтениях электората были не столь значительными, как можно было бы ожидать при столь неустойчивом составе партий. При всем их многообразии как в СМИ, так и в специальных изданиях их часто подразделяли на: 1) левые во главе с КПРФ, 2) центристские, преимущественно мелкие; 3) национал-патриотические, самой крупной из которых была ЛДПР, и 4) «партии власти» (иногда их объединяли с центристами), 5) правые, или либеральные (к ним относили «Выбор России», «Яблоко», позже – Союз правых сил).

Самая крупная левая партия – КПРФ – являлась прямой наследницей КПСС. Она обладала широко разветвленной и развитой сетью организаций, охватывающих всю территорию страны. В ее рядах во второй половине 1990-х гг. состояло более полумиллиона человек. В 1990-е гг. политический ресурс партии был весьма мощным: ее прямым ставленникам или кандидатам, которых она поддерживала, удалось стать главами 34 регионов. КПРФ сформировала мощные фракции или даже полностью контролировала законодательные органы многих республик, краев и областей. Она опиралась на поддержку многих федеральных (газета «Советская Россия» и др.) и региональных СМИ. Партия сформировала «теневой кабинет» из известных людей, который, как утверждало ее руководство, мог возглавить страну, и пыталась объединить вокруг себя остальные левые партии и движения. Для этого был создан блок под названием «Народно-патриотический союз России» (НПСР) во главе с лидером КПРФ Геннадием Зюгановым. В 1995 г. КПРФ стала главной парламентской партией, получив около 23 % голосов и более трети депутатских мандатов; на волне этого успеха создалась реальная возможность избрания президентом ее лидера Зюганова. В 1999 г. компартия повторила свой успех: за нее проголосовало даже несколько больше избирателей, чем на предыдущих выборах (24,3 %), хотя в одномандатных округах ее результат оказался значительно хуже. Основной электорат коммунистов – люди с более низким, чем в среднем по стране, образованием, лица пожилого возраста, жители сельской местности и небольших городов, но он включает и часть интеллигенции.

Однако внутренние разногласия не позволили левым силам достичь единства, и НПСР развалился. Губернаторы, избранные при участии КПРФ, поспешили присоединиться к «партии власти». На выборах 2003 г. коммунисты потерпели крупное поражение: доля голосов, поданных за них по спискам, упала почти вдвое (до 12,6 %), резко сократилось и число одномандатников. В изменившихся условиях КПРФ не сумела предложить своим избирателям ничего принципиально нового. Причиной поражения стала и чрезвычайно удачная кампания «партии власти» – «Единой России» (ЕР), которая перенесла борьбу на «поле» коммунистов, выгодно используя ностальгию коммунистического электората по советскому прошлому и советской символике. ЕР акцентировала преемственность современной России не только от прежней, исторической России, но и СССР, провозгласив намерение заимствовать из советской истории «ее позитивные стороны». Часть прежнего коммунистического электората привлекли также государственно-патриотические лозунги ЕР, некоторые избиратели поддержали новую партию «Родина».

КПРФ выступала за многоукладную экономику и признала частную собственность, однако при ведущей роли «социалистических форм хозяйствования». Коммунисты подчеркивали несправедливость приватизации «по Чубайсу» и считали необходимым восстановить общенародную или коллективную собственность на незаконно приватизированные предприятия.

В середине 1990-х гг. ближайшим союзником КПРФ выступала Аграрная партия России, опиравшаяся на департаменты сельского хозяйства в администрациях субъектов федерации и районов, руководство агропромышленных предприятий. В 1998 г. АПР вошла в блок «Отечество – Вся Россия», а в последующем существенно сдвинулась к центру.

Уже перед выборами 1995 г. у кремлевской администрации возник план создания относительно устойчивой двухпартийной системы. В качестве новой главной «партии власти» был создан блок «Наш дом – Россия» (НДР) во главе с председателем правительства Виктором Черномырдиным. В НДР влилась ПРЕС и несколько мелких партий. Это объединение строилось по аппаратному, верхушечному принципу: его были призваны поддержать главы администраций и другие чиновники, зависящие от них руководителей предприятий. В Кремле рассчитывали, что фигура премьера во главе партии привлечет чиновников рангом ниже и что этот чиновничий костяк «обрастет» массой рядовых членов. НДР занимал подчеркнуто центристские позиции, надеясь отобрать часть голосов у левых партий. Блок обещал вывести страну из кризиса, добиться экономической и социальной стабильности, содействовать мирным переговорам в Чечне. Однако НДР постигла неудача: за него проголосовало всего 11 % избирателей – намного меньше, чем надеялись его идеологи. Наиболее значительную долю голосов блок получил там, где главы администраций решили поддержать премьера и располагали надежными рычагами манипулирования избирателями через местных руководителей и клановые структуры – в республиках и регионах с так называемым управляемым электоратом. Отставка Черномырдина весной 1998 г. вызвала кризис НДР. Бывший премьер пытался спасти партию с помощью спонсорской «помощи» «Газпрома», который он когда-то возглавлял, но губернаторы и другие ведущие политики ее покинули. В 2000 г. НДР влился в новую «партию власти» – «Единство».

Чуть левее НДР власти попытались создать еще один блок под руководством тогдашнего председателя Государственной Думы Ивана Рыбкина. Он вел долгие переговоры с мелкими партиями, закончившиеся полным провалом.

Дефолт августа 1998 г., продолжавшийся экономический и социальный кризис, политическая нестабильность и недееспособность режима Бориса Ельцина привели к расколу в рядах высшего чиновничества. Опыт всех выборных кампаний показывал, что «партиям власти» только тогда удавалось сохранять свои позиции, когда они сохраняли единство. Вскоре после финансового кризиса, в декабре 1998 г. был образован избирательный блок «Отчество», который стремительно развивал региональную сеть организаций, опираясь на поддержку более чем 20 губернаторов, других известных политиков и общественных деятелей. Успех блока на выборах в Государственную Думу мыслился как этап в борьбе мэра Москвы Юрия Лужкова за пост президента. Одним из предвыборных призывов «Отечества» стал лозунг «Сделали в Москве – сделаем и в России!».