Столетняя война. Том II. Испытание огнем - Джонатан Сампшен

густонаселенных домах по мере того, как пустели пригороды и сельская местность. Эти изменения привели к значительной трансформации менталитета жителей. Сторож на колокольне, взирающий на окружающий враждебный мир, своенравные стражники у ворот, которые знали каждого горожанина в лицо, и досматривали чужаков, обыскивая их самих и их багаж, были характерными персонажами замкнутого, вечно подозрительного мира позднесредневековых городов[655].

* * *

Зимой 1358–59 годов, по мере того, как о постепенном ухудшении ситуации во Франции становилось известно в Англии, пленники и советники, окружавшие Иоанна II, приходили в отчаяние. Для этих людей, которые к этому времени были готовы уступить почти все, чтобы получить свободу, настоящим врагом был уже не король Англии, а Карл Наваррский. Решение казалось очевидным: дальнейшая значительная уступка территории англичанам в обмен на их вооруженную помощь в подавлении мятежа Карла. Сам Иоанн II, похоже, стал пассивным наблюдателем событий. Он провел зиму в Савойском дворце, ожидая переезда в Сомертон, суровый замок в Линкольншире, куда король Англии сослал его после провала Виндзорского договора. В начале февраля 1359 года, как раз когда его багаж грузили на баржи в Темзе, переезд был отменен, и Иоанну II было велено оставаться в Лондоне до дальнейших распоряжений. К концу месяца письма от французских изгнанников в Лондоне сообщали о новых переговорах, новом мире и совместном плане ведения "доброй и сильной войны" против короля Наварры. Канцлер Наварры, Роберт де Ла Порт, и старый доверенный человек Карла, Фрике де Фрикам, были поспешно отправлены в Англию без уведомления или эскорта для защиты его интересов, но какие бы аргументы они ни приводили, к ним остались глухи. Договор был согласован к середине марта, а 24 марта он был скреплен печатями двух королей в Лондоне. Виндзорский договор потребовал почти года кропотливых переговоров. Но основные условия Лондонского договора, заменившего его, были согласованы менее чем за месяц[656]. Это была почти полная капитуляция.

Положения о выкупе французского короля были почти такими же, как и в предыдущем договоре. Но уступленные территории были гораздо более обширными. Эдуард III теперь должен был получить, в дополнение к провинциям, уступленным по Виндзорскому договору, всю Бретань, Нормандию, Мэн, Анжу и Турень с полным суверенитетом. Передача этих провинций привела бы к восстановлению державы Анжуйской династии в том виде, в каком она была на пике правления Генриха II в XII веке. Более того, английский анклав вокруг Кале и Гина, которым Генрих II никогда не владел, должен был быть расширен на юг и включать Булонне. Эдуард III получил бы чуть меньше половины территории Франции, включая все приморские провинции, кроме Фландрии и Пикардии. Эти условия, безусловно, были неприемлемы для короля Наварры. Они не только предусматривали освобождение Иоанна II, а целью Карла было не допустить этого, но и уступали английскому королю практически все владения Карла во Франции, которые были сосредоточены в Нормандии. Предполагалось отправить к Карлу совместное посольство, чтобы призвать его покориться и принять подходящую, но неопределенную компенсацию в другом месте. Если он не сделает этого к 24 июня 1359 года, то короли Англии и Франции предлагали совместно начать войну против него.

Флорентийский хронист Виллани назвал это "фальшивым миром". Он считал, что Эдуард III просто навязал его своему незадачливому пленнику, чтобы оправдать вторжение во Францию, когда оказалось невозможным его соблюсти. Но нет сомнений, что оба подписанта относились к нему совершенно серьезно. Английский король отложил свою экспедицию до июня 1359 года. Иоанн II, со своей стороны, постарался уложиться в крайне сжатые сроки выполнения оставшихся формальностей. Ему было дано два с половиной месяца на то, чтобы посоветоваться со своими подданными и подтвердить, что договор может быть выполнен. Этот процесс должен был быть завершен к 9 июня 1359 года. Некоторые мелкие спорные вопросы должны были быть улажены между советниками двух королей к 24 июня 1359 года, когда, очевидно, предполагалось ратифицировать договор. Если предположить, что все эти вопросы были удовлетворительно решены, то первые 600.000 экю (100.000 фунтов стерлингов) выкупа должны были быть найдены к 1 августа 1359 года. В тот же день десять видных французских дворян и двадцать замков и обнесенных стенами городов должны были быть переданы в качестве залога обеспечения остальных обязательств Иоанна II. После этого он должен был быть освобожден. Иоанн II занялся тем, что убеждал своих подданных в превосходстве этой сделки. Маршал Арнуль д'Одрегем был освобожден условно-досрочно, чтобы сообщить новость в Париж. За ним последовали архиепископ Санса и графы Танкарвиль и Даммартен, которые привезли полный текст и ряд инструкций, адресованных Дофину и различным чиновникам главных государственных ведомств[657].

Однако, когда эти эмиссары прибыли во Францию с условиями договора, стало очевидно, что Иоанн II серьезно просчитался в расстановке сил. Договор, несомненно, имел определенную поддержку,  но его условия противоречили интересам большого количества людей, которые объединились в оппозицию к нему. Провинции Нормандия и нижней Луары были близки к политическому сердцу Франции так, как никогда не были близки Перигор, Ангумуа или даже Пуату. В них находились некоторые из главных церковных и промышленных городов, а также некоторые из главных политических семей королевства, и все они становились подданными Эдуарда III в случае подтверждения договора. Даже те части Франции, которые не пострадали напрямую от уступки западных провинций, были серьезно затронуты косвенно. Потеря всех крупных рек Атлантического побережья, за исключением Соммы, имела серьезные последствия для некоторых крупных внутренних городов, которые потеряли бы выход к морю. Перспектива того, что Париж, например, будет зависеть от Руана так же, как города юго-запада десятилетиями зависели от Бордо, должна была быть крайне непривлекательной для парижан. Более того, усеченный остаток Франции должен был теперь нести финансовое бремя выкупа и будущей обороны королевства без вклада некоторых из его богатейших регионов. Чувства самого Дофина не зафиксированы, но, должно быть, они были весьма неоднозначными. При всех своих публичных признаниях в верности отцу он не мог приветствовать мир, который лишал его герцогства Нормандии и разделял королевство, которое однажды должно было стать его.

Разочарованный бесконечными обсуждениями в Вестминстере и непрерывным продвижением английских войск на севере Франции, Дофин уже несколько месяцев искал более действенные решения для выхода из тупика. Некоторое представление о том, в насколько отчаянном положении он находился, можно получить из фантастического проекта, который занимала его мысли в то самое время, когда его отец соглашался на тяжелейшие условия, предложенные англичанами. План предусматривал высадку на восточном побережье Шотландии 12.000 наемников, нанятых в Германии и Дании, которые должны были объединиться с шотландцами и обрушиться на Англию, чтобы разорить страну и силой вызволить Иоанна II из тюрьмы. Автором этого плана был Вальдемар III, король Дании. Он не