Адепты стужи - Александр Маркьянов

Дав служителю четверть фунта, мистер Мандель занял крайний к стене компьютер — его неоспоримым достоинством было то, что если сесть перед ним, загородив экран своим телом — то никто ничего и не увидит. Впрочем, и следить никто не следил — порнографические сайты с компьютера публичной библиотеки открыть было нельзя, и смотритель ни за чем не смотрел — он просто принимал плату и следил, чтобы ничего не украли и не испортили.

Сначала мистер Мандель прошелся по почтовым серверам, прочитал письма, пришедшие на почтовые ящики — но ни на одно не ответил — этот канал связи действовал только в одну сторону. Затем неспешно достал из кармана старомодные золотые часы «луковицей», на золотой же цепочке, взглянул. Пора…

Вошел в один из чатов — им обычно пользуется молодежь. Собеседник его — он взял себе кличку «бухгалтер», bookkeeper был в числе активных пользователей. Мистер Мандель довольно улыбнулся, нажал мышкой на кнопку приватного чата…

— Как здоровье?

— Не жалуюсь… — мгновенно появился на экране ответ.

— Где?

— На девять часов. Желтая куртка.

Старик закашлялся, доставая платок косанул глазами — но ничего кроме желтой куртки на указанном месте не обнаружил. Все правильно. Если человек одевает что-то яркое и необычное — то запоминают его именно по этому, необычному. Если попросить через несколько часов описать того же смотрителя того, кто сидел на этом месте, он скажет: «Желтая куртка». И все. Не приметы, ни возраст — желтая куртка и все. А если ее снять — человек буквально растворяется среди себе подобных…

— Дело?

— Сделано.

— Уверен?

— Сто.

— Осложнения?

— Там были люди.

— Кто?

— Мистер Томми. Не местные!

Полицейские!

— Они тебя видели?

— Нет.

— Точно?

— Точно. Концы зачищены.

— Ты первый нашел объект?

— Нет. Они. Я с трудом успел.

Плохо… Но останавливать операцию нельзя даже в таких обстоятельствах.

— Опиши.

— Оба молодые. Примерно одного роста — немного выше среднего, где около шести футов. Один светловолосый, другой темноволосый. Командовал темноволосый. Прошли специальную подготовку.

— Уверен?

— Да.

Грей и… тот, к кому его прикомандировали. Больше некому.

— Работай дальше. Время на исходе.

— Один из тех Томми мне знаком.

— Откуда?

— Он русский. Я его узнал.

Мандель вздрогнул. Русский!

— Откуда?

— Бейрут. Он был там. Старший лейтенант флота Александр Воронцов. Он снайпер, действовал в Бейруте.

— Ты СОВЕРШЕННО уверен?

— Уверен. Я хорошо его разглядел.

— Который?

— Темноволосый.

— Понял. Ничего не делай. Я с этим разберусь.

— Понял. Газета. Прощай.

— Прощай.

Человек в желтой куртке ушел — а мистер Джозеф Мандель молча, словно в оцепенении сидел, глядя на экран. Все было настолько невероятно, что не укладывалось в голове. Пропал Преторианец, перестал выходить на связь. Пропал и Кросс. Одно из наиболее вероятных мест, где они оба могли находиться — Дублин. Там они могли искать полковника — судя по всему, и нашли.

Что они узнали? Что им успел сказать полковник? Полковник был крепким орешком — не из тех, кто колется. Неужели раскололи?

Проклятье…

Старик аккуратно стер из памяти компьютера весь диалог, выключил чат, поднялся со своего места. Проходя мимо ряда компьютеров, и направляясь к выходу, мистер Мандель незаметно подхватил свернутую газету, которую оставил предыдущий посетитель. Тот самый в желтой куртке. Газета была свернута в плотную трубку, так он ее и засунул подмышку. Служитель ничего не заметил…

Из компьютерного зала он направился в туалет. Он чувствовал себя плохо — так плохо, как давно, несколько лет себя не чувствовал. Мутило. Перед глазами расплывались, переливаясь всеми цветами радуги круги…

В туалете, как и в любом подобном общественном месте, убираемом раз в день по вечерам, запах дешевого освежителя воздуха не мог перебить нормального, обычно для таких мест запаха — мочи, дерьма, хлорного моющего средства. Мандель, почти не видя ничего перед собой, ткнулся в ближайший, отгороженный пластиковыми перегородками закоулок, захлопнул за собой дверку, запер. Сел — прямо в костюме, не доставая из специального ящика бумажное одноразовое сидение, на стульчак, бросил рядом газету. Достал из внутреннего кармана пиджака небольшой металлический цилиндрик, непослушными пальцами открыло его, вытряхнул в ладонь две белые крупинки, отправил в пересохший рот. Замер — прижавшись к стене и ничего не видя перед собой…

Через несколько минут отпустило…

Подобных приступов у бывшего директора Британской секретной разведывательной службы не было уже много лет — последний был тогда, когда он еще занимал свою должность. В последний раз, когда такое произошло, он чуть не умер. И тогда он решил для себя — хватит. Старушка Великобритания не стоит того, чтобы гробить себя. Решил — и неожиданно для многих подал в отставку. Ни в Шотландии, куда он уехал попервоначалу, ни на Сицилии, куда он перебрался потом, такие приступы не повторялись — закружится на мгновение голова — и все. А тут похоже организм решил напомнить о себе…

Власть…

Власть — это не ноша и не привилегия и не ярмо. Власть — это тяжелый наркотик, от которого невозможно отвыкнуть. Сэр Джеффри Ровен познал это в полной мере.

Он ведь пытался. Честно пытался все забыть. Как-то раз он целый месяц не включал компьютер — пытаясь с мясом, с кровью вырвать из себя ту жизнь, которой он раньше жил. И выдержал месяц, потом еще несколько дней — а потом включил.

Потому что он был избранным.

Или приговоренным.

А верней всего — проклятым. Проклятым и обреченным на тайную власть. Он был обречен как паук ткать паутину для других людей — но разве сам паук не заложник своей паутины?

И когда его ученик приехал к нему и сделал предложение, от которого невозможно было отказаться — он и не отказался. Мог бы отказаться — бросить все, запутать следы и исчезнуть, раствориться подобно глубоководной рыбе в темных глубинах океана. Африка. Центральная или Латинская Америка. Даже Россия — там он запросто сошел бы за русского — навыки остались, знание языка и привычек есть.

Просто от власти невозможно никуда уйти. И от игр разведки — тоже, раз начав, ты уже никогда не остановишься. И если ты переродился, ты привык жить в глубине, под чудовищным давлением толщи воды — жить на поверхности ты уже не сможешь. Глубоководные рыбы у поверхности не выживают…

Когда отпустило, старик осмотрелся по сторонам. На белой пластиковой стенке туалета черным маркером было криво написано послание. Послание будущим поколениям…

Drugs, brutal sex, rock-n-roll.

Наркотики, жесткий секс, рок-н-ролл…

Старик нащупал лежащую на грязном полу газету, которую он выронил, развернул ее, поднес к глазам — очки ему были не нужны, очки он одолжил у Колина — они только с виду выглядели внушительно, на деле там стояли нормальные стекла.

Газетка называлась «The Irish Sun», ирландское солнце. Ответвление самого знаменитого таблоида [желтая пресса, газета с грязными слухами, сплетнями, непристойными фотографиями, скандалами. ] всех времен и народов — британской Sun. Тонкая пачка бумаги желтоватого цвета, на котором убористым шрифтом, с фотографиями, во всем омерзительных подробностях расписывались подробности всех скандалов, произошедших в Соединенном королевстве за неделю. Материалы были самыми разными — привидения в замках, измены в королевской семье, гомосексуальность одного из ведущих модельеров. Все это обсуждалось со всеми непристойными подробностями, часто — и с «фотографиями», большая часть которых была сляпана в Фотошопе. Была здесь и криминальная хроника.

Мандель подумал, что где-где — а в России такой газетенке точно не будет места. В Российской империи за клевету могли наказать публичной поркой — а тут в каждом номере ее было столько, что пороли бы всю редакцию…

Не все в Российской Империи было плохо.

Криминальной хронике было посвящено два листа. Старик бегло пробежался по броским заголовкам — как вам нравится, например: «Знаменитый грабитель банков изнасилован и убит сокамерниками» — и наконец нашел…

Чудовищная перестрелка в окрестностях Дублина. САС действует в Ирландии?

Информации в статье было мало — видимо Гарда засекретила все что только можно. Впрочем, Sun это никоим образом не смутило, как всегда недостаток информации они заменили слухами и домыслами. Единственно, что было понятно — убит один из высокопоставленных членов партии Шин-Фейн, перед смертью его пытали. Как, где, кем убит, удалось ли задержать, или хотя бы опознать преступников — ничего этого не было. Судя по тому, что скандал на межправительственном уровне до сих пор не разразился — задержать не удалось никого. Еще намекали на то, что при попытке задержать преступников потери — непонятно, то ли убитыми, то ли ранеными — понесла и Гарда. Как всегда — вранье.