Адепты стужи - Александр Маркьянов

Конечно же, сразу решать глобальные проблемы они не стали. Вечером, они собрались на ужин, ужинали при свечах, ели жесткое, подкопченное кабанье мясо и пили весьма недурственный виски. Ужин проходил в старинном помещении с очень высоким полком, подпираемым закопченными балками. На стенах висели какие-то картины, но из-за слабости освещения генерал разглядеть их не смог. Британцы были подчеркнуто вежливы, подливали ему виски, но генерал пить его не спешил. Разговоры шли на совершенно нейтральные темы — об охоте и о женщинах. Спать лег генерал в армейском спальнике, от жаровни с углями отказался…

Утром генерал проснулся в шесть, от истошного рева охотничьей трубы. Странно — но несмотря на выпитый вчера виски, голова была светлой. Прокляв все на свете, генерал вылез из спальника, хлебнул ледяной воды из стоящего рядом с кроватью кувшина и начал одеваться.

Одевшись, генерал вышел на площадку перед замком, умудрившись даже не заблудиться в его коридорах. Солнце еще не взошло, но ночь отступала, был какой-то серый рассвет, освещаемый лишь горящими факелами. На площадке перед замком фыркали, ржали, переступали с ноги на ногу кони. Генерал с ужасом подумал, что до места охоты ехать придется верхом — держаться на лошади он не умел совершенно….

— Генерал Томпсон!

Сэр Томас звал его из какой — то… повозки, или кареты с верхом… в нее были запряжены две лошади, а правил ими не кучер, а тот, кто и сидел в этой самой повозке. Генерал двинулся на зов, все с удивлением смотрели на его камуфлированный Ремингтон. Такое оружие здесь было не принято, а другого у него не было.

— Что это?

— Это шарабан. Залезайте, пора ехать.

Подвеска шарабана генералу уверенности не внушила.

— Э… а он меня выдержит?

— Выдержит, залезайте же… — с нотками нетерпения повторил сэр Томас.

Генерал, схватившись за какой то поручень… или как это здесь называется… полез в шарабан уместился рядом с сэром Томасом. В шарабане было на удивление удобно, на сидении были мягкие кожаные подушки. Сэр Томас сделал какое-то странное движение вожжами, что-то крикнул — и шарабан медленно двинулся, покачиваясь на неровностях и скрипя — но в то же время плавно.

— Как вам? — крикнул сэр Томас.

— Необычно… — признал генерал — и медленно.

— Медленно. Это традиционная охота, она сохранилась только здесь. Некоторые из нас охотятся на кабана с Веблеями прошлого века выпуска!

У генерала был новенький вороненый Ругер Редхок сорок четвертого калибра, заряженный усиленными охотничьими патронами — и то он ждал этой охоты с опаской. Потому и взял с собой Ремингтон с картечью — на всякий случай. Представить же, что у кого-то хватает ума охотиться на кабана с револьвером, которому век от роду — это было выше его понимания.

— У нас тоже иногда охотятся с дульнозарядным оружием! — вежливо ответил он [На самом деле так охотятся, потому что с дульнозарядным оружием сезон охоты открывается раньше, а закрывается позже. Автор видел даже винтовку AR-15, переделанную под дульнозарядную. ]

— Это хорошо. Традиции — суть и смысл охоты!

Шарабан неспешно продвигался к месту запланированной охоты, вокруг скакали лошади, всадники придерживали их, чтобы поддерживать одинаковую скорость с шарабаном.

— Егеря обложили просто великолепного кабана. Он уже запорол одну охотничью собаку, и сейчас пережидает в буреломе. Егеря всю ночь жгли костры, чтобы он не сбежал.

Генерал помрачнел. Встречаться накоротке с таким зверем и без винтовки — дело скверное. А вооружение его соседа по шарабану наводило на еще более мрачные мысли — что-то похожее на обрез двухстволки, на широком кожаном поясе, на котором один к одному примостились большие, тупоносые патроны….

— А вы пойдете с этим? Что это такое?

— Это хаудах. [хаудах — двуствольный нарезной пистолет, заряжающийся патронами очень крупного калибра. Применялся как запасное оружие при охоте со слонов. ] Еще от моего прадеда, он долго жил в Индии и один раз этот хаудах спас его от разъяренного тигра. Похоже, почти приехали…

Шарабан съехал с более-менее наезженной дороги, покатил по неровному лугу. Изрезанной, неровной линией на горизонте вставал лес…

У самой кромки леса через каждые несколько ярдов горели костры — яркие, совершенно бездымные. Солнце еще толком не встало и выглядело это так, как будто за лесом что-то горит. Сам лес выглядел угрожающим, понизу ничего не было видно.

Сэр Томас бросив вожжи, выскочил из шарабана, начал что-то негромко обсуждать с подбежавшими егерями. Рядом спешивались остальные всадники, кто-то собирал лошадей, вел их в сторону. Люди смеялись, лязгали оружием.

Из шарабана вылез и генерал. Что происходит, он не понимал…

Переговорив с егерями, сэр Томас повернулся к нему.

— Кабан не вышел из подлеска, он где то там. Мы идем прямо сейчас, пока не поздно.

— Куда идем? — недоуменно спросил генерал.

— В лес, куда же еще.

Генерал посмотрел на лес, на густой подлесок, где видимость была — буквально метров пять-семь перед собой. С ружьем в такой густой подлесок соваться бесполезно, там с этой дурой просто не развернешься, зацепишься за ветки. Господи, да они совсем рехнулись — когда они выйдут на кабана, у них будет буквально пара секунд…

— Это безумие. Там же ничего не видно. Солнце еще толком не взошло.

— Солнце скоро взойдет. Пойдем парами, вы со мной генерал — с этими словами сэр Томас протянул руку — и егеря вложили в нее два фонаря, на вид весьма старых, годов сороковых выпуска или даже раньше.

Пронзительно завыла егерская труба, подавая сигнал к началу охоты…

Уже на первых метрах генерал понял, что совершил большую глупость, согласившись на все это дело. Генерал охотился на оленя, всегда покупал лицензию и любил это дело — но он стрелял в оленей из винтовки, а не из револьвера, да и кроме того — он всегда находился на каком то расстоянии от оленя и имел чистую линию прицеливания. Здесь же лес был сильно захламлен валежником — видимо его специально не убирали, потому что кабаны как раз такие места любят. Фонарь пробивал сумрак метров на десять не больше и светил довольно тускло — а треск валежника под ногами, когда они продвигались вперед, должен был известить кабана об их подходе и дать ему время для того, чтобы подготовиться к атаке. Атаковать для кабана — дело довольно простое — они шли по лесу широкой цепью с минимальным интервалом между стрелками, у каждого — либо крупнокалиберный револьвер, либо такой же обрез, как у сэра Томаса. Кабану всего-то оставалось — залечь, и внезапно рвануться вперед, когда расстояние от его лежки до стрелков сократится метров до десяти. Генерал не был специалистом по кабанам и никогда не охотился на кабанов — но подозревал, что кабан животное опасное и на рану крепкое.

Кабан вышел прямо на них и вышел неожиданно. Он уже был испуган егерями и поэтому достаточно зол — а лучи света, гуляющие по лесу, и вовсе привели его в ярость. Более того — кабан был опытным, один раз уже сумел уйти от охотников и запомнил, как он это сделал. Подчиняясь инстинкту, кабан залез в гуще валежника, прислушиваясь, а главное — принюхиваясь к тому, что происходит. У него, как и у всех его сородичей, было не слишком выдающееся зрение — зато он хорошо слышал, а нюх у него был просто превосходным. Он уловил запах, запах человека — дым, кожа, еще какая-то дрянь. И когда люди подошли совсем близко — он рванулся вперед, сметая все на своем пути…

Когда-нибудь охотились на кабана? Если да, тогда представляете, насколько опасна эта охота. Даже на британского кабана, который будет полегче, чем русский. Хороший кабан весит далеко за сотню килограммов, его тело сильно напоминает таран — его таким сделала сама природа, потому что кабану часто приходится пробираться через густой подлесок. У хорошего взрослого кабана плотный слой жира — калкан таков, что его не всегда возьмет даже автоматная пуля. А клыками кабан может запросто пропороть незадачливого охотника так, что не зашьет ни один врач. И еще — живучесть кабана просто феноменальна — все жизненно важные органы прикрыты толстым слоем плотного жира как броней, попасть по стремительно мчащемуся в подлеске кабану очень сложно, но даже с пробитым пулей сердцем кабан может пробежать до пятидесяти-семидесяти метров. И не дай Господь оказаться у него на пути.

Целью атаки кабан выбрал сэра Томаса — от него пахло кубинскими сигарами, одну из которых он выкурил не далее чем вчера — и обладающий тонким обонянием кабан навелся на запах как тепловая головка самонаведения ракеты — на самолет. Внезапно впереди затрещали кусты и что-то темное метнулось вперед издавая не то визг. Генерал первый раз участвовал в охоте на кабана, но охотником он был изрядным, и реакция у него была — поэтому он вырвал пистолет из кобуры и начал раз за разом стрелять в черное пятно, с треском рвущееся через валежник…