Золотая ветвь - Галина Романова

– Она носит в себе семя Золотой Ветви,– торжественно объявила волшебница.– Рано или поздно оно прорастет! Оно уже прорастает, и мы должны во что бы то ни стало сохранить росток! Когда он родится, ты заберешь к себе его мать. Она никогда не должна видеть своего ребенка. А мы найдем для младенца прекрасных кормилиц и воспитателей. Он будет достоин короны своих предков!

– Он ? – переспросила леди Тинатирэль, уязвленная до глубины души,– ведь еще недавно она считалась самой близкой родственницей короля. Жаль, что она была дочерью его племянницы, а не племянника! Тогда бы ничто не мешало ее сыну претендовать на корону! – А если родится девочка?

– Ты сомневаешься в наших способностях узнать пол ребенка до его рождения? – усмехнулась Видящая.– Это мальчик! И мы должны сделать все, чтобы у него не было братьев! К сожалению, мы упустили его отца… но это еще не поздно исправить. Его линия жизни сейчас истончилась. Мы будем молиться за то, чтобы она стала такой тонкой, что оборвалась бы сама собой, под собственной тяжестью. Темноволосый никогда не станет нашим королем! Кстати, ты знаешь, чем на самом деле закончилась легенда о Золотой Ветви? Об этом никогда не рассказывают детям и лишь передают из уст в уста Видящие?

Леди Тинатирэль помотала головой. Полностью и до конца эту легенду имели право знать лишь Видящие самого высокого ранга.

– Король Торандир долго искал сбежавшую с орком дочь,– голос волшебницы зазвенел от важности,– и нашел их. В горах, в укромном месте, где они коротали дни. Была долгая охота. Их поймали и в цепях доставили к королю. Он хотел знать, куда его дочь и ее любовник спрятали младенца, который успел у них родиться. Но ни принцесса, ни орк не выдали его местонахождения. И тогда король казнил их. То есть, он казнил одного Гарбажа – сердце принцессы Торандирэль остановилось само, едва она увидела смерть возлюбленного. И только после этого сердце короля дрогнуло, и он приказал похоронить их в одной гробнице, слишком поздно осознав, насколько велика была эта любовь.

Леди Тинатирэль вздохнула. Теперь она понимала, почему Видящие поступили именно так. И почувствовала что-то вроде гордости за свой народ и за то, что в ее жилах течет королевская кровь.

И снова они бежали, ломясь сквозь кусты, перепрыгивая ручьи и чуть ли не вброд одолевая реки. Стояла осень, дни становились все короче, а ночи все холоднее, но они бежали вперед. Снова, как в начале пути, их вел Хаук, вернее, то знание, что поселилось в нем. Устремив взгляд вдаль, он трусил неутомимой орочьей рысью, и остальные были вынуждены поспевать за его бешеной скоростью. Он останавливался только тогда, когда на небе загорались звезды и дорогу нельзя было увидеть во мраке, а вскакивал самым первым и еще в полутьме начинал торопить остальных. И мало кто знал, что, в отличие от своих спутников, он не спал по ночам, ворочаясь с боку на бок, а иной раз вставал и уходил подальше от догорающего костра и до рассвета тренировался, вспоминая боевые приемы, работая то мечом, то талгатом, а то сразу обоими.

На четвертый или пятый день пути – они покинули уже Нефритовый Остров и, миновав ничейную территорию, уже стояли на границе с Янтарным,– Галадар однажды проснулся среди ночи. Эльфы и орки по очереди стояли ночную вахту, и сегодня была ночь, когда караульных распределял именно он. Судя по всему, стража только что сменилась – эльф-часовой стоял у костра и напряженно смотрел во тьму. Галадар приподнялся на локте и сразу увидел, куда тот смотрит. Отойдя в сторонку, Хаук отчаянно работал двумя руками – клинки так и летали вокруг его тела, образуя почти незримую в темноте, но от этого еще более смертоносную стену. Галадар тихонько встал и направился к орку.

Хаук заметил его в самый последний момент – эльф догадался зайти сзади. Он опустил меч и талгат, прервав их пляску, и выдохнул, не оборачиваясь:

– Я же мог тебя задеть…

– Но не задел,– усмехнулся Галадар.

– Иди спать! Завтра нам переходить Границу.

– Пройдем, не сомневайся!

– И вступим на землю чужого Острова!

– С каких пор тебя это волнует?

Хаук обернулся, и Галадар поразился огню, горевшему в его глазах. На миг ему стало жутко – взгляни на него так любой другой орк, даже Рехт, и эльф бы решил, что настал его смертный час. Отблески костра, отражавшиеся в зрачках, делали орка похожим на дикого зверя. Казалось, еще миг – и он опустится на четвереньки и зарычит, а потом порастет шерстью и убежит в ночь.

– Что с тобой, Хаук?

Орк выронил оружие. Плечи его поникли, и лишь огонь в глазах остался прежним.

– Я не знаю,– промолвил он так тихо, что лишь чуткий слух эльфа помог разобрать слова.– Я не уверен…

– Ты?

– Я боюсь спать.

– Что? – Галадар подошел ближе, протянул руку, чтобы коснуться его плеча.

– Каждую ночь, стоит мне закрыть глаза, я слышу ее голос,– вздохнул Хаук.– Она зовет меня. Ей плохо. Она в опасности! Я должен спешить к ней на помощь, а вместо этого… – Он махнул рукой.– Я должен встретиться с Верховным Паладайном, должен скрестить с ним оружие, должен, в конце концов, заявить об этом,– Хаук коснулся мешочка, висевшего у него на груди,– но я не могу! Я боюсь, что потеряю ее, если пойду дальше…

– И в то же время не можешь остановиться?

– Меня влечет туда. Звавший не имеет права остановить зов. Может, пока не поздно, повернем назад? Туда, где меня ждет она?

Галадар знал о том, что жена Хаука – эльфийка старинного рода, что она ждет ребенка и что орк оставил ее где-то далеко отсюда, на Изумрудном Острове.

– Если она в опасности, как ты говоришь, то тебе понадобится сила, чтобы спасти ее,– поразмыслив, сказал Галадар.– Нас всего шестнадцать,– он кивнул на отдыхающий у костра отряд.– Этого слишком мало. Кроме того, тебе нужен мудрый совет – хорошей Видящей или…

– Или опытного шамана,– кивнул Хаук.– Эти ваши волшебницы не вызывают у меня доверия. Кроме Ласки я видел всего двух, и они обе показались мне… они мне никак не показались! Надутые гусыни, слишком озабоченные собственной важностью и слишком презирающие остальных, чтобы заботиться о ком-то, кроме самих себя. Для них магия – это оружие, которым они пытаются держать в повиновении всех остальных, в том числе и собственный народ. Я не удивлюсь, если ваши правители давно уже пляшут под их дудку.

Галадар нахмурился. Он мог бы многое рассказать о Видящих – в каждом замке жила одна такая, и еще несколько сотен бродили по дорогам Архипелага, выполняя свой долг,– но в чем-то орк был прав. И эльф лишь пробурчал:

– Тогда ты сначала должен обзавестись шаманом.