Руина, Мазепа, Мазепинцы - Николай Костомаров

христиан, - туркам приходится худо, со все^с сторон потери и

поражения, на севере в Сербии потеряли они Белград, а на юге -

Селунь (Солунь) и остров Кандия завоеваны венецианцами. Такой

счастливой для христиан поры уже тысяча лет как не бывало. В

Москву стали приходить обращения прямо из

восточно-православного мира, порабощенного мусульманами. От бывшего

константинопольского патриарха Дионисия, лишенного своего сана за

дружбу с Россией, прибыл архимандрит Исайя. Он привез

грамоту от имени всех вселенских патриархов, в которой излагалось

то же, что и В; грамотах римского императора и Венецианской

республики: наступило удобное время с надеждою на успех

ополчиться на неверных, - они пришли в крайнее бессилие и сами

говорят, что к ним приближается конечная гибель. Но зато они

с неистовством озлобились на православных христиан в Руме-

лии1>, Морее2, Болгарии и Сербии, причинили им много мук и

поруганий, до трех тысяч истребили, а несчетное множество свез-

1 С XVI по XIX в. название территорий бывшей Византии, захваченной

османами.

2 Средневековое название полуострова Пелопоннес.

422

ли в Азию и в Египет на поселение; они, с повеления своего

султана и своего великого муфтия, намереваются разорить до

основания все церкви и монастыри в тех краях, откуда выселили

христиан, а оставшихся на прежних местах жительства перебить

и таким образом искоренить все христианство. <В нашей стране

нет ни города, ни местечка, где бы не творились поругания и

разорения церквам Божиим, посрамлены архиереи и иереи: крест

оплеван, хулится и укоряется имя Христово; неверные все только

говорят: если б ваш Иисус был Бог, не оставил бы он своих

поклонников в наших руках в неволе>. Тот же архимандрит Исайя

привез грамоту от волоского (молдавского) господаря Щербана: тот советовал отправить разом два войска - одно на Буджак

сухопутьем, другое водою на Дунай, а для удержания крымцев

сосредоточить третье войско на Запорожье; затем просил принять

всех православных христиан под царскую руку, уверял, что и он

сам, и сосед его, владетель мультанский (валахский), с

подвластными странами желают поступить в подданство московскому

престолу ради единой веры и не замедлят выступить с

семидесятитысячным войском на помощь -царским силам. С тем же ар-

химандршчэм прислал грамоту и нареченный сербский патриарх

Арсений о том же, но делал предостерегательные внушения насчет

союза с западным христианством.

<Западные державы, - писал он, - отняли у турок в Венгрии

и в Морее местности, заселенные православным народом, но

тотчас стали там вводить унию и обращать православные храмы в

костелы. Если повезет им счастие далее и они завоюют Царьград, то православные христиане прийдут в окончательную погибель и

вера православная искоренится. Православные христиане с

радостью отдадутся под власть великих государей российских, но не

под власть папежников*>.

Списки с привезенных Исайею грамот посланы были на

обсуждение гетману Мазепе, и тот в своей грамоте, посланной в

Москву, согласно с сербским патриархом, представлял также, что

западные союзники только того и желают, чтоб искоренить

восточное православие, заменив его латинством в Царьграде и

подвластных ему областях. <В том страхе правоверные христиане, яко духовные, тако и мирские, обретаючися, не имеют иного

прибежища, токмо великих государей>, - выражался Мазепа, вероятно, с целью сказать угодное верховной власти. Гетман, по

царскому повелению, сообщил волоскому господарю, что, сообразно

договору, заключенному царями с польским королем, войска обоих

государств весною выступят на войну с решительною целью

освободить всех христиан от мусульманского ига.

1 Т. е. католиков.

423

19 сентября в Москве был объявлен царский указ всем

служилым людям готовиться весною будущего года в поход против

крымцев, а 28 сентября Мазепа сообщал, что малороссияне, услышав о предстоящей войне, приняли это известие с большой

радостью и <ни в ком не объявится лености>. Гетман советовал

выступать весною как можно ранее, а чтобы неприятели не сожгли

в степи сухой прошлогодней травы и не произвели степного

пожара, затруднительного для русских войск, необходимо самим

выжечь степь осенью: тогда новая трава скоро и беспрепятственно

начнет расти следующею весною, и так русские войска будут

идти по самой первой весенней зелени, и для войска это будет

здоровее, так как еще не начнутся тягостные летние жары и не

успеет явиться моровое поветрие, которое обыкновенно запорожцы

через свои походы заносят из Крыма. Тогда бусурманы будут

лишены в достатке конского корма; а если у татар лошади не

будут сыты, то татары отпора не дадут. Такой совет подал тогда

гетман, и, быть может, если б он был принят и исполнен, то и

предположенный поход совершился бы удачно.

В октябре отправился к гетману в Батурин любимец царевны

Софии и князя Голицына, Шакловитый, с милостивым словом к

гетману, а вместе с тем и с тайным поручением проведать о

верности самого гетмана и о степени расположения и доверия к

нему подчиненных малороссиян. Шакловитый сообщил в Москву, что хотя в поступках гетмана не замечается наклонности к измене, но малороссияне его не любят, не доверяют ему> твердят, что он

весь душою поляк и ведет тайные переписки с польскими панами.

От таких известий в Москве не поколебалось доверие к гетману, напротив, оно должно было в то время укрепляться, потому что

искренность его предостережений насчет западных держав

подтверждалась известиями русского посла в Вене Возницына, доносившего секретно, что цесарское величество положительно хочет

заключить мир с Турцией особо, без участия России; то же

сообщалось и о другом союзнике - польском короле, хотя

последний положительно заявлял, что ни за что не станет мириться с

Турцией без согласия с Россиею.

Поход открылся в марте 1689 года. Великороссийских войск, выступивших в поле, было 112 000 под главным начальством

князя Василия Васильевича Голицына. Генерал Гордон советовал в

походе держаться берега Днепра и через каждые четыре перехода

ставить крепости, а в каждой из крепостей оставлять по нескольку

сот человек. Такой способ предлагался в том соображении, чтобы

русское войско могло иметь пункты опоры для своего

продовольствия и для помещения раненых, а неприятелю могло это

возбудить страх, так как ему показалось бы, что у русских очень

великие силы. Другие начальные лица говориЛи, что лучше идти

424

прямо степью к Крыму. Главнокомандующий пристал к

последнему мнению, принявши, впрочем, кое-что из мнения Гордонова: положили оставить у Самары часть войск под командою князя

Ивана Федоровича Волынского, а со всем Остальным идти в поход

по левому берегу Днепра быстрым шагом, чтобы не допустить

татар произвести степной пожар..Гетмана тогда на совете не было; его совет, данный еще прошлого года, о сожжении сухой травы

в предшествовавшую осеннюю пору, остался, как видно, без

исполнения. Гетман с целым своим региментом1 присоединился к

главному войску около 20 апреля.

Следуя далее по предназначенному направлению, 11 мая

соединенное войско достигло реки Каирки: оставалось еще четыре

дня пути до Перекопа. Князь Голицын отрядил часть сил своих

к Аслан-Керменю у Днепра и двинулся с целым корпусом далее

на Перекоп. 14 мая войско достигло Зеленой Долины. Она была

шириною в десять верст, изобиловала водою и травою. Русские

расположились станом. Здесь пойманный татарин показал, что

хан крымский за день перед тем стал у реки Каланчака, а его

орда расположилась впереди, на Черной Долине. Русские по этой

вести двинулись далее. На пространстве, отделяющем Черную

Долину от Зеленой, появился отряд орды; она шла от Кизикермен-*

ской дороги и наступала с правой стороны на русское войско.

Произошла битва, длившаяся от трех до четырех часов. С обеих

сторон немало было убитых и раненых, но русские принудили

татар отступить.

16 мая русские достигли Черной Долины. Тут справа появился

сам хан со всеми своими силами. Полился сильный дождь. До

полудня перевес был на стороне татар. Они с чрезвычайной быстротой