Секретная миссия Рудольфа Гесса - Питер Пэдфилд

О том, что что-то случилось, Мелаухи узнал, когда купил Гессу новый чайник и шел назад. Как следует из его рассказа, после обеда он возвращался в тюрьму, и охранник на одной из сторожевых башен прокричал ему или показал жестами, что в "летнем домике" чтото стряслось. Он поспешил туда, и его глазам предстала сцена, как после рукопашного боя. Все было перевернуто вверх дном, стул, на котором любил сидеть Гесс, отброшен в сторону, и старик лежал неподвижно без признаков жизни. Пульс у него не прощупывался. У его ног в состоянии шока стоял Джордан. Там же присутствовали два американских солдата, которых Мелаухи раньше не видел. Он опустился у тела на колени и начал делать искусственное дыхание, один из солдат тоже последовал его примеру и, нажимая на грудную клетку Гесса, попытался запустить сердце.

Британский охранник, заступавший на дежурство после Одуана, пришел в 3.35. К этому времени прибыла машина военной скорой медицинской помощи, но Гесс все еще находился в саду. После случившегося прошло уже больше часа. Медики, проводившие мероприятия по реанимации, перенесли его в машину и повезли в Британский военный госпиталь. Согласно записи британского охранника, карета "скорой помощи" прибыла туда в 3.45, согласно записи Одуана — на мять минут позже. В 4 часа дня на работу Вольфу Рюдигеру позвонил журналист, сообщивший, что его отец при смерти. Он поспешил домой. Но только в 6.45 вечера, по его словам, он дождался звонка из Шпандау. Звонивший американский комендант тюрьмы сказал по-английски, что его отец в 4.10 дня скончался, и добавил, что он, начальник тюрьмы, посвящать его в детали не уполномочен.

На другое утро Вольф Рюдигер в сопровождении доктора Зейдля вылетел в Берлин. Там, взяв такси, они отправились в тюрьму. Здание тюрьмы осаждали толпы любопытных, сдерживаемые полицией. Предъявив удостоверения личности, они прошли через полицейский кордон к входу, но американский комендант сказал им, что они не могут ни войти в тюрьму, ни видеть тело. По словам Вольфа Рюдигера, он очень нервничал и держался неуверенно. Готовится сообщение для прессы, пояснил он, и попросил их оставить телефонный номер отеля, в котором остановились; подробности им сообщат в четыре часа дня. Назначенное время пришло, но звонка от коменданта тюрьмы не было, тогда Вольф Рюдигер позвонил сам. Когда американский комендант наконец взял трубку, он сказал, что, к сожалению, какими-либо данными пока не располагает; тюремное начальство еще находилось на совещании. Мужчинам ничего другого не оставалось, как сжать зубы и терпеливо сидеть у телефона. В конце концов, ожидания их увенчались успехом. Американский начальник тюрьмы зачитал им приготовленное для прессы заявление: "Предварительный осмотр показал, что Гесс предпринял попытку лишить себя жизни…" Вольф Рюдигер слушал, лишившись дара речи. С момента смерти его отца прошло двадцать четыре часа; это короткое и нелицеприятное объявление было первым намеком на самоубийство.

"…Гесс, как было заведено, — продолжал комендант, в сопровождении тюремного охранника пошел отдохнуть в домик в саду тюрьмы. Заглянув в домик несколько минут спустя, охранник увидел Гесса с обмотанным вокруг шеи электрическим шнуром. Были проведены реанимационные мероприятия, и Гесса доставили в Британский военный госпиталь. После повторных попыток оживления Гесса в 16.10 было объявлено о ею смерти. Послужила ли попытка самоубийства причиной смерти, предстоит выяснить следствию…"

Глава 30.Посмертное заключение

Давно было ясно, что смерть Гесса станет политическим событием международного масштаба, в результате оформление процедуры взяли на себя британские власти. Все четыре государства сошлись во мнении, что посмертное вскрытие должен сделать ведущий патологоанатом. Подходящей кандидатурой для проведения аутопсии был профессор Дж. М. «Таффи» Кемерон, профессор судебной медицины Лондонского университета и почетный консультант по судебно-медицинской патологии Британской армии. На тот случай, если Кемерон участвовать во вскрытии не сможет, вместо него предполагалось вызвать подполковника «Боба» Мензиса, единственного британского военного патологоанатома с дипломом военного юриста. К вскрытию Кемерон приступил в 8.15 утра среды 19 августа. Ассистировал ему Мензис. Другие медицинские и военные наблюдатели стран-союзниц следили за происходящим по телевизионному экрану в соседней комнате.

Тело Гесса еще было облачено в одежду, которая была на нем, когда он находился в саду. После того, как ее сняли, Кемерон начал внешний осмотр тела и обнаружил:

"…следы недавнего госпитального лечения на левой стороне шеи, в районе большого пальца левого запястья и на тыльной стороне правого. На передней поверхности грудной клетки, в частности на внешней стороне левой половины и на средней линии груди, имелись следы проводимых реанимационных мероприятий. На затылке имелась синюшная ссадина в виде круга, лодыжки слегка отечны. На левой стороне шеи виднелась тонкая линия, примерно 7,5 см длиной и 0,75 см шириной, более заметная при освещении тела ультрафиолетовым светом. На левой стороне груди имелся старый шрам, на расстоянии 126 см от пяток и 7 см от средней линии. Кроме небольшой ссадины на верхней губе, в 1 см от правой ноздри, других признаков недавних травм или признаков борьбы на теле не выявлено. На конъюнктиве обоих глазных яблок, особенно выраженные слева, замечены петехии (мелкие кровоизлияния)".

Надрезав кожу головы, Кемерон приступил далее к изучению скальпа, на его внутренней поверхности он обнаружил легкий ушиб правой височной мышцы и "распространенный кровоподтек в области затылка, отмеченный при внешнем осмотре". Но череп поврежден не был. Мозг был существенно гиперимирован, на срезе имелись мелкие кровоизлияния. Сняв кожу с шеи, он обнаружил "глубокие ушибы над левой стороной угла челюсти и над левой стороной внутренней поверхности горла, что характерно для реанимационных мероприятий". Также он обнаружил "обширный ушиб" верхней части правой стороны щитовидного хряща, что может быть "вызвано сдавлением шеи" и глубокий ушиб за гортанью, идущий над правой стороной шеи к ременным мышцам левой стороны. Далее он вскрыл грудную клетку, где обнаружил размозженные ткани, перелом грудины и множественные переломы ребер слева. Подобные переломы, на его взгляд, соответствовали проведенным реанимационным мероприятиям и причиной смерти служить не могли.

Он взял пробы крови, мочи, желудочного содержимого и внутренних органов, которые потом были отправлены на анализ. К этому времени он уже собрал достаточно данных, чтобы прийти к заключению, что смерть наступила в результате удушения. Официальное заявление об этом было сделано в 18.00 вечера, тогда же было объявлено, что на теле покойного нашли записку, из которой следовало, что Гесс запланировал самоубийство заранее.