Звезда Любви - Юлия Леонова

— Вы говорили с отцом! — догадалась Долли. — Это он так считает? Ведь я права?

Ангелина Леонтьевна кивнула головой.

— И еще он против того, чтобы ты соглашалась на это предложение, — тихо добавила мать. — Решать, конечно, тебе, но прошу тебя, подумай еще раз обо всем, что я тебе сказала. Твои братья могли бы сделать карьеру, а не прозябать на службе за жалкие гроши. Мы едва сводим концы с концами. Подумай о том, чего ты нас всех лишаешь!

Как тяжело принимать решение, когда на твои плечи совершенно безжалостно взвалили такой груз ответственности! — уныло думала Даша, собираясь утром на охоту, которую решили устроить, чтобы развлечь тех гостей, кто еще не покинул имение. Несмотря на то, что Дарья всегда была заядлой наездницей, сегодня ее не радовал ни теплый день, ни возможность проехаться верхом. Спустившись по ступеням особняка, Долли остановилась в растерянности. Во дворе царила суета: свора гончих, удерживаемая доезжачими, подняла невообразимый шум. Ловчий покрикивал на заходившихся в лае собак, ржали лошади, весело переговаривались в предвкушении развлечения гости.

Окинув взглядом всю живописную картину, Дарья нашла глазами Шеховского. Павел Николаевич, сидя верхом на огромном черном жеребце и указывая хлыстом куда-то в сторону, что-то говорил князю Горчакову. Встретившись с ней взглядом, князь улыбнулся и, подозвав грума, что-то сказал ему. Мужик поспешно скрылся в конюшне и вернулся оттуда спустя несколько минут, ведя на поводу тонконогую серую в яблоках кобылку. Долли, всегда трепетно относившаяся к лошадям, замерла в восхищении, любуясь статью животного. Когда же она поняла, что лошадь предназначена ей, то едва не захлопала в ладоши от радости. Усевшись в седле, она взяла в руки поводья и, тронув каблуками сапожек бока лошадки, направила ее к выезду. Как только был дан сигнал к началу охоты, вся компания дружно направилась в отъезжее поле.

Дарья не думала ни о чем, понукая лошадь и стараясь не отстать от всех. Быстрая скачка наполняла душу восторгом, щеки ее раскраснелись, она уже не обращала внимания на остальных дам, что остались в конце кавалькады, держась наравне с мужчинами. Павел с изумлением поглядывал на всадницу. Горящие восторгом глаза, румяные щеки, делали ее если не красавицей, то весьма привлекательной. Какое потрясающее преображение! И это та самая скромница? — недоумевал он.

Добравшись до места, он натянул поводья, останавливая Буйного, в ожидании остальных участников охоты. Дарья лихо осадила Ласточку рядом с ним и от души рассмеялась тому удивлению, что мелькнуло в его глазах.

— Должен заметить, Дарья Степановна, — улыбнулся Шеховской, — Вы прекрасная наездница! Редко в наше время встретишь женщину, которая бы держалась в седле столь уверенно.

— О, лошади — это моя страсть, — улыбнулась Даша, похлопывая Ласточку по шее, но тут же смутилась, и лицо ее приобрело обычное недоверчивое выражение.

Снова замкнулась в себе, — отметил Павел.

— Я думаю, у нас с Вами много общего, — заметил он, погладив шею Буйного.

Даша пожала плечами. Сейчас или никогда, — подумала она. Назавтра назначен отъезд из Павлова, и хотя Шеховской обещал не торопить ее с ответом, но маменька ее будет очень огорчена, если она сегодня не даст ему согласия, и, конечно же, даст ей это понять всеми мыслимыми и немыслимыми способами, сделав пребывание в столице до конца сезона совершенно невыносимым.

— Павел Николаевич, — начала она, но тут же умолкла.

Нет, не смогу, — стиснула она в руках поводья. Ласточка, почувствовав ее нервозность, беспокойно затанцевала на месте.

— Не спешите, Долли, — тихо ответил Шеховской. — Я не хочу давить на Вас.

— Я согласна, — зажмурившись, выдохнула Даша.

— Я обещаю, что Вы не пожалеете о принятом решении, — взяв ее руку, затянутую в перчатку и поднеся к губам, ответил Павел.

Дарья едва удержалась от того, чтобы выдернуть свою кисть из его руки. Пытаясь успокоиться, она несколько раз глубоко вздохнула. Будь что будет, зато маменька ее будет, наконец, счастлива, — подумалось ей в эту минуту.

Глава 28

Дарья сама испугалась того, что сделала только что. Господи! Двумя словами переменить всю свою жизнь! Все мысли, чувства и страхи тотчас отразились на ее лице. Павел, все еще не выпуская ее ладони из своей руки, с улыбкой смотрел на нее, осторожно сжимая тонкие пальчики. Даша, как зачарованная уставилась в его глаза. Она впервые имела возможность рассмотреть его столь близко в ярком свете солнечного мартовского утра.

Какие у него удивительные глаза, — подумалось ей. В этот момент взгляд его казался ей добрым и внимательным, но едва к ним приблизился ловчий, он вновь сделался холодным и равнодушным. Павел торопливо выпустил ее пальцы из своей руки и, отвернувшись от нее, внимательно выслушивал, что тот ему говорил, указывая на опушку леса где-то в трехстах саженях от места, где собирались охотники. Оставив дам на попечение прислуги, уже накрывающей на поляне столы всевозможной снедью, охотники, растянувшись цепью, направились к опушке леса. Дарья как никогда остро ощутила себя чужой среди этого блестящего собрания и, стоя в стороне от всех, делала вид, что любуется окрестностями, хотя чем можно было любоваться в начале марта посреди голых полей, на которых местами уже начал сходить снег? Она настолько глубоко задумалась, что не услышала легких шагов за спиной.

— Дарья Степановна, — услышала она и обернулась, безошибочно угадав, кому принадлежит этот мягкий, ласкающий слух голос. — Отчего Вы в одиночестве? Идемте к нам, — улыбнулась княгиня Горчакова, указывая на столик, накрытый расторопной прислугой.

— Благодарю за приглашение, Полина Львовна, но мне бы хотелось остаться здесь.

— Называйте меня Полин, — тихо ответила ее собеседница. — Вас что-то тревожит и это как-то связано с Павлом Николаевичем?

— Наверняка для Вас не секрет, зачем в Павлово пригласили мою семью, — тихо ответила Даша.

Полина кивнула головой, подтверждая ее правоту.

— Разве Вас не удивляет его выбор? — чуть слышно спросила Дарья.

— Я вижу, Вам не по душе князь, — также тихо ответила Полина. — Давайте прогуляемся немного, — предложила она и направилась подальше от накрытых столов и оживленно переговаривающихся дам.

— Я не могу с уверенностью ответить Вам, — подняла голову Даша, убирая с лица выбившийся после скачки локон. — Он пугает меня.

— Я могу это понять. Я сама испугалась его, когда он год назад первый раз вернулся из Сибири. Поль сильно изменился с тех пор, как погибла Жюли.