Другая сторона времени. Осада вечности. Дальние берега времени. - Фредерик Пол

— Все сразу? — не поверила собственным ушам Пэт.

— Да, все и еще двадцать человек, — подтвердил ооновец. — Повестки также отправлены на имя инопланетян. Так что приготовьтесь, вам предстоит долгий денек.

Глава 25

Хильда пыталась возражать, как, впрочем, и Зам, но директор стояла на своем.

— Выбросите из головы эту юридическую чушь, — потребовала она. — Какая разница, люди они или нет. Какая разница, сумеете ли вы вынудить судью признать повестки незаконными. Генеральная Ассамблея настаивает, чтобы пришельцы дали свидетельские показания. Что ж, так тому и быть. Пусть дают. Вернее, тот их них, кто умеет говорить. К чему обострять отношения с ООН. Они и без того никуда не годные.

— Но… — начала было Хильда, но не договорила. Директор нетерпеливым жестом прервала ее:

— Между прочим, таково мнение президента. И нам остается к нему прислушаться.

Выйдя за дверь директорского кабинета, Хильда пожаловалась Пеллу:

— Но ведь все полетит к чертям собачим. Да сих пор нам удавалось держать инопланетян в неведении. Чудику до сих пор ничего не известно о последнем сообщении Страшил. А теперь? Как, скажите на милость, нам действовать, если он предстанет в Нью-Йорке перед Генеральной Ассамблеей, где его начнут донимать вопросами? Что нам прикажете делать?

— А ничего, — спокойно отреагировал Зам. — Берите своих уродов и везите их в Нью-Йорк. Я закажу для вас самолет. И прошу без заминок.

У Хильды внутри все кипело от злости. Какого труда стоило ей изолировать от внешнего мира Чудика с Доками. Сколько пришлось доказывать, отстаивать свою правоту. Например, Марша Эвергуд из госпиталя имени Уолтера Рида до сих пор точит на нее из-за этого зуб. Уж так ей хотелось, чтобы Док-лекарь попал в ее распоряжение — пусть бы в соответствии со своим предназначением он занимался целительством, наложением рук или как там это у них называется. Мало ей того, что Хильда пошла на уступки и разрешила привозить транспортабельных больных прямо в Кэмп-Смолли на курс инопланетной терапии. Да, но тогда вся власть была в ее, бригадира Хильды Морриси, руках, а ее слово — истиной в последней инстанции. Док-инженер продолжал выдавать на-гора свои аккуратнейшие чертежи, Чудик по-прежнему донимал ее своими придирками, и все шло своим чередом. И вот нате вам.

Полковник Макланос тоже был не в восторге от такого поворота событий, вот только звание не позволяло ему жаловаться.

— Слушаюсь, бригадир, — отрапортовал он, — они будут готовы к вылету через десять минут. Правда, это означает…

— Да, — согласилась Хильда. — Это означает, что нам придется сказать Чудику кое-что из того, что мы до сих пор пытались от него скрыть. Я это сделаю сама. Вы же приготовьте фургон.

Хотя Бюро и предоставило Хильде Морриси самолет, чтобы доставить свой зверинец в Нью-Йорк на заседание Генеральной Ассамблеи, транспортное средство это оказалось средней паршивости. Обыкновенный курьерский борт. Удобств кот наплакал, никакого кофе, и вообще шестнадцать пассажиров разместились в нем с превеликим трудом.

Разумеется, трудности возникли не с людьми, а таковых летела чертова дюжина, включая Хильду, Пэт-1 и ее персонального Даннермана, полковника Макланоса и Марлу Тепп. Иное дело инопланетяне — Чудик и оба Дока — плюс восемь охранников, которых Бюро сочло нужным выделить для сопровождения. В результате в самолетике было в пору вешать топор. Вонь била в нос и разъедала глаза. А все потому, что вскоре после взлета один из Доков ощутил потребность опорожнить кишечник. Великан никак не смог протиснуться в узкую кабинку туалета и в результате у всех на глазах справил большую нужду в ящик, куда ему насыпали нарезанной бумаги.

Хильда отвернулась, чтобы не смотреть. Интересно, задумалась она про себя, а откуда взялась нарезанная бумага? Не иначе, как какой-нибудь начальничек избавился от документов, которые ему не полагается держать на бумажном носителе. Но с другой стороны, эти распечатки, или что бы то ни было, легко могли попасть в руки к кому угодно. А потом поди проверь, как это секретная информация, которой полагалось быть тайной за семью печатями, пошла себе гулять по всему миру, и теперь ни для кого не секрет, что происходит за закрытыми дверьми Бюро.

Например, украинцы прознали про миссию Даннермана. Ненормальные всех мастей каким-то чудом пронюхали, где содержат пришельцев — кого только не увидишь у ворот Кэмп-Смолли: и мужчин, и женщин, и детей. А сегодня они тут как тут у места посадки в самолет — все как один с плакатами, столпились и выкрикивают свои идиотские требования. По словам пилота, в Нью-Йорке их ожидает примерно то же самое. Да, от хваленой стопроцентной секретности в Бюро остались лишь рожки да ножки.

И все-таки, подумала Хильда, вряд ли кто-то втихаря выносит из штаб-квартиры Бюро копии документов. Такое засекли бы в два счета. Надо поискать иное объяснение.

Она обернулась к Чудику. Напыщенный тигроиндюк воспринял повестку явиться для дачи показания в ООН как нечто само собой разумеющееся.

— Наконец-то мне предоставлена возможность обратиться с высокой трибуны к людям Земли, бригадир Морриси. Сколько можно давать показания всего одной службе всего одной нации.

Когда же Хильда просветила его насчет второй части программы, а именно, очередного послания Возлюбленных Руководителей, Чудик отнесся к этому с завидным спокойствием.

— Что ж, весьма рад. Но кто знает, когда Возлюбленные Руководители сумеют прибыть сюда лично? А тем временем проблема нашего питания стоит по-прежнему…

А вдруг, подумала Хильда, утечка информации имеет иное объяснение? Вдруг Чудик все это время каким-то образом общался со своими хозяевами? Нет, что-то здесь не так. Уж слишком это неправдоподобно. Вряд ли у Чудика была возможность прослушивать все разговоры в штаб-квартире Бюро, с тем чтобы затем снабжать информацией Страшил, которые, в свою очередь, передавали ее назад, на Землю, террористическим группировкам. И самое главное, Чудик никак уж не мог знать, где они будут садиться в самолет.

Нет, если утечка и имеет место, то только не через Чудика. Такое впечатление, будто…

— Черт, — выругалась Хильда вслух, отчего Даннерман недоуменно оторвал голову от плеча Пэт-1. Вот уж голубки, да и только.

— Что-то случилось? — поинтересовался он.

— Нет. То есть да. Но тебя это не касается, — отрезала Хильда и поманила к себе Макланоса. Тот оставил своих подопечных и пересел к ней. Хильда притянула к себе его голову и прошептала: — Мне только что в голову пришла одна нехорошая мысль. Возможно, у некоторых людей из Бюро в голове «жучки». Иди и дай по закрытому каналу радиограмму в Бюро: пусть каждому сукину сыну в Арлингтоне просветят башку, причем немедленно…