Повесть о следопыте Найтдзи - Сладко спящий

Во-вторых, интерфейс – в первую очередь, из-за возможностей, которые он давал – был защищён многочисленными барьерами, определяющими уровень допуска владельца к возможностям по изменению своего организма. Например, судя по характерному жемчужному свечению, на манер ауры охватывающему всё тело “двойника”, здесь и сейчас, Найт имел только одно право – наблюдать.

В-третьих, если бы не умение быстро читать и хорошая память, следопыт бы и не понял, где находится и что означает цветная раскраска, с отдельными светящимися нервами, синими каналами, пересекающимися с образованием светящихся бело-голубым многогранников, внутри копии его тела.

Как, например, он не очень понимал сути семи шарообразных образований, распределённых в его теле на манер опухолей или имплантов: две в голове, одна в шее, две за грудиной (одна чуть выше рукояти, другая почти полностью выглядывала из-под рёберного угла), две в области таза.

Все они выглядели как небольшие шары из прозрачного, нетоксичного, не вызывающего иммунных реакций, прочного, твёрдого и тугоплавкого сплава.

Конечно же – Найт, в силу полученного образования, это понимал – цвети блеск материала был просто абстракцией, адаптацией, которую умная нейросеть выбрала для показа основной управляющей программе. Выражаясь языком более отсталых – люди отставали от эльфов на два поколения Волн – существ, это были игры подсознания.

Как и облик содержимого.

В одной парила, медленно кружась в хороводе и бросая короткие блики на окружающие ткани мозга, шестёрка осколков стекла. Общая плоскость вращения шести секторов одного общего круга чуть сдвинулась, позволяя под другим углом рассмотреть волнистый изгиб вместо ровных линий радиусов и тёмный второй слой.

“Зеркало?” – с лёгким удивлением подумал Найт и перевёл взгляд чуть ниже.

“Тьма – констатировал про себя эльф и удивлённо моргнул, гляда в район гортани – с чем-то внутри. Грани?”

Подняв взгляд, он осмотрел шар, что, казалось, должен давлением изнутри создать шишку на макушке, в месте стыка лобной и обеих теменных костей, выпирая родничковую кость – одно из многочисленных отличий эльфийской анатомии.

Внутри структуры, в темноте, менее густой и непроглядной, чем внутри образования шеи, ощущалось постоянное движение. Словно тени постоянно шевелились, хаотично перетекая одна во вторую, следую друг за другом, или же пересекаясь и проникая одна сквозь иную.

Моргнув, Найт уже было собрался посмотреть на те, что были, пусть и частично, прикрыты его грудной клеток, но замер.

На этот раз он моргал с той же скоростью, что и обычно, но заострив внимание. Возможно, из-за этого ему казалось, что веки сдвигаются куда медленнее.

“Так и есть – кивнул себе следопыт – когда тень от ресниц падает на зрачок, становятся видны струи этой субстанции, вырывающиеся через роднички и омывающими всё тело.

Что это? Визуализация, но…”

Чуть поморщившись – ситуация стремительно сбегала в область беспочвенных инсинуаций и интуиции, где эльф не был силён – Найт вернулся к прежней цели.

Та, что располагалась практически между ключиц, была заполнена чем-то бесцветным. А может, монолитным? Не так уже важно, если от неё в кости, подкрепляя их изнутри, и по коже, оставляя рисунок чешуек, тянулись жгуты и нити.

Та, чей нижний полюс был на четыре пальца выше пупка, имела синий окрас. Нельзя было сказать, окрашена она, или же содержит газ такого цвета. Или жидкость? А, быть может, песок? Кристалл? Металл?

“Магия” – с теплотой подумал Найт.

Он даже улыбнулся.

Шестой был на четыре пальца ниже пупка, образуя своеобразную симметрию с пятым, как чувствовал эльф, связанным с Доменом Магии, дающим возможность управлять наномашинами внешней ауры, выстраивая конструкты, не прибегая к чужим вычислительным мощностям.

Он был наполнен серым, зернистым, глянцевым на некоторых гранях, камнем и почему-то немного воздухом, кружащимся вокруг него в вихре, потрескивая разрядами.

Последний, словно лежащий на лобковом симфизе, казалось, пульсировал ровным красным сиянием в такт с ритмом сердец.

Наклонившись так, что датчики во лбу передали ощущение наподобие лёгкого своеобразного покалывания – признак близкого защитного поля, создающего наведённые микротоки в специальных биологических рецепторах – Найт присмотрелся.

Глаза слегка повело и потянуло внутри, когда слои радужки, скрытые между ними сухожилия “солнышек” и сами линзы начали напрягаться, растягиваться и сжиматься, менять форму, обеспечивая фокусировку на близком объекте. Заднюю полусферу обожгло кислотой, огнём и холодом в ответ на перестройку сетчатки для большей точности восприятия в избранных спектрах.

Конечно же, всё это было просто иллюзией, своеобразной синестезией, наводками, создаваемыми внутренним интерфейсом. Врождённая программа брала данные из личного опыта самого пользователя, а Найт за время обучения в Круге не раз испытывал своё эльфийское тело на прочность.

- Словно лоза, оплетающая чёрно-белого медведя – подумал следопыт, удивлённо замечая, что программа превратила его мысли в речь.

Закончив осмотр, эльф выпрямился и сделал шаг назад, после чего слабо улыбнулся, глядя в глаза своей… копии? Близнецу? Голограмме?

Затем он повёл правой рукой, словно движением руки, наощупь, читая надписи, выгравированные на невидимо столбике. Отвечая его действиям, в воздухе появилась коричневая табличка, в форме скруглённого прямоугольника с обрезанным нижним левым углом.

Он нажал на знак, схожий с инфернальной руной из тех, которыми пользуются культисты Девяти – похожую на букву “О” с бесовским изогнутым хвостом снизу-справа. Впрочем, некоторые ведущие исследователи Рыцарей Девяти – из тех, чьи труды не были приговорены к кремации вместе с авторами – предпочитали называть этот отросток “змейкой”, а располагать его – “на пять часов”.

Открыв глаза, Найт посмотрел вверх, на покрытый белой краской ноздреватый материал.

- Незнакомый потолок – сказал он и сел.

- Очнулся – выдохнула Лина.

Эльф молча смотрел на собеседницу, проигрывая в голове звуки непривычно хриплого голоса. Смотря на запавшие глаза и кожу, частично обвисшую складками там, где организм жрицы начал расщеплять жир, теряя амортизирующую защиту ради лишней энергии, на выражение лица, на доспехи, выглядящие так, будто жрица, напившись мухоморовки, полезла сражаться с Червём или какой-нибудь демонической собакой, следопыт почувствовал, что должен как-то прокомментировать её состояние.

- Хреново выглядишь.

- А сам-то – устало усмехнулась жрица и с намёком кивнула, указывая качнувшимся подбородком на собеседника.

Мимолётно пожалев, что не может вопросительно-скептически поднять только одну бровь – всё время находились более приоритетные задачи, чем отработка красивой гримасы, например, удовлетворение лени – Найт подчинился.

И выдохнул, чуть присвистывая.

- Ага – через некоторое время, заметила эльфийка – Так как насчёт откровений?

Вид, открывавшийся следопыту, был фееричным.

Если Лина выглядела, как эльф после трёх-четырёх дней без воды и питья, постоянно, но без перенапряжения колдующий, достаточно крепкий,