Маска Зеркал - M. A. Каррик

Она рассказала ему почти все, остановившись в городском доме достаточно долго, чтобы переодеться и передать Седжа Тесс для вправления костей. Кровь Злыдней, детские клетки, неестественная сила, даже исчезновение Ондракьи — все, кроме того, что Ондракья поклялась наказать Рен за ее предательство.

"Вини меня, а не муженька своего", — поспешно сказала она. "Я сказала ему, что если он не поведет меня, то я пойду сама. Это было опрометчиво, о чем я теперь очень сожалею. Нам повезло, что он отделался лишь переломом запястья".

"А ему повезло, что ты не пострадала. Забудь о наводнении, ты все еще восстанавливаешься. Разве ты не знаешь, сколько там грязи? Ты могла бы заболеть". Варго отступил назад, как бы защищаясь расстоянием.

"Я тщательно вымылась после этого".

Это, похоже, не успокоило его. "Я подозревал, что за производством пепла стоит Индестор, но это какая-то сумасшедшая в Глубинах, использующая украденных детей и… монстров? Как?"

"Злыдни пировали, сказала она. Разжирели".

Его пальцы забарабанили по подлокотнику кресла, и Мастер Пибоди, похоже, воспринял это как сигнал, чтобы взглянуть вниз с воротника. Ряд из четырех жемчужных глаз был устремлен на Ренату. Варго сказал: "Стены — они были покрыты кровью злыдней?" Он положил "Пибоди" на стол, поднялся и, взяв пачку небрежно переплетенных бумаг, разложил их перед ней. "Кровь на стенах… могла ли часть ее быть нуминатой? Что-нибудь похожее на это?"

"Этого" у Варго было немного. Наброски несвязанных линий; заметки, сделанные гораздо более аккуратным почерком, чем у Танакис, в которых говорилось о том, что vesica piscis и достаточно острый, чтобы быть ninat? и кто, черт возьми, использует Ekhrd для оценки регрессии? Даже когда он расположил их в виде сетки, чтобы показать всю фигуру, не хватало еще больше, чем было.

Пульсирующий страх мешал даже смотреть на кровь, но она видела достаточно, чтобы уверенно покачать головой. "Это были просто брызги — ничего точного. Насколько я понимаю, нуминатрия требует концентрации и твердой руки; сомневаюсь, что эта сумасшедшая способна на что-то подобное". Рената подняла глаза от бумаг. "Почему? Что это?"

Вздохнув, Варго собрал листы и постучал ими по столу, чтобы расправить. "Нашли остатки операции в Лягушатнике. Это то, что осталось". Он наклонил голову. "Кровь была переливчатой? Как перья мечтателя, только разложившаяся?"

"Более пурпурный, чем перья мечтателя. Но, да, у нее было что-то вроде блеска". Она потерла большой палец о кончик пальца, как будто остатки все еще были там.

"Мы тоже нашли что-то подобное. Отвратительно, но никаких необычных эффектов не было. Значит, она накачивает детей ажей, позволяет злыдням питаться их снами, а потом берет кровь злыдней и превращает ее в пепел с помощью нумината. Ты сказала, что она исчезла — могла ли она уйти в царство духов?"

"Я думаю, что могла. Мы знаем, что это возможно; это случилось со всеми нами в Соглашении. Но это выглядело так, как будто она могла управлять им по своему желанию. Мы не знаем, где она… и когда она появится".

Варго бросил на нее кислый взгляд. "Спасибо за сегодняшние кошмары, Альта Рената. Ты не росла под сказки о том, как Злыдень ест твои мозги, пока ты спишь".

Если бы он был Руком, он знал, что она выросла на таких историях. Но на его месте она сказала бы то же самое, просто чтобы сбить их со следа. Я схожу с ума, пытаясь угадать, знает ли он.

Мысли Варго устремились дальше. "В Индесторе есть инскриптор, который может сделать то, что не может эта карга Гаммер Линдворм. А ты говоришь, что она сказала, будто они работают вместе". Он рассеянно посмотрел на край своих записей. "Но почему?"

Рената откинулась в кресле. В тот вечер в кабинете Меттора, когда он попросил еще одну дозу, сказав, что ему нужно что-то проверить, — неужели он имел в виду пепел и предназначал его только для нее? Если Ондракья отравила все вино, то это объясняло двойную дозу, которую она получила.

"Кто-то продает его на улицах", — медленно произнесла она. "Гаммер Линдворм? Или ее вдохновитель. Но Индестору оно, должно быть, нужно для чего-то другого". Что-то магическое, если узор был верен. "Что будет, если нарисовать нуминат пеплом?"

Варго замолчал, обдумывая ее вопрос. Она наблюдала за тем, как подрагивают его челюсть и губы. Он иногда разговаривает сам с собой, сказал Седж.

"Думаю, ничего", — наконец ответил он. "Порошковая форма инертна, если ее не проглотить. Я могу попробовать… но лучше не надо".

"Не надо". Это прозвучало более резко, чем она хотела.

Варго поднял Пибоди и засунул ее под воротник. "Не волнуйся, Рената. Я не из тех, кто идет на ненужный риск".

Это мимолетное ощущение знакомости — Варго назвал ее по имени — не покидало Ренату, когда она покидала его дом и шла поделиться с Танакис тем, что узнала. Она не могла понять, было ли это сделано намеренно или так случайно, что он даже не заметил промашки.

Это Варго. Не думаю, что он моргает случайно.

Но это не мешало ей думать об этом всю дорогу до Белого Паруса.

Хмурого взгляда Танакис было достаточно, чтобы вытеснить эти мысли из головы. "Ты ничего не говорила о том, что видела Глубины в своем кошмаре".

"Я знаю, и не могу принести свои извинения". Рената сцепила пальцы. "Та часть… Я искала своего настоящего отца. Но я не чувствовала, что могу сказать об этом, даже в частном отчете. Я должна была, я знаю — но все, что я могу сделать сейчас, это поделиться тем, что я скрывала. Уверяю тебя, это все". Еще одна ложь, но если бы ей понадобилось рассказать Танакис что-то еще — например, о том, что она почувствовала в Чартерхаусе со статуями, — она всегда могла бы сказать, что узнала об этом из карт с узорами.

Астролог заставил ее записать свой рассказ, что Рената послушно и сделала, не забыв упомянуть Ондракью. Затем она стиснула зубы, расправила плечи и отправилась в аэрию.

Она не ожидала, что капитан Серрадо будет стоять так близко от нее, когда он открыл дверь в свой кабинет. Да и сам он, одетый в рубашку с рукавами и жилетку, похоже, не ждал гостей. "Альта Рената", — удивленно произнес он. "Чем могу помочь?"

"Мне нужно кое-что сообщить", — сказала она. "По поводу вашего расследования о бессонных детях".

Он откинул голову назад, его удивление усилилось. "И вы пришли сюда? Вы