Япония по контракту - Ольга Круглова

— Если что не так, он выставит счёт. Мужу придётся платить, — волновалась Леночка. Но комендант дефектов не нашёл.

— Теперь я думаю, что переезды — не так уж и плохо, — успокаивалась Леночка, подогревая чай. — У меня будет возможность посмотреть всю Японию. Тем более что переезжаем мы ближе к столице — это повышение для мужа, а значит, прибавка к зарплате. Жалованье молодого сотрудника вообще постоянно растёт. Каждые несколько месяцев Кеничи приносит пусть ненамного, на один ман, но больше. Сто долларов — тоже деньги, особенно для молодой семьи. — Однако система прибавки жалованья Леночке не нравилась. — Начальство мужа только на календарь и смотрит. Отсчитывает, кто сколько проработал и прибавляет зарплату. Приятель Кеничи — полный тупица, а получает столько же, что и муж. Их, видите ли, одновременно приняли на работу. А как они работают — наплевать! — Леночка вдруг погрустнела. — А у нас в России разве лучше? И раньше-то платили мало, а теперь вообще на зарплату не прожить. Уж лучше, как здесь, платить одинаково и умному, и дураку. Здесь вообще лучше, чем в России. Там я совсем никому не нужна была. А здесь о нас заботится компания… Она оплачивает мужу многое: медицинскую страховку, аренду квартиры, телефон, девяносто процентов бензина для личной машины, подписку на газеты, даже химчистку костюмов. И переезд Кеничи устраивает редакция его газеты…

Леночку не обеспокоили даже такой малостью, как снять телефонную трубку и заказать перевозку вещей — это сделала фирма. Транспортная контора тут же доставила на дом упаковочные коробки, Леночке оставалось только сложить в них вещи.

Через неделю Леночка позвонила опять, чтобы известить, что утром к ней пришла машина, и рабочие погрузили коробки.

— Аккуратно грузили, как своё, ничего не бросали, как попало, — радовалась Леночка. — Грузчики мне сказали, что гарантируют сохранность груза. И сопровождать груз не пришлось — у водителя был наш новый адрес. Фирма Кеничи позаботилась, выделила нам квартиру в служебном доме на новом месте. И уплатила за переезд…

Голос Леночки радостно звенел — ей нравилось чувствовать себя в команде. В надёжных, сильных руках.

Сливы весенний цвет

Дарит свой аромат человеку…

Тому, что ветку сломал.

Тиё

— У Вас проблемы с экспериментом? — внимательный Хидэо заметил её расстроенное лицо и решил — ничто, кроме производственных трудностей, огорчить научного сотрудника не может.

— У меня уехала подруга… — Хидэо оглянулся, словно пытаясь понять, кто из его сотрудников уехал.

Кто был его друзьями? Сослуживцы — Кумэда, Сато… Такие же, как он, профессора, с того же факультета. Сэнсэев с другого факультета, который пришлось покинуть год назад, Хидэо больше друзьями не считал. И уж вовсе забыл старых знакомых — школьных, университетских. Теперь они работали в других компаниях.

— Так кто же уехал? — не понял Хидэо.

Опасаясь новых упрёков в легкомыслии, она не стала объяснять Хидэо, что познакомилась с Леночкой в магазине. Она сказала так, чтобы он понял:

— Уехала моя соотечественница.

Леночка позвонила нескоро — устраивалась, знакомилась с городом… Ей было интересно на новом месте — муж возил её в горы, показывал старинный монастырь. Правда, случилось это всего один раз. Остальное время Леночка проводила одна.

— Подруг пока не завела, — жаловалась Леночка. — Здесь нет иностранцев. А японки… Одна соседка — жена менеджера, другая — жена агента по продажам. В Японии все женщины, знакомясь, называют должность мужа. Словно сами они — только приложение к мужниной службе. А говорить с ними можно только о стирке или о ценах. От скуки перечитываю русские книги, я люблю воспоминания Шаляпина. Он говорил, что всё в жизни делал ради женщины. Может японец такое сказать? Да он всё ради фирмы делает! — Голос Леночки дрожал.

Через некоторое время она сообщила:

— Мы опять переезжаем.

На новом месте у Кеничи что-то не сложилось с начальством, да и обещанную прибавку к жалованию он не получил и решил перейти работать в другую газету.

— Теперь в Японии это возможно — уйти самому, — объясняла Леночка. — Тем более, если ты молод, а Кеничи нет ещё тридцати, и претензии у него соответствующие возрасту — скромные.

Новая газета была более крупная, чем старая, платила больше, но заставляла новичков начинать с нуля. Потому Кеничи отправляли в самую глухую глушь, на Кюсю в провинцию Сага. Телефонные звонки Леночки зазвучали совсем грустно.

— Муж возвращается домой поздно — вечера проводит в клубе. У журналистов здесь есть такое место, где они встречаются, обмениваются новостями. Ему это надо по работе. — Леночка оправдывала мужа. И не выдерживала, принималась жаловаться опять: — Придёт в час ночи и сразу спать, а утром поест и на работу. Как в гостиницу домой приходит. А как я — даже не спросит. Только звонит иногда с работы, проверяет, дома ли я? И всё спрашивает: "Ты пропылесосила квартиру? Ты обед приготовила?" Следит, чтобы я занималась только домом и ничем другим. И ругается, что я много гуляю.

И всё-таки Леночка надеялась.

— А вообще-то муж меня любит, щенка мне подарил, хотя сам собак терпеть не может. Да и японские правила запрещают держать в многоквартирных домах собак и кошек, даже птиц. Здесь животных можно заводить только в частных домах — своих или арендованных. А Кеничи ради меня решился нарушить правила… — Леночка приняла это за доказательство любви, хотя теперь многие жители многоэтажек держали животных, скрывая их от соседей.

— Муж купил мне ещё одного щенка, — вскоре рассказала Леночка. Но голос её почему-то дрожал. — Второй щенок шкодливый, шустрый, всюду лезет и грызёт всё подряд. Я оставить его не могу, всё время дома сижу! — печально говорила Леночка. — А Кеничи радуется: "Наконец-то ты занялась хозяйством!" И тут меня как осенило: он этих собак для того принёс, чтобы дома меня засадить! Хитрость это у него такая… — Леночка чуть не плакала. — Знаете, иногда мне кажется, что муж не любит меня. А женился он потому, что ему это выгодно для работы. Он же специалист по России, а я ему всё время что-нибудь про нас рассказываю. И говорю с ним по-русски. Он постоянно этого требует, чтобы свой язык совершенствовать, а если я что-нибудь по-японски или по-английски скажу, ругается. Японцы вообще жён подбирают для карьеры. Как гарнир к основному блюду — работе.