Кардонийская рулетка - Вадим Панов

— Борода мне порядком надоела, — признался Гендель.

— Скоро ты о ней забудешь.

После этой акции. Не красивой, не изящной, не претендующей даже на половину балла из ста возможных, но нужной заказчику, а значит — Огнеделу, отказавшемуся ради нее от великолепно задуманной атаки на сферопорт. Сапожник до сих пор бесился, никак не мог смириться с тем, что превращается в заурядного наемника, но виду не показывал, при ребятах держался обыкновенно. Зачем ребятам знать, что один из вожаков чувствует себя грязным? Они ведь верят…

— Ты не слышал, нам заплатят здесь или на Каате? — поинтересовался Гендель.

И Шо захотелось его убить.

А в следующий миг Сапожнику стало настолько противно, что захотелось убить себя.

Сначала носки, длинные хлопковые носки элегантного кремового цвета. Амалия настаивала, чтобы Махим сначала надевал брюки, а уже потом носки — жене не нравился вид мужчины в трусах и носках, — но Амалия осталась в Линегарте, и консул облачался в излюбленной последовательности. Носки, затем брюки — легкие кремовые брюки от летнего костюма последней моды — и тонкая сорочка. Квадратные запонки с гербом Приоты — их Арбору подарила Амалия в день, когда он стал сенатором, и называла их «счастливыми». За запонками последовал шелковый галстук, строгий жилет и…

— Боялся опоздать!

— Вям!

— Прекрасный галстук, тебе идет.

— Вям!

— Абедалоф! — Махим не знал, что раздражает его больше: явление без доклада, обращение на «ты» или визгливая тварь на руках директора. — Я тебя не ждал.

— Я не ждал вас, — поправил приотца Арбедалочик.

— Что? — Консул не сразу понял, что его ставят на место.

Однако развивать мелкие, не имеющие особого значения темы галанит не собирался.

— Слышал, у тебя вчера был непростой разговор?

Арбор вздрогнул. Вчера он принял решение не скрывать ужин с каатианцами и специально взял Борнаса, но теперь подумал, что имело смысл соблюсти конспирацию. Подленький Борнас наверняка наболтал галаниту лишнего.

— Стоит ли доверять слухам? — стараясь оставаться спокойным, осведомился консул.

— А это уже мне решать.

— Вям!

— Тебе так тебе.

Махим принялся застегивать последние пуговицы жилета и прозевал выпад. Точнее, не ожидал выпада. Точнее, консул и представить не мог, что кто-то…

— Вям!

Абедалоф поставил саптера на диван, схватил Махима за правое плечо и швырнул, в буквальном смысле — швырнул в стену. До нее было не менее четырех метров, но консул пролетел их стремительно, не потеряв начальной скорости, ударился спиной, локтем и упал на колени. Галанит подскочил, наподдал поверженному приотцу ногой, тут же присел на корточки и тряхнул стонущего Арбора за грудки:

— Решил меня обмануть?

— Я…

— Вям!

— Решил сыграть по своим правилам?

— Вям!

Руки у Арбедалочика оказались крепкими, сильными. И не только руки: Махим не ожидал, что кто-то сможет с такой легкостью бросить его взрослого и довольно тяжелого мужчину, о стену. Но вот, пожалуйста, — Абедалоф смог. Чудовищно сильный, но… Но накатившая злость подавила страх.

— Я… Я тебя не боюсь.

— Почему? — искренне удивился директор-распорядитель.

— Я… служу Приоте. — Консулу удалось восстановить дыхание.

— Служи, кто тебе запрещает? Для этого тебя и выбрали, в конце концов. — Абедалоф хихикнул.

— Дай мне встать.

А в следующий миг Махим скривился от боли: продолжая удерживать его левой рукой за грудки, правой Арбедалочик крепко сдавил предплечье консула. Не просто крепко, а словно слесарными тисками.

— Скажи мне «вы», гаденыш.

— Что?

— Скажи мне «вы»! Сейчас! Немедленно!

Лицо совсем близко. Красивое лицо, обезображенное бешеным оскалом. Страшное лицо. И очень страшные глаза: бешеные глаза, переполненные такой яростью и злобой, что твердость слетела с Махима, словно апельсиновая кожура.

— Пожалуйста, отпустите меня.

— Вот так. — Абедалоф мгновенно успокоился и выполнил просьбу консула. Поднялся, небрежно отряхнул рукава и презрительно бросил: — Слизняк.

— Я договорюсь с Ушером, — хрипло ответил сидящий на полу Махим.

Крови нет, одежда не порвана, даже боль от ударов проходит, через пять минут не останется ничего, кроме унижения. От которого никуда не деться. Которое помогло расставить точки над «i». Короткий разговор стал ответом на все сомнения и страхи, сжег все мосты.

— Войны не будет.

— Дурак, — пожал плечами Арбедалочик.

— Вям!

— Да, Эбни, он дурак, — сообщил собачке директор-распорядитель, с улыбкой глядя на то, как саптер делает вонючую лужу на диванную подушку. — Но именно поэтому мы и назначили его консулом: умники на таком посту нам не нужны.

— Ты уверен?

— Он должен был выйти минут пятнадцать назад, — хмуро произнес Шо. — Опаздывает.

— Может, решил кофейку попить напоследок, — хохотнул Гендель.

— Может… — Сапожник прищурился: — Есть!

Изображавший электрика наблюдатель — он просидел на столбе без малого полчаса, вытер белым платком шею и принялся спускаться. Через несколько секунд распахнулись ворота и на улицу важно выехал «Синг-Силачик Ураган» — самый роскошный галанитский лимузин. Длинная машина сияет полированными темно-синими боками и золотой отделкой, крыша снята, и развалившийся на мягком диване консул виден издалека. Следом за «Синг-Силачиком» следует тупорылый «Борд», облюбованный охранниками едва ли не всех планет Герметикона. В машину такого размера могло набиться до восьми вооруженных телохранителей, однако Сапожнику было плевать на количество противников.

Он все рассчитал.

Он организовал встречу на первом же перекрестке, метрах в пятидесяти от виллы: «Синг-Силачик» притормозил, к нему устремились мальчишки-газетчики, но тут же бросились врассыпную, потому что несущийся по улице фургон резко вильнул и на полной скорости врезался в лимузин. За рулем фургона сидел Кэмерон, большой мастер только-только нарождающегося жанра «автомобильная авария».

Передок «Синг-Силачика» смят, двигатель ушел вправо, колесо набок, шофер в отключке, а засевшие в кустах террористы открывают огонь по «Борду». Шо планировал создать максимальную плотность огня, просил у заказчика пулемет, но оружия не получил. Пришлось обходиться револьверами и двумя последними зарядами «Брандьера», которые Сапожник всаживает в «Борд». Взрыв, вопли боли, пламя… Телохранители вылетают из машины, но попадают под выстрелы. Револьверные и ружейные. Пулемета нет, но огня, который свинцовый, и без него достаточно.