Дайте шанс! Трилогия (СИ) - Сагайдачный Вадим

– Так сразу сказать я не могу. Мы только начали общаться.

Девушка смеется и отмахивается.

– Та… Я сама за тебя не пойду. Ты закончишь университет, и клан призовет тебя в Темную зону. А я останусь здесь. Бросать столицу и ехать в Богом забытую зону у меня нет никакого желания. Не знаю, в этом году вряд ли, а вот на следующий мы с девчонками из академии обязательно сделаем совместную выставку. Просто снять помещение – это не проблема. Я сама бы могла. Для выставки нужны фотографы, журналисты, отзывы критиков и известных людей. Нужно, чтобы это событие освещалось в СМИ, у тех же блогеров. Иначе от выставки не будет толку. Выкинешь деньги на аренду и прочие сопутствующие расходы, да и все. Так не поступают даже именитые художники. Пиар в любом случае обязателен. Очень надеюсь, наша первая выставка не получится убыточной. Я уже решила, если удастся хорошо заработать, все пойдет на мою следующую персональную выставку. Ну а дальше буду добиваться популярности. Становиться востребованным художником. Так что надеюсь очень скоро наши дороги все равно разойдутся.

В планах девушки я улавливаю неправильное настроение. О своих мечтах мы склонны рассказывать на позитиве. Потому что там хорошо. Именно поэтому мы туда стремимся.

– Если это мечта, почему ты говоришь о ней с такой грустью?

– А о чем мне еще остается мечтать? – Юлия сползает с моих ног, обходит стол и садится напротив. – Для вас мужчин состояться – это означает карьера, благосостояние, достижение каких‑то целей. У женщин состояться означает выйти удачно замуж и родить детей. Удачно – это даже не столько в плане финансового благополучия. Нужно, чтобы тебя любил муж. Но это я так считаю. Другие девушки могут придерживаться своего мнения. Ну а я… – девушка пододвинула к себе тарелку с недоеденным пирожным и стала ковырять его ложкой. – Узнав, что меня обесчестили, от меня отвернулся жених. Он расторгнул помолвку. Теперь ни один стоящий мужчина не возьмет меня в жены. Так что мне остается разве что удариться в карьеру художницы и больше ничего. Женское счастье, увы, мне вряд ли светит.

– Что значит обесчестили? – переспрашиваю, чтобы убедиться правильно ли понимаю смысл.

– То и значит, – теперь хлюпает носом Юлия. У нее и так низкая челка. Свесив голову в тарелку, глаз совсем невидно.

– А ну‑ка, не вздумай реветь. Рассказывай, что случилось.

Пришлось немного поуговаривать, прежде чем девушка заговорила. История оказалась неприятной. Старший брат одногруппницы, некий князь из числа Высших, решил приударить за Юлей. Пригласил ее на свидание. Однако вместо прогулки они оказались в апартаментах, где он врубил Голос, и девушка выполнила все его прихоти.

Что интересно, князь учился в том же университете, что и я. У него была дорогой автомобиль, водитель, охрана. Именно поэтому Юлия так напряглась, когда я ее подвозил. Так сказать, этой поездкой я напомнил о той встрече.

Оставалось догадываться почему девушка пошла с князем на свидание, еще и в апартаменты, если на тот момент у нее был жених. Но уточнять и тем больнее травмировать ее я уже не стал.

– Он у нас три девушки так испортил. И представляешь, его сестре совершенно наплевать. Как будто, так и надо.

– И вы все молчите?

– Но он потом откупается. Для него испортить девушку – это развлечение. Высшие потом между собой меряются у кого сколько было. Одной девочке он купил машину, второй снимал квартиру и какое‑то время давал деньги. Такое у нас в академии постоянно случается. Он не один такой. Просто всех подкупают и все молчат. Поднимать шумиху никто не хочет.

– А чем он подкупил тебя?

Девушка кидает на меня злой взгляд и уводит глаза в сторону.

– По‑моему, ответ очевиден. Без него я бы не нашла бы себе наставницу. Подобных мастеров в Москве единицы. Просто так к ним не попасть даже за очень большие деньги. Зато наставница помогла взять способность, помогла ее правильно освоить.

– И из‑за этого ты простила? – переспрашиваю в шоке.

– Ну и что бы дало мое признание? Дед прав, он все равно бы откупился. Не от меня, так от полиции. А мне позор во всеуслышание не нужен. Что было, не вернешь. Случилось и случилось. Мне дальше жить нужно. Значит, такова моя судьба.

– Угу, судьба. Печальная и прискорбная. Запомни раз и навсегда – мы сами кузнецы своего счастья. Никогда нельзя складывать руки. Никогда!

Топлю лицо в ладонях. Тру его. История мерзкая, неприятная. От нее меня внутри выворачивает. Юли обмолвилась о своем старике, владельце доходного дома. Видимо, он ее так обработал. Просто потому, что не мог ничего сделать. Ни он, ни остальная семья не смогли отомстить Высшему за девушку.

– Кто он? Назови его.

– Зачем тебе? Ты ему все равно ничего не сделаешь. Я с одной девочкой из вашего университета разговаривала. Голос бывает разный. У него он очень сильный. Ты только к нему подойдешь, он такое устроит!

– Это мы еще посмотрим. Назови фамилию…

* **

Катерина категорически отказалась от спиртного. Она пила чай с конфетами, а князь сидел напротив нее и пил крепкий бренди, закусывая его все теми же конфетами из коробки. И это обстоятельство беспокоило девушку все сильнее.

Она сама с себя поражалась, что дала себя уговорить войти в дом. Теперь уже не было сомнений, Болховский обвел ее вокруг пальца. Сказал, что этот московский дом принадлежит его деду, что он ее с ним познакомит и они вместе поужинают. Однако, стоило попасть внутрь и оказалось, что дедушка где‑то «задержался». Парень провел ее в бильярдный зал, где помимо самого бильярдного стола располагался бар, диван с креслами, на которых они разместились и сейчас сидели.

Однако пока князь вел себя адекватно. Он не переходил на фривольности, не позволял себе непристойных шуток и всего такого, что могло ее смутить. Даже не пытался приставать. Вот только Максим пьянел. Именно это обстоятельство Катерину беспокоило. Она выждала час и на этом решила закончить совместный вечер.

– Знаете, Максим Владимирович, мне уже пора…

– Ни в коем случае. Дед вернется с минуты на минуту.

– Ничего страшного. Как‑нибудь познакомлюсь в другой раз. Я пойду уже.

– Куда?.. В ночь?.. Сами?!

– Не волнуйтесь, я доберусь. Папа, наверное, уже заждался.

Вспомнив об отце, Катерина чертыхнулась. Когда ненужно, он мог за вечер позвонить раз пять. А сегодня, как назло, после ее звонка в обед – ни разу. Будь иначе у нее хотя бы появился повод завершить вечер раньше.

Катерина решительно встала. Она уже определилась – уйдет и пусть Болховский говорит, что угодно. Больше она не задержится у него ни на минуту. Переступив его дом, она и так себя серьезно скомпрометировала.

Болховский тоже вскочил.

– Ну куда же вы? Сейчас еще немного и я вас отвезу. А папе скажете, задержались с подругой.

– Нет‑нет‑нет. Пора. Поздно уже.

Волгина стремительно направилась к выходу.

– СТОЯТЬ! РАЗВЕРНУЛАСЬ И ПОДОШЛА КО МНЕ! – раздался металлический голос в голове Катерины.

До двери оставался всего лишь шаг. Девушку охватила невидимая сила и повела обратно к Болховскому. Что хуже всего, эта сила скрывалась в ней самой. Тело отказывалось ее слушать.

Волгина была наслышана о Голосе и о его возможностях. Теперь, попав под его власть, от происходящего она испытала невероятный ужас. В самом кошмарном сне она не смогла бы предположить, что когда‑нибудь с ней случится такое, что внутри девушка будет оставаться собой, в то время, когда тело превратиться в безвольную куклу, полностью подчиненную чужой воле.

Встав перед князем и смотря на него, она вся трепетала. Трепетала глубоко внутри, тогда как остальное тело ждало, что повелит его новый хозяин.

– ПОЦЕЛУЙ МЕНЯ! НЕЖНО, ЛАСКОВО, СТРАСТНО!

И тело подчинилось!

Катерина мечтала о первом поцелуе, как нечто неземном.

А в действительности…

В ее род проник скользкий, липкий от шоколадных конфет язык князя. В нос ударил неприятный запах перегара.

Утром князь был гладко выбрит. Теперь же под вечер появилась щетина, похожая на тысячи иголок. Губы, щеки и даже нос заерзали по ним, как будто по наждачной бумаге.