Живой щит - Дмитрий Воронин

Кстати, с наличностью дело обстояло действительно хреново. В том смысле что на питание мне хватит надолго, а вот от серьезных покупок пока придется воздерживаться. Надо поинтересоваться у Алии способами добывания денег в сложившихся условиях. Не выходить же мне на большую дорогу…

Оружейная оказалась довольно большим помещением — в глазах зарябило от блеска ухоженной стали. Тут было все — от тонких стилетов, способных найти щель в латах, до огромных двуручных мечей, которые Алия, к примеру, вряд ли была способна даже поднять… ну разве что только с помощью магии. На стенах были развешаны алебарды, тяжеленные турнирные и более легкие боевые копья, с десяток щитов с неизвестными мне гербами. У стены стоял довольно искусно сделанный деревянный конь в полном боевом облачении — включая острый рог посреди лба. Это ж какой конь способен тащить на себе столько металла плюс еще и десятипудового наездника?

Удивляло даже не то, что все оружие содержалось в идеальном порядке мечи бритвенно остры, щиты отполированы до блеска, на панцирях и шлемах незаметно ни единой вмятины или хотя бы царапины, а на пышных плюмажах нет и следа пыли, — нет, бросался в глаза тот факт, что все здесь сложенное было отменного качества и выглядело… как-то несерьезно, как… как горячо любимая коллекция.

Видимо, что-то из мыслей отразилось у меня на лице, потому что барон пояснил:

— Я, мой мальчик, никогда не участвовал в битвах. О да, меня учили владеть оружием, но любви к этому делу так и не привили. Но я тем не менее люблю его, хотя и по-своему. Я люблю его за красоту, за утонченность замысла, за филигранность исполнения. Всю жизнь я собирал лучшие образцы, и сейчас эта коллекция — единственная в своем роде. Впрочем, то, за чем мы сюда пришли, находится чуть подальше. Пойдемте, молодой человек, пойдемте. Сейчас я вам их покажу.

Пробираясь между стойками с латами, кирасами, бахтерцами и кольчугами, барон Дункан уверенно двигался к самому дальнему углу оружейной, где, как мне подумалось, хранились наименее примечательные экземпляры этой выставки. Я в полной мере оценил разнообразие стилей — сияющие золотой чеканкой и украшениями в виде львов, драконов и прочей хищной живности латы перемежались со строгими воронеными доспехами с шипастыми наплечниками.

Открытые стальные каски, снабженные лишь кольчужной бармицей, и стоящие рядом с ними глухие шлемы с прорезями для глаз и пышными плюмажами из белых, красных, синих или зеленых перьев. Щиты — круглые, квадратные, треугольные, овальные, маленькие, прикрывающие только руку, и большие, за которые даже я вполне мог бы целиком спрятаться.

Но тут мы пришли. Я сразу понял, что имел в виду под «рухлядью» барон Дункан. Нельзя сказать, что я был разочарован — собственно, я и не ждал, что мне будет отдано что-то из этого сверкающего чуда, тем более, откровенно говоря, на вид они все были мне малы. К тому же, какой же коллекционер добровольно расстанется с объектами своей страсти? Я с самого начала настроился на то, что сюда попал какой-то экземпляр, который барону неинтересен…

Доспехи действительно были, по крайней мере на вид, моего размера. Но вот их состояние… Этот панцирь, простой, без золотых и серебряных украшений, видать, долго валялся в земле, поскольку в буквальном смысле слова зарос мхом. Шлем с поднимающимся забралом был украшен лишь одним, правда, довольно пышным, пером, в отличие от некоторых других экземпляров, буквально окутанных роскошными плюмажами. Рядом стоял прислоненный к доспехам щит, такой же заросший мхом, без каких бы то ни было гербов или иных украшений, простой треугольный щит, маловатый для пехотинца, но вполне подходящий для всадника. В общем, доспехи производили ощущение древности и… ветхости. Ну что ж… в конце концов, если его отдраить, смазать вполне можно пользоваться.

Сзади раздался шумный выдох, за которым не последовало вдоха. Я обернулся. Алия стояла окаменев, уставившись на доспехи, ее глаза были подобны блюдцам, а рот приоткрылся — весь внешний вид выражал предельное изумление. Мелькнула паническая мысль, что сейчас она придет в себя, расхохочется, ляпнет что-нибудь язвительное или насмешливое, мол, что в таком облачении рыцарю только ворон на поле пугать, а тогда барон осерчает и я останусь без турнира. Я уж было хотел прийти ей на помощь и изложить свои соображения насчет чистки и смазки, а также насчет того, что в нашем положении и в связи с предстоящей войной нам уж никак не приходится выбирать, однако она все же справилась с собой и обрела дар речи.

— О боже… Дункан… вы же не можете…

— Могу, Алия, очень даже могу. Своя рука — владыка. Моя вещь, кому хочу, тому отдам.

— Но… нет, это же невозможно.

— Не спорь.

— А я буду спорить, буду! В конце концов всему же есть пределы… Зная вас, я, конечно, всего ожидала, но этого…

— Будет так, как я сказал, — улыбнулся барон, однако за мягким тоном и улыбкой чувствовалась сталь. — И хватит об этом. Да, и объясни парню, что это такое, а то он, похоже, ничего подобного в жизни не видел и, насколько я понимаю, даже слегка сник. А я пока пойду распоряжусь насчет герба.

Он подхватил щит и ушел, а мы остались стоять возле старых позеленевших лат. Алия, не произнося ни слова, разглядывала их, я же мысленно готовил речь. Наконец, собравшись с силами, начал:

— Послушайте, леди… ну что тут такого, в самом деле? Я их почищу, будут… как новые… ну или почти как новые. Барон прав, впереди война, а кольчугу даже обычная стрела прошьет, не то что арбалетный болт. Латы совершенно необходимы, а наши финансы в настоящее время таковы, что…

Она повернулась ко мне. Глаза все еще были раза в два больше обычного, и голос слегка дрожал.

— Наши финансы, Стас, в настоящее время не имеют значения. Более того, не думаю, чтобы у кого-нибудь в «золотом кольце», разве что кроме герцога, хватит средств, чтобы оплатить этот доспех.

— Не понял…

— Где уж… Это — мшистая броня, работа подземных гномов. Они стоят куда больше, чем все, что есть в этом доме, включая сам дом. Им, наверное, не менее тысячи лет…

— Но гномы…

— Да, они ушли. Все. Подгорные, те, кто лучше всех знал толк в драгоценных камнях и строительстве, подземные — те, кто творил несравненное оружие. Доспехи подгорных гномов ковались на огне вулканов, эти же — на огне самого сердца земли. Эти доспехи сделаны для эльфов, наверное, для одной из войн с орками. Гномы всегда враждовали с эльфами, но… война есть война, и каждый стремится с ней покончить. Хотя, думаю, эльфы немало заплатили за мшистую броню, зато потом и сами немало над ней поработали. Здесь до сих пор сохранились древние защитные заклинания, пережившие века я, их чувствую.