Новая царица гарема - Георг Борн

– Повторяю тебе, что я не принимаю твоего вызова, разве тебе еще мало этого? Или я еще должен сказать тебе, что мне наскучила твоя навязчивость?

– Если ты не хочешь иначе, так защищайся же, презренный! – воскликнул Зора, бледный от негодования, и обнажил саблю.

– Безумный, – сказал Магомет-бей, – что ты делаешь под окнами императорского дворца!

– Что бы за этим ни последовало, ты не ускользнешь от меня.

– Я требую, чтобы ты вложил свою саблю в ножны! – воскликнул Магомет-бей, но Зора так стремительно напал на него, что он должен был обороняться, если не хотел погибнуть.

– Это нападение убийцы, – прибавил он, затем обнажил саблю. – Пусть вся ответственность падет на твою голову.

– Я хочу наказать тебя, жалкий предатель, честь моя обязывает меня к этому. Обороняйся!

Жаркий поединок начался под стенами императорского дворца. Сабли звенели и сверкали в свете только что вышедшей луны. Зора так стремительно нападал на Магомета, что тот отступил на несколько шагов. Они приблизились к воротам. Скрежеща зубами от бешенства из-за этого неожиданного нападения, которое принудило его к защите, Магомет отражал удары своего противника и ждал только случая обезоружить его, чтобы тогда без дальнейших разговоров донести о нем и предать его военному суду. Но этот коварный план Магомета разбился об искусство Зора владеть оружием. Через несколько минут Магомет понял превосходство своего соперника, он кипел яростью и решил заманить Зора во двор сераля.

– Ого! – воскликнул тот. – Я понимаю твой план, мошенник, ты снова хочешь употребить в дело твое коварство, чтобы победить и погубить меня. Но на этот раз тебе это не удастся, так как я теперь знаю твои предательские уловки. Ни с места! Твоя трусость не должна восторжествовать, оставайся здесь на улице. Только один из нас сойдет с места. Таков обычай между воинами, у которых еще понятие о чести не потеряно, как у тебя. – И Зора, нанося удары, отрезал своему исполненному бешенства противнику отступление ко двору императорского дворца, ловко пробравшись на ту сторону.

Магомет понял, что если поединок продолжится еще несколько минут, то он пропал, так как ему уже пришлось ограничиться одной обороной.

Зора твердо решил на этот раз наказать предателя и ни за что не выпустить его теперь, когда принудил его защищаться. Не говоря ни слова более, он возобновил нападение, чтобы посреди улицы окончить дуэль.

Теперь Магомет надеялся только на то, что из сераля придут свидетели и разведут противников. Тогда дело Зора было бы скверно, потому что этот бой под окнами императорского дворца, это нападение, это принуждение к обороне, конечно, походило гораздо более на покушение на убийство из мести, чем на дуэль. Все приключение могло бы таким образом иметь самые дурные последствия для Зора, если бы Магомет-бей обвинил его в покушении на убийство, тем более что за ним стояли Мансур-эфенди и Гамид-кади. Приговор мог по обстоятельствам быть тяжелее и строже, чем он думал, но Зора вовсе не думал о последствиях, он решил наказать негодяя.

Вдруг Зора нанес удар, достав шеи или плеча Магомет-бея. Кровь брызнула из-под клинка, но Магомет продолжал биться, все более и более предаваясь желанию не выпустить ненавистного врага, пока не придут свидетели, и наконец ему показалось, будто он слышит шум шагов за воротами дворца.

Зора нисколько не замечал успеха, для него этого было недостаточно, он хотел примерно наказать противника. Не теряя ни минуты, он снова напал на Магомет-бея. Сабля его сверкнула в воздухе и в следующую минуту он с такой силой ударил по голове начальника капиджей, что тот, смертельно раненный, пошатнулся.

В эту минуту в воротах показался мушир Рашид и, увидев, что Магомет зашатался и готов упасть, поспешил к нему, чтобы поддержать знакомого ему офицера.

– Что здесь происходит? Что случилось? – воскликнул он, бросаясь к Магомет-бею.

– Узнаешь ли ты меня? – прозвучал слабый голос Магомет-бея.

– Конечно, я узнаю тебя, мой благородный бей.

– Я жертва подлого нападения, отомсти за меня и мою смерть Зора-бею. – Это были последние слова Магомета.

– Ты слышал мое имя? – обратился Зора-бей к муширу. – Но я избавлю тебя от доноса и всех хлопот, так как сам рано утром отправлюсь в башню сераскира для разрешения моего дела. Теперь, если этот бей твой друг, позаботься только о том, чтобы его доставили в его дом.

– Это неслыханное дело, – произнес разгневанный мушир Рашид. – Несчастный бей умирает на моих руках.

Но Зора уже удалился, он прошел в караульню и приказал прислать врача, затем отправился туда, где его все еще ждали оба его товарища, чтобы уведомить их о случившемся.

Умирающий Магомет-бей был привезен в свой конак, и когда врачи подошли к его кровати, им ничего уже не оставалось делать, как подтвердить наступающую смерть.

XXIII. Жертва непримиримого врага

Когда Реция, не медля ни минуты, без страха перескочила через решетку балкона и выбежала на улицу, она испустила громкий крик о помощи. Грек стоял наверху на балконе, когда раздался крик и прокатился по узкой, мрачной улице. Минуту он простоял в ожидании, затем поспешил из дома вниз по лестнице за убежавшей Рецией, так как в доме во всяком случае он не мог остаться. А потому он оставил дом как можно скорее и пришел вниз еще вовремя, чтобы увидеть убегающую Рецию.

Но так никто и не слышал ее крика, на улице по-прежнему все было тихо и пусто, обитатели маленьких ветхих, деревянных домов вокруг уже легли спать, может быть, крик о помощи и проник к ним в их сновидениях, но не пробудил крепко спавших. Лаццаро не хотел упустить Рецию, которую несчастный случай бросил в его руки, поэтому он поспешил за ней, чтобы не потерять ее из глаз. Тут она свернула, попав на более широкую и оживленную улицу, но когда Лаццаро повернул за ней, то она точно провалилась сквозь землю. Он стоял и напрасно искал ее глазами, нигде не было видно ее, она исчезла бесследно. Куда могла она деться? Грек в раздумье прошел через всю улицу, он глядел во все стороны, искал ее во всех переулках и закоулках между домами, но все было напрасно, Реция пропала, и он не мог понять, каким непостижимым для него образом удалось ей убежать от него. Как могло это случиться, он не мог постигнуть, но тем не менее должен был отказаться от преследования, тогда как был уже так близок к исполнению своего желания. Его охватило бешенство на самого себя, зачем он не спрыгнул вслед за ней вниз на улицу и не схватил ее тотчас же. Если бы он был там, она не могла бы никаким образом исчезнуть от него. Теперь он сам был виноват в случившемся. «По крайней мере, – думал он, – Черная Сирра не ускользнет от меня».