Новая царица гарема - Георг Борн

– Отлично сказано! – воскликнул Зора. – Но, по правде, этот презренный плут стоит, чтобы его наказали просто хлыстом. Но продолжай, мой благородный Гассан.

– «Наказать? – спросил он, – продолжал Гассан свой рассказ. – И принял исполненный ненависти угрожающий вид. – «Ты пришел вызвать меня от имени Зора, это все, ничего больше? Я думаю сделать твоему другу одолжение, не приняв твоего вызова».

– Не приняв вызова? – воскликнули в один голос Сади и Зора.

– При этом он оскалил зубы, как будто этот ответ доставлял ему дикое удовольствие, – продолжал Гассан. – Я так же, как и вы, переспросил его, и он отвечал мне: «Я не принимаю вызова, потому что Зора не в одном чине со мной и я не хочу застрелить его, чтобы не навлечь на себя неприятностей».

– Это жалкий плут! – воскликнул Сади. – Он в моих глазах стоит ниже самой негодной собаки.

– «Так я беру на себя вызов», – отвечал я ему. Он пожал плечами. «Ты бей башибузуков, я – бей капиджей», – сказал он презрительно, так что я почувствовал искушение без дальнейших разговоров проткнуть его шпагой.

– Хорошо, что ты удержал свой порыв, – сказал Зора, хотя бледный, но спокойный. – Этот презренный мальчишка, этот приспешник Мансура только того и хотел, чтобы ты наложил на него руку, чтобы иметь повод к новому обвинению, и хотя ты адъютант самого султана, все же он, благодаря силе кадри, мог бы кое-чем тебе напакостить.

– Стоит ли более говорить об этом? – обратился Сади к своим друзьям. – Предоставьте мне возможность потребовать от него удовлетворения.

– Он не даст его тебе ни в коем случае, – продолжал Гассан. – И от твоего имени повторил я ему вызов, но он с презрительным видом сказал мне в ответ, что он не будет ни биться, ни стреляться, так как уверен, что убьет противника, а ему вовсе нет охоты из-за нас путешествовать в крепость.

– Тогда мы должны принудить его к этому! – воскликнул Сади в волнении.

– Или наказать, где бы мы его не нашли, – сказал Зора хладнокровно, хладнокровие его было только внешнее; его поразительно бледное лицо выдавало его внутреннее волнение.

– Посоветуемся насчет этого, – сказал Гассан. – После того, как он высказал мне это решение, я объявил ему, едва владея собой, что пусть он пеняет на себя самого за последствия своего малодушного образа действий, затем я с презрением повернулся к нему спиной и вышел. Мой совет теперь, чтобы все дело предоставить султану на его разрешение.

– Все это хорошо, мой друг, – отвечал Зора, – но ты знаешь не хуже меня, кто скрывается за этим Магомет-беем. Боюсь, чтобы нам не получить в ответ совета о примирении.

– Я остаюсь при том, что мы должны принудить его дать нам удовлетворение не позднее, как сегодня! – воскликнул Сади.

– Как же ты его заставишь, если он находится в серале и смеется в глаза в ответ на твой вызов? – спросил Гассан.

– Клянусь бородой пророка, я думаю, это было бы хорошо.

– Я хочу испытать другое средство, – заметил Зора после некоторого молчания. – Сегодня вечером Магомет-бей, без сомнения, сменится и отправится в свой конак. Вы же после заката солнца, взяв с собой греческого врача и офицера, который взялся бы исполнять обязанность секунданта у Магомета, поезжайте к пустынному месту во дворе серальского шпица. Там, направо, на некотором расстоянии от дороги стоят несколько старых деревьев, там ждите меня и захватите с собой пистолеты. Я буду у сераля ждать Магомета. Когда он выйдет оттуда, я заставлю его следовать за мной.

– А если он не последует за тобой? – спросил Гассан.

– Тогда… Ну уж не знаю, что произойдет тогда, – отвечал Зора.

– Я думаю, он не будет отговариваться, – заметил Гассан.

– По-моему, попытай твое счастье или вызови его при других офицерах, – посоветовал Сади.

– Это не принесет никакой пользы. Ты еще мало знаешь его, – возразил Гассан.

– Тут поможет только страх немедленного наказания, – сказал Зора. – Людей, подобных ему, можно исправить, только приставив к груди кинжал. Если он не последует моему вызову, то я публично заставлю его защищаться, и если это не поможет, тогда пусть уходит с унизительными палочными побоями, так как ничего другого не заслуживает.

– Решено, Зора. Гассан и я отправляемся после заката солнца к назначенному месту вместе с врачом и секундантом для Магомет-бея, – сказал Сади, – и там будем ждать твоего прихода.

– Вероятно, я приду не один, – заключил Зора разговор. Затем три друга расстались. Гассан хотел привезти с собой пистолеты и офицера, Сади сходить за греческим врачом, а Зора сделать несколько визитов, так как еще много часов оставалось до смены Магомета с дежурства в серале.

Зора снова успокоился, как будто ничего особенного не должно было случиться с ним вечером. Он окончил свои визиты, и никто из его знакомых не догадался о принятом им решении. С наступлением вечера Зора отправился на улицу сераля. Часть ее, ведшая в квартал дворца султана, была пуста. Здесь обыкновенно можно было видеть только экипажи знатных чиновников, конные и пешие караулы и прислугу сераля. Дежурство Магомет-бея должно было скоро кончиться. Зора пришел пешком и в очень заметном волнении прохаживался по улице. Мимо него катились экипажи, выехавшие из двора сераля. Начинало смеркаться. Приближался новый караул.

Зора направился к воротам, так как теперь каждую минуту мог прийти бей капиджей. Несколько конных офицеров оставили сераль и вежливо раскланялись с Зора, проезжая мимо. Наконец в воротах показалась фигура Магомета. Зора должен был сильно сдерживаться, чтобы не прийти в дикое раздражение при виде ненавистного изменника. Кровь бурно клокотала в его жилах.

Когда бей вышел на улицу, Зора направился к нему.

– Ты отверг мой законный вызов, Магомет-бей, – обратился он к нему.

Начальник капиджей был изумлен этой неожиданной встречей.

– Ты, кажется, подстерегал меня на улице? – спросил он.

– Я пришел сам спросить тебя, хочешь ли ты теперь же дать мне удовлетворение?

– Ты уже слышал мой ответ.

– Я приглашаю тебя следовать за мной к серальскому шпицу, там готовы свидетели и оружие.

– Повторяю тебе, что я не принимаю твоего вызова, разве тебе еще мало этого? Или я еще должен сказать тебе, что мне наскучила твоя навязчивость?

– Если ты не хочешь иначе, так защищайся же, презренный! – воскликнул Зора, бледный от негодования, и обнажил саблю.

– Безумный, – сказал Магомет-бей, – что ты делаешь под окнами императорского дворца!

– Что бы за этим ни последовало, ты не ускользнешь от меня.